– Нам это не нужно.

– Нужно, – возразил Дент. – Принцесса, вы полны предрассудков. Не мне вас учить, что с ними делать. Я всего-навсего ваш наемный работник. Но доложу вам, что вы, вопреки своему мнению, не знаете и половины того, что здесь происходит.

– Речь не о «мнении о моих познаниях», Дент, – сказала Вивенна. – Дело в моей вере. Человеческое тело нельзя оскорблять, возвращая его к жизни и заставляя служить.

– Почему бы и нет? – возразил тот. – Ваша родная теология утверждает, что душа покидает тело, когда оно умирает. Почему не приспособить его к делу?

– Это неправильно, – ответила Вивенна.

– Родне покойника хорошо заплатили.

– Это не важно.

Дент подался вперед:

– Ладно, прекрасно. Но если вы отстраните Брюлики, то лишитесь нас всех. Я верну деньги, и мы наймем вам новых телохранителей.

– Я думала, что вы мой наемный работник, – огрызнулась Вивенна.

– Да, – подтвердил Дент, – но я могу в любую минуту уйти.

Она сидела смирно, у нее сосало под ложечкой.

– Ваш отец оказался готов использовать средства, которые ему не по душе, – напомнил Дент. – Осудите его, если должны, но скажите мне вот что. Если безжизненный поможет спасти ваше королевство, то кто вы такая, чтобы пренебречь этой возможностью?

– А вам какое дело? – спросила Вивенна.

– Я лишь привык все выяснять до конца.

Вивенна отвернулась.

– Посмотрите на это иначе, принцесса, – предложил он. – Вы можете сотрудничать с нами, и это позволит вам растолковать ваши воззрения и, может быть, изменить наше мнение о тех же безжизненных и биохроме. Или вольны отослать нас прочь. Но не надменны ли вы, отвергая нас из-за наших грехов? В ваших пяти видениях ничего об этом не сказано?

Вивенна нахмурилась. «Откуда он столько знает про остризм?»

– Я подумаю, – ответила она. – Зачем Брюлики принесла мечи?

– Нам понадобится оружие, – сказал Дент. – Мы уже говорили о насилии – помните? Вот для него.

– Разве у вас его нет?

Дент повел плечами:

– Тонк обычно пользуется булавой и ножом, которые постоянно при нем, но полноценный меч привлекает в Т’Телире внимание. Иногда лучше не выделяться. Ваш народ достиг кое-каких любопытных успехов в этом деле.

– Но сейчас…

– Сейчас у нас действительно нет выбора, – кивнул Дент. – Если мы продолжим осуществлять планы Лемекса, запахнет жареным. – Он окинул ее взглядом. – И мне это кое о чем напоминает. Могу предложить еще пищу для размышлений.

– Какую?

– Дохи, которые вы храните. Они – инструмент. В точности как безжизненные. Теперь мне понятно, что вы против способа, которым их добыли. Но факт остается фактом, они у вас. Если дюжина рабов гибнет, чтобы выковать меч, то будет ли добрым поступком меч расплавить и отказаться им пользоваться? Или лучше взять этот меч и попытаться остановить людей, которые первыми совершили зло?

– О чем вы? – спросила Вивенна, хотя уже сообразила.

– Вам следует научиться пользоваться дохами, – сказал Дент. – Нам с Тонком здорово пригодится пробуждающая.

Вивенна закрыла глаза. Он извратил ее тревоги о безжизненных – а теперь сразу же наносит такой удар? Она знала, что в Т’Телире столкнется с помехами и вещами сомнительными, но не ожидала, что трудных решений окажется так много. И не думала, что они подвернут опасности ее душу.

– Дент, я не собираюсь становиться пробуждающей, – тихо произнесла Вивенна. – Сейчас я готова временно закрыть глаза на этого безжизненного. Но я не стану пробуждать. Я собираюсь умереть с этими дохами так, чтобы никто не выгадал от жатвы. Можете говорить что угодно, но, покупая меч, выкованный измученными рабами, ты лишь поощряешь злонамеренных торговцев.

Дент помолчал. Затем, кивнув, он встал.

– Воля ваша, и королевство тоже ваше. В случае поражения лично я потеряю только работодателя.

– Дент, – подала голос Брюлики, подойдя. На Вивенну она едва взглянула. – Мне это не нравится. Мне не по душе, что он попал сюда первым. У него есть дох – судя по донесениям, он достиг как минимум четвертого повышения. Может быть, пятого. Держу пари, он добыл дохи у того мятежника, Вахра.

– Откуда ты знаешь, что это вообще он? – усомнился Дент.

Брюлики фыркнула:

– Все только и говорят. Людей находят в переулках заколотыми, раны гнилые и черные. Видели нового, могучего пробуждающего, который шлялся по городу с мечом в серебряных ножнах и с черным эфесом. Это Такс, будь уверен. Сейчас разгуливает под другим именем.

– Вашер, – кивнул Дент. – Какое-то время он им пользовался. Шутить изволит.

Вивенна нахмурилась. Меч с черным эфесом. Серебряные ножны. Человек на арене?

– О ком мы говорим?

Брюлики бросила на нее раздраженный взгляд, но Дент лишь повел плечами.

– О нашем… старом друге.

– Это гнусное дело, – сказал, прохаживаясь, Тонк Фах. – Такс любит оставлять за собой горы трупов. У него странные побуждения – иначе устроена голова.

– Он почему-то заинтересован в войне, Дент, – сообщила Брюлики.

– Пусть, – огрызнулся Дент. – Тем раньше наши пути пересекутся.

Он отвернулся, равнодушно махнув рукой. Вивенна проводила Дента взглядом, отмечая его гнев и резкость движений.

– Что это с ним? – спросила она у Тонка Фаха.

– Пару месяцев назад Такс – или Вашер – убил в Ярн-Дреде нашего доброго друга, – ответил тот. – Дент привык, что в бригаде четыре человека.

– Этого не должно было произойти, – сказала Брюлики. – Арсталь был блестящим дуэлянтом, не хуже Дента. Вашеру ни в жизнь не завалить ни того ни другого.

– Он воспользовался этим… своим мечом, – буркнул Тонк Фах.

– Вокруг раны не почернело, – напомнила Брюлики.

– Тогда он вырезал черное! – рявкнул Тонк Фах, глядя, как Дент прилаживает к поясу меч. – Вашер не мог победить Арсталя в честном бою. Ни в коем разе.

Вивенна выпалила, не думая:

– Этот Вашер… Я видела его.

Брюлики и Тонк Фах резко обернулись.

– Он был вчера при дворе, – объяснила Вивенна. – Высокий, и у него, в отличие от остальных, был меч. Черный эфес и серебряные ножны. Он выглядел растрепой. Волосы всклокочены, борода неухоженная, одежда местами порвана. Вместо ремня – обычная веревка. Он наблюдал за мной сзади. У него был… опасный вид.

Тонк Фах тихо выругался.

– Это он, – проронила Брюлики. – Дент!

– Что? – откликнулся тот.

Брюлики указала на Вивенну:

– Он опережает нас на шаг. Повис на хвосте у вашей принцессы. Она видела, как он следил за ней при дворе.

– Цвета! – выругался Дент, вбрасывая дуэльный клинок в поясные ножны. – Цвета, цвета, цвета!..

– Что такого? – спросила Вивенна, бледнея. – Может, это совпадение и он просто пришел поглазеть на двор.

Дент покачал головой:

– Принцесса, когда дело касается этого человека, совпадений не бывает. Если он за вами следил, то можете спорить на цветах, ему точно известно, кто вы такая и откуда пришли. – Он встретился с ней взглядом. – И он, вероятно, замышляет ваше убийство.

Вивенна умолкла.

Тонк Фах положил ей на плечо руку:

– Ах, да не волнуйтесь, Вивенна. Нас-то он тоже хочет убить. По крайней мере, вы угодили в приличную компанию.

Впервые за несколько недель во дворце Сири остановилась перед дверью Бога-короля, не чувствуя ни тревоги, ни усталости.

Странно, но Синепалый не черкал в блокноте. Он молча наблюдал за ней с нечитаемым выражением на лице.

Сири улыбнулась себе. Дни, когда ей приходилось лежать на полу или неуклюже пытаться встать на колени при ноющей-то спине, миновали. Прошли и дни, когда она была вынуждена засыпать на мраморе, укрываясь лишь сброшенным платьем. С тех пор как на прошлой неделе Сири набралась смелости улечься на кровать, она высыпалась каждую ночь в тепле и уюте. А Бог-король ни разу до нее не дотрагивался.