— Добрый вечер, — улыбнулся он, отходя вглубь и жестом приглашая мужчин зайти. — Мы вас ждали.

— Прошу прощения за предоставленные неудобства, — елейно пропел мужчина. Голос его был приятным и удивительно мелодичным, без хрипотцы и каких-либо дефектов. — У нас возникли некоторые разногласия.

— Не стоит выносить на всеобщее обсуждение абсолютно всё, — холёный мальчишка зашипел, как опущенный в воду кот.

— Желание клиента… — пожал плечами другой, не став договаривать фразу и оставляя за своими словами двойной смысл. — Что ж, может, всё же зайдём, мистер Лайонел?

Не сказав ни слова в ответ, «мистер Лайонел», состроив самую — Гарри готов был на это поспорить — пренебрежительную рожу из всего своего арсенала, прошагал в зал так уверенно и гордо, как будто уже бывал здесь раньше. Мужчина проводил его задумчивым взглядом и, когда тот скрылся за поворотом, медленно обернулся к Гарри. Снова приятная, слегка льстивая улыбка расплылась на его лице, снова на щеках заиграли ямочки.

— Я Марк, — представился он, протягивая Поттеру руку. Гарри осторожно пожал её, неуверенно улыбнувшись. Чувство странности происходящего не покидало его, и оно, это чувство, было абсолютно необъяснимым.

— Гарри.

— Я знаю.

Поттер озадаченно нахмурился и собрался было уточнить, откуда они всё же могли знать друг друга, но, в последний раз скользнув по нему взглядом, Марк, как и Лайонел до него, широким шагом направился прямиком в зал, где находилась Лидия. Только сейчас Гарри заметил, что позади него в воздухе парило что-то, накрытое плотной тяжёлой накидкой, и неотступно плыло за ним. Он любопытно проводил это нечто взглядом. Гарри готов был поспорить, что именно это и было тем, ради чего все они здесь и собрались. Но вот что? Интрига и секреты, чтоб их. Усмехнувшись, он последовал за Марком, не на шутку заинтересованный и раззадоренный.

Когда он вернулся, все уже сидели за столом — молча, будто на похоронах. Лидия была собрана и серьёзна, и могло показаться, что её всё происходящее волновало в последнюю очередь: лицо — как маска, взгляд — холоден и отчуждён, и лишь пальцы нервно отстукивали дробь по деревянной столешнице. Лайонел, словно её отражение в зеркале, вёл себя в точности так же, только руки держал крепко сжатыми. Теперь, когда они сидели так близко друг от друга, у Гарри начали закрадываться некоторые подозрения и догадки, но он отогнал их прочь. В конце концов, это было не его дело, и вмешиваться его никто не просил. Марк же, откинувшись на спинку стула и покачиваясь на задних ножках, любопытно оглядывался вокруг. Накрытое тканью нечто теперь стояло на высокой подставке. На мгновение их взгляды встретились, но мгновение это было слишком мимолётным и быстро прошло. Гарри растерянно моргнул. Снова странное чувство охватило его — чувство дежавю, но он был абсолютно уверен, что подобного с ним никогда не происходило. Помотав головой, отгоняя наваждение, он прошёл к столу и сел рядом с Лидией, оказавшись прямо напротив Марка. Они молчали. Вот просто сидели и молчали. Лидия и Лайонел сверлили друг друга до странности похожими взглядами. Было неловко, как будто рядом шла по меньшей мере ядерная война, а Поттер о ней даже и не слышал. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Марка, словно оценивающий, но в то же время любопытствующий. Чёрт знает, что творилось, но Гарри это нервировало, просто невероятно беспокоило, тревожило…

— Так мы, может, начнём? — как бы между прочим осведомился Марк. — Время не терпит, кто бы что ни говорил.

Он обвёл всех их вопросительным взглядом. Лидия и Лайонел кивнули. Одновременно, прямо мгновение в мгновение, что было бы весело, если бы не было так грустно.

— Тогда, — Марк поднялся со стула и встал около стойки. Выдержав трагическую паузу, он снова заговорил, — господа и леди, представляю вашему вниманию то, ради чего мы здесь и собрались.

Несколько секунд ничего не происходило, но вдруг Марк резко сдёрнул накидку, открывая на обозрение… клетку, высокую, витую, золочёную, с двумя сидевшими внутри фениксами.

— Торги объявляются открытыми, — Марк поймал взгляд Гарри и усмехнулся. — Начальная цена — сто золотых галлеонов.

— Двести, — сразу же откликнулся Лайонел, жадно впиваясь взглядом в лицо Лидии. Как будто и не фениксы вовсе интересовали его, а возможность уколоть её. Это, впрочем, касалось и Лидии тоже.

— Триста золотых галлеонов.

Это было невероятно скучно. Мир как будто сузился, и в нём остались только Лайонел и Лидия, и никто другой этим двоим не был нужен. Ставки повышались с ужасной скоростью, голоса становились раздражённее и злее. Марка, казалось, всё это только веселило. Скрестив руки на груди и усмехаясь, он переводил взгляд то на одного, то на другую, время от времени как бы случайно поглядывая на Поттера. Гарри старался не обращать на эти взгляды внимания и старался не выказывать того, как они его беспокоили. Кем был этот Марк? Откуда он знал его? И почему сам казался таким знакомым? У Гарри не было ответов ни на один вопрос, и, чтобы отвлечься, он перевёл своё внимание на то, что его в данный момент привлекало больше всего.

Фениксы. Красный и чёрный. Очень-очень знакомый и тот, которого он мог только представлять. Боги, как же тесен был мир! Вот, например, сейчас в этих длинных хвостах была главная составляющая его волшебной палочки… ну и еще по мелочи — это были фениксы Дамблдора и Гриндевальда. Да, он был уверен, что это были именно они. Фоукса он бы ни с кем не спутал (не то чтобы Поттер был знаком со всеми фениксами, но тем не менее), а вот другой, чёрный, если верить рассказам, был вообще крайне редким созданием. Гарри завороженно наблюдал за птицами. Красный феникс был любопытным. Внимательно осматриваясь вокруг чёрными глазами-бусинками, он излучал практически ощутимые и видимые тепло и свет. Чёрный был другим — гордым и важным, независимым и, несмотря на окружавшие его прутья, свободным. Они были потрясающими. Просто великолепными.

— Итак, тысяча триста пятьдесят галлеонов раз, — начал отсчитывать Марк. Гарри встрепенулся, снова возвращаясь в реальность. — Тысяча триста пятьдесят галлеонов два…

— Тысяча пятьсот, — загробным голосом оборвал его Лайонел. Лицо его потемнело — то ли от ярости, то ли от бессилия.

— Тысяча шестьсот, — слегка пожала плечами Лидия. Она, словно в противовес Лайонелу, была спокойна. Как будто и не было всех тех переживаний, и сомнений минутных тоже не было.

Лайонел молчал, молчала и Лидия. Марк чутко следил за ними. Молчание затягивалось, и он снова начал отсчёт.

— Тысяча шестьсот галлеонов раз. Тысяча шестьсот галлеонов два, — Лайонел и Лидия молчали, сверля друг друга взглядами. — Тысяча шестьсот галлеонов… — Лайонел набрал в грудь побольше воздуха, собираясь выпалить цену, о которой потом собирался жалеть, но то было бы лишь потом, но Марк довольно выдохнул: — … три.

Лицо Лайонела окаменело, и на нём застыла какое-то странное нечеловеческое выражение, будто маска зверя, разозлённого и взбешённого.

— Поздравляю, мисс Лидия, — учтиво поклонился, взглянув на неё, Марк. — Они ваши.

— Нет, не её, — стиснув зубы, пробурчал Лайонел. — Они мои, Марк. Мои. У нас был договор, и вы…

— У нас был договор, Лайонел, да, — улыбка по-прежнему расплывалась на лице Марка, но теперь она была какой-то застывшей, приторно-вежливой, льстиво-сладкой. — Договор между вами, мной и мисс Лидией. И все условия этого договора были выполнены со всей точностью, серьёзностью и честью. И последнее слово осталось за мисс Лидией.

Лайонел резко отодвинул стул, вскакивая на ноги. Если бы люди действительно могли метать молнии взглядом, то — Гарри был уверен чуть больше, чем полностью, — на месте Марка и Лидии сейчас были бы лишь кучки пепла, да и его самого это не обошло бы стороной и, если не сожгло, то подпалило бы точно.

— Что ж, — сухо обронил он, — в таком случае мне пора. Но мы ещё увидимся, — эти слова были обращены уже к Лидии. — Не сомневайся, дорогая.

Развернувшись на каблуках, Лайонел стремительным шагом направился к выходу из кафе и, прежде чем скрыться за поворотом, бросил на Лидию ещё один испепеляющий взгляд. Она ответила ему в точности таким же взглядом, приправленным ядовитой улыбкой и безмолвным пожеланием скорейшей и мучительной смерти. Просто потрясающие отношения, про себя съязвил Поттер, просто мечта.