«Но как же все они здесь сошлись? – подумала, принцесса, страдая от боли в запястьях, которые стерла до крови. – Не похоже на совпадение». Вероятно, Вашер последовал за Дентом в город и действовал против них, исходя из какого-то извращенного соперничества.

«Они найдут и спасут меня».

Но она знала, что этому не бывать, коль скоро Вашер настолько опасен. Он сумеет укрыться от Дента. Если бежать, то самой. Перспектива ужаснула ее, но ей странным образом вспомнились наставления учителей.

«При похищении возможны определенные действия, – объяснял один. – О них должна знать любая принцесса». В Т’Телире ей начало казаться, что все уроки были бесполезны. Сейчас она удивленно обнаружила, что помнит те, которые напрямую касались ее положения.

«Если вас похитили, – учил наставник, – лучше бежать как можно раньше, пока еще остаются силы. Потом они иссякнут, потому что вас будут бить и морить голодом. Не ждите помощи, хотя друзья, несомненно, постараются вас найти. Никогда не надейтесь на выкуп. Большинство похищенных погибает. Лучшее, что вы можете сделать для родины, – попробовать убежать. Если ничего не получится, похититель, скорее всего, вас убьет. И это лучше, чем все прочее, чему вас могут подвергнуть в плену. К тому же если вы умрете, то похитители лишатся заложницы».

Урок был откровенен и суров, но мало отличался от массы других. Лучше погибнуть, чем томиться в плену и позволить использовать себя против Идриса. На этом же уроке ее предупредили, что на последнее может пойти Халландрен, когда она станет королевой. Вивенну уведомили, что в этом случае отец, возможно, будет вынужден отдать приказ ее уничтожить.

Об этом ей больше не стоило беспокоиться. Однако совет на случай похищения показался полезным. Ей было страшно, хотелось угомониться и просто ждать в надежде, что у Вашера найдется причина ее отпустить. Но чем больше она размышляла, тем яснее становилось: придется быть сильной.

Он вел себя с нею крайне грубо. Ему хотелось запугать ее, чтобы о бегстве не возникло и мысли. Он ругался из-за отсутствия погреба, где ее можно было бы спрятать. По возвращении он, вероятно, переведет ее в место понадежнее. Наставники были правы. Если бежать, то сейчас.

Руки были накрепко связаны. Вивенна уже не раз пыталась высвободиться. Вашер знал толк в узлах. Она подвигала кистями, сдирая кожу дальше и морщась от боли. Окровавленные запястья стали скользкими, но этого было мало. Она вновь принялась кричать – не от страха, но от досады и боли.

Ей не выпутаться. Но… можно ли сделать так, чтобы веревка развязалась сама?

«Почему я раньше не попросила Дента научить меня пользоваться дохами?»

Ее упрямая самоуверенность теперь выглядела совершенно нелепо. Конечно, лучше использовать дох, чем дать ему погибнуть – от действий Вашера. Она подумала, что понимает Лемекса с его желанием собрать побольше биохромы и тем продлить свою жизнь. Вивенна попробовала произнести сквозь кляп пару команд.

Тщетно. Даже она знала, что команды нужно выговаривать внятно. Она принялась вертеть подбородком и выталкивать кляп языком. Тот казался податливее веревки да намок от слюны и слез. Вивенна принялась за дело, работая губами и зубами. Она искренне удивилась, когда в итоге кляп выскочил и повис на шее.

Вивенна облизнула губы, разрабатывая многострадальную челюсть. «Что же дальше?» Теперь она и впрямь нуждалась в свободе. Если Вашер вернется и увидит, что ей удалось выплюнуть кляп, он больше не даст ей такой возможности. И может наказать за строптивость.

– Веревка, – сказала она. – Развяжись.

Ничего не произошло.

Вивенна скрипнула зубами, стараясь вспомнить команды, упомянутые Дентом. «Держи вещи» и «Защищай меня». Ни та ни другая не годились в ее положении. Ей вовсе не хотелось, чтобы веревка обвилась туже. Но он говорил о чем-то еще. Что-то о мысленном образе желаемого. Вивенна попробовала, представив, как веревка развязывается.

– Развяжись, – отчеканила она.

Снова без толку.

Вивенна раздосадованно запрокинула голову. Пробуждение оказалось непонятным искусством, что было странно при таком обилии правил и ограничений. Или оно лишь выглядело таким для нее из-за чрезмерной запутанности.

Она закрыла глаза. «Я обязана это усвоить. Я должна разобраться. Иначе меня убьют».

Разомкнув веки, она сосредоточилась на путах. Еще раз представила, как развязывается веревка, но почему-то возникло ощущение неправильности. Вивенна напоминала ребенка, который сидит и таращится на лист, пытаясь сдвинуть его усилием воли.

Новоприобретенные чувства работали не так. Они были частью ее. Поэтому, вместо того чтобы сосредоточиться, Вивенна расслабилась и предоставила действовать подсознанию. Это немного смахивало на то, как она изменяла цвет волос.

– Развяжись, – скомандовала она.

Дох вылетел из нее. Он был похож на пузырьки воздуха под водой – принцесса выдохнула частицу себя, но почувствовала, как та вплывает в нечто иное. Это иное тоже сделалось ее частью – конечностью, которой она только слабо владела. Скорее ощущение веревки, нежели способность ею двигать. Едва дох покинул Вивенну, мир потускнел, краски немного поблекли, шум ветра чуть стих, бурление городской жизни слегка отдалилось. Веревка, обвивавшая руки, дернулась, и запястья ожгло.

Затем она размоталась и шлепнулась на пол. Вивенна освободила руки и потрясенно уставилась на запястья.

«Остр, повелитель цветов, у меня получилось». Она не знала, гордиться или стыдиться.

Зато отлично понимала, что нужно бежать. Вивенна распутала лодыжки и кое-как встала, отметив, что там, где находились ее кисти, участок деревянной двери полностью обесцветился. Образовалось круглое пятно. Помедлив секунду, она схватила веревку и бросилась вниз по лестнице. Выглянула на улицу, но было темно и мало что видно.

Сделав глубокий вдох, она устремилась в ночь.

Какое-то время Вивенна шла куда глаза глядят – лишь бы очутиться подальше от логова Вашера. Она знала, что убежище, вероятно, найдет, но все же было страшно. Она выделялась красивым платьем, и все прохожие запомнят ее. Ее единственной надеждой было выбраться из трущоб в собственно город, где можно отыскать дорогу к Денту и его команде.

Веревку она затолкала в потайной боковой карман. Вивенна настолько привыкла располагать определенным количеством дохов, что было неприятно лишиться даже их малой толики, которая теперь хранилась в веревке. Пробуждающие умели возвращать дохи, вложенные в предметы; ее же этому не научили. Она не знала нужной команды, поэтому и прихватила веревку с собой, надеясь, что Дент поможет исправить дело.

Она продолжала быстро шагать с опущенной головой, посматривая по сторонам в поисках выброшенного плаща или тряпки, чтобы обмотаться и скрыть платье. К счастью, час, очевидно, был слишком поздним даже для шпаны. По обе стороны дороги ей иногда встречались темные фигуры, и Вивенна с трудом успокаивала сердцебиение, когда проходила мимо.

«Хоть бы солнце взошло!» – взмолилась она. Еще лишь начинало светать, и было достаточно темно, чтобы она по-прежнему не разбирала пути. Трущобы оказались сущим лабиринтом, и Вивенна чувствовала, что ходит кругами. Высокие здания нависали над нею и закрывали небосвод. Когда-то этот район был намного зажиточнее: на затененных фасадах сохранились истертые барельефы и выцветшие краски. Дальше на площади слева виднелась старая, битая статуя всадника – возможно, часть фонтана или…

Вивенна остановилась. Искалеченная конная статуя. Что-то знакомое – но почему, откуда?

«Пояснения Дента, – сообразила она. – Он растолковывал Парлину, как добраться от убежища до ресторана». Каким же далеким показался тот день, а ведь прошли всего лишь недели. Но разговор она запомнила. Она боялась, что Парлин заблудится.

Впервые за несколько часов в ней загорелась надежда. Указания были простые. Удастся ли вспомнить? Она постаралась, идя неуверенно и отчасти полагаясь на чутье. Через считаные минуты Вивенна осознала, что ей знакома темная улица, по которой она брела. В трущобах не было фонарей, но света призрачной надежды хватило.