— Министерство проводило проверку.

— Вы не имели на это права! — Гермиона даже привстала, возмущённая таким нарушением. — Вы нарушили закон!

Но он только равнодушно смотрел на неё:

— Закон гласит, что Министерство имеет право на проверку завещанного. Более того, закон гласит, что Министерство имеет право и на конфискацию…

— …имущества особо опасных преступников, осуждённых на пожизненное заключение в Азкабане!

— Очень хорошо, — теперь взгляд Скримджера был оценивающим, — но закон можно и переписать. И всё-таки я здесь, чтобы ознакомить вас с завещанием.

Он достал из кармана пергамент, развернул его и начал читать:

— «Я, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, подтверждаю этот документ действительным и подлежащим исполнению. Моя последняя воля такова: Рональду Билиусу Уизли я завещаю делюминатор, сконструированный мною лично. Надеюсь, эта вещь поможет ему остаться на верном пути и, если вокруг будет тьма, найти путь к свету…»

Скримджер опять сунул руку в карман и на этот раз достал предмет, похожий на обычную маггловскую зажигалку. Раздался щелчок, и свет погас. Гарри слышал, как дышали друзья, как будто вместе со светом исчезли и все другие звуки. Снова щелчок — и в комнате загорелся приглушённый свет.

— Вау, — Рон даже рот приоткрыл от удивления.

Министр отдал ему делюминатор со словами:

— Пользуйтесь этим с умом, мистер Уизли. Будет обидно, если такая вещь пропадёт.

Рон обиженно прищурился, но ничего не сказал.

— Так, дальше… «…Мисс Гермионе Джин Грейнджер я завещаю этот экземпляр “Сказок Барда Бидля”. Уверен, из них она почерпнёт много интересных и познавательных вещей…»

На этот раз из кармана появилась уменьшенная книжка. Заклинанием Скримджер вернул ей прежние размеры. Хотя размеры эти не были велики, книга явно была старая. Жёлтые страницы и потёртый кожаный переплёт только доказывали это. Гермиона аккуратно приняла книгу, прикасаясь к ней только кончиками пальцев.

— Итак, мисс Грейнджер, почему Дамблдор завещал вам детские сказки, как вы думаете?

— Вероятно, он посчитал, что я почерпну из них много интересных и познавательных вещей, — её голос звучал тихо, но уверенно.

— Вероятно, — согласился Скримджер, всем своим видом показывая уверенность в том, что не всё с этими сказками ладно.

— И последнее… — он повернулся к Гарри. — «Мистеру Гарри Джеймсу Поттеру я завещаю снитч, пойманный им во время его первого квиддичного матча в Хогвартсе…»

На ладони Скримджера лежал золотой шарик размером с грецкий орех.

— Знаете ли вы, мистер Поттер, что снитчи обладают телесной памятью? Нет? Именно поэтому до игры к ним не прикасаются голыми руками. Это сделано на тот случай, если возникнут споры, кто поймал снитч. Тогда ловцы касаются снитча… и он узнает того, кто первым до него дотронулся. Интересная магия, не так ли? — он жёстко посмотрел в глаза Гарри. — Возьмите его.

Это была не просьба — приказ. Как взять снитч так, чтобы он не отреагировал? Должен же быть какой-то способ.

— Берите, — ещё чуть-чуть — и Скримджер запихает этот снитч Гарри за шиворот. Выбора не осталось. Гарри протянул руку, и снитч упал на ладонь.

И… ничего не произошло.

Поттер услышал, как тихо вздохнула Гермиона, затаившая до этого дыхание. Скримджер же выглядел разочарованным и не скрывал этого. Гарри сжал снитч в руке и сказал:

— Читайте дальше.

Министр вскинул брови:

— Это всё.

— Разве? Тогда вы не будете возражать, если мы прочтём завещание ещё раз. Самостоятельно, — Поттер вконец охамел и, привстав, выхватил пергамент из рук Скримджера.

Тот открыл было рот, но подумал, что и без того сегодня выставил себя дураком, и промолчал.

— «Мистеру Гарри Джеймсу Поттеру я завещаю снитч, пойманный им во время его первого квиддичного матча в Хогвартсе, а также меч Годрика Гриффиндора…» — Гарри поднял глаза на Скримджера. — И как это понимать? Где мой меч?

— Меч Гриффиндора не принадлежит вам так же, как он не принадлежал Дамблдору! — Скримджер снова начал выходить из себя. — Это государственная собственность. И Дамблдор не имел никакого права распоряжаться ею!

— «Всё остальное своё имущество (а именно: деньги, артефакты, книги, оружие) я завещаю организации Орден Феникса…» — вернулся к чтению Поттер. — Надеюсь, всё это было предоставлено руководителю Ордена?

— Разумеется, — Скримджер уже откровенно скучал.

— «А также письмо, которое приложено к завещанию, надлежит отдать мистеру Гарри Джеймсу Поттеру…» И где это письмо?

Министр достал из кармана помятый конверт.

— Разумеется, вы пытались его открыть, — Гарри не спрашивал.

— Разумеется, — смущённым Скримджер не выглядел. — Но ничего не вышло. Насколько мы поняли, конверт можете открыть только вы, мистер Поттер.

Гарри кивнул. Он смотрел на конверт, где знакомым косым почерком с завитушками было написано лишь два слова: «Гарри Поттеру».

— Кхм… Ну что ж, свою задачу я считаю выполненной, — Скримджер встал. — Долгих лет жизни, мистер Поттер.

Гарри снова кивнул. Он по-прежнему смотрел на конверт и пытался угадать, что написал Дамблдор. Что-то о хоркруксах? О том, как можно победить Волдеморта?

Гермиона ткнула его локтем в бок. Он рассеянно посмотрел на неё. Она показывала на Скримджера, который уже выходил из гостиной. «Золотое Трио» поднялось с дивана и поплелось обратно в сад, где — подумать только! — какие-то двадцать минут назад в самом разгаре был праздник. Когда друзья вышли, вокруг министра уже собралась его свита. Миссис Уизли рыдала и время от времени произносила имя Перси. Артур стоял рядом и поглаживал её по плечу. Все остальные будто бы просто прохаживались, но на самом деле готовы были в любое мгновение атаковать. Сухо попрощавшись, министерские дружно аппарировали. «Вот свинья», — услышал Гарри ругань Рона. Уточнять, кого именно тот имел в виду, — Перси или Скримджера — он не стал.

Мистер Уизли успокаивал жену; через пару минут та уже перестала всхлипывать.

— Так, уже поздно. Давайте всё уберём и пойдём спать. Сегодня был долгий день, — голос её хоть и был тихим, но уже не дрожал.

Гарри сунул снитч и письмо в карман. Флёр, Джинни и Гермиона помогли миссис Уизли убрать посуду и оставшуюся еду. Билл понёс стулья в дом. Когда он покончил со стульями, Гарри, Рон и близнецы стали убирать столы. Все они были жутко измотаны и физически, и морально, так что на этот раз обошлось без гонки мебели. Но близнецы всё же не удержались и спросили, продолжая, как всегда, фразы друг друга:

— Так зачем приходил Скримджер? Что-то по поводу…

— …завещания Дамблдора, в которое…

— …вы трое каким-то вам одним известным способом…

— …влезли. Выкладывайте начистоту…

— …мы хотим знать всё!

Гарри умоляюще посмотрел на Рона. Нет, только не сейчас. Сейчас он не хотел ничего рассказывать. Никому. Тем более неугомонным близнецам, которые непременно захотят узнать как можно больше подробностей. За столько лет дружбы «Золотое Трио» научилось чуть ли не мысли друг друга читать, понимать другого по мимолётному взгляду и чуть заметному движению. И сейчас Рону хватило несчастного вида друга, чтобы принять на себя обязанность посвятить всех желающих в подробности о визите министра.

— Ладно, Фред, Джордж, если вы настаиваете, тогда пойдёмте, я расскажу всем сразу.

Они вошли в дом, и Рон повёл братьев в гостиную, где сейчас слышался нестройный гул голосов и где недавно они беседовали со Скримджером. Гарри увидел, как все в ожидании посмотрели на Рона: Гермиона, скорее всего, отказалась рассказывать сама. Он улыбнулся. Рон любил внимание и собирался получить его в полной мере.

Поттер развернулся и пошёл в их с Роном комнату. Хоть «Нора» и не была его домом, здесь он провёл лучшее в своей жизни время. За исключением, может быть, Хогвартса. В комнате было душно. Гарри подошёл к окну и распахнул его.

Солнце садилось, выкрашивая небо во все оттенки жёлтого, розового, голубого и сиреневого. Глаза слепило. Немного привыкнув, он посмотрел прямо на солнце. Если долго на него смотреть, кажется, что оно крутится. Гарри вспомнил про письмо. Где оно? Ах да, положил его в карман джинсов. Он достал конверт и покрутил пергамент в руках. Сердце билось как сумасшедшее, готовое выскочить в любое мгновение.