Глядя как Торск укутывает рыжеволосую в меховую накидку, командир дозора внутренне восхитился её стойкостью. Замёрзшая она всё равно готова была вступить в схватку с превосходящим противником. Действительно сильная девушка. Сильная и красивая, таких он любит.
— Торск, она поедет с тобой, — скомандовал Эрмер и, вернувшись к своему цуквану, запрыгнул в седло. Накинул успевшую остыть шкуру и зябко поёжился. Проклятая пурга!
Вдруг дозорные оживились, и кто-то рядом прокомментировал:
— Похоже, у этой дурёхи совсем голова промёрзла. Вон как Торска приголубила.
Эрмер обернулся и грязно выругался. Девушка снова стояла с оружием наизготовку, а у её ног на подаренной шкуре без чувств лежал дозорный.
«Растяпа, — зло подумал командир. — С бабой не справился! Вернёмся, накажу».
И сам себе улыбнулся:
«А девка-то молодец».
Тем временем воины обступили незнакомку, и Эрмеру пришлось вмешаться.
— Разойтись!
Не слезая с цуквана, он откинул шкуру и отстегнул от пояса кожаный хлыст, с которым никогда не расставался и которым любил наказывать провинившихся. Тряхнул рукой, расправляя. Из-за воя ветра щелчка никто не услышал, а девушка, следящая за арбалетчиками, ничего не успела предпринять, когда вокруг запястья обернулась петля. Рывок и оружие полетело на землю, а мгновением позже на рыжую макушку обрушился тяжёлый противовес меча.
— Затхис, твою мать, что ты творишь?! — рявкнул Эрмер и едва не перетянул хлыстом седеющего воина. Вовремя себя остановил. Всё верно, иначе они тут все перемёрзнут, пока будут уговаривать строптивицу. Отогреется ещё и спасибо скажет.
— Ладно, забираем её и едем, — сказал командир уже мягче. — А то весь хорн без нас выпьют.
Дозорные одобрительно загалдели. Девушку закинули на спину цуквана и накрыли шкурой. Нерасторопному Торску растёрли лицо снегом, привели в чувства, помогли забраться в седло. Но не успел Эрмер отдать команду отправляться, как его окликнул один из дозорных, что присел рядом с лысым воином.
— Командир, а с этим что делать? — пальцы легли на шею, ощутив слабую пульсацию крови. — Почти издох, но жарит от него хоть пироги пеки.
— Зачем нам этот тухляк? — резонно заметил кто-то. — Снег ему могила.
— Это маг! — вскричал воин, когда потянул за цепочку, и из-под рубахи выпал золотой продолговатый кулон с вплавленными драгоценными камнями. Дозорный рванул цепь и поднял кулон выше, демонстрируя командиру.
— Забираем его тоже! — скомандовал Эрмер после недолгого раздумья. — Возможно, нашему аклату[1] он будет интересен.
***
Айса проснулась в тепле, но вместо радости, что ненасытный мороз, наконец, перестал кусать её тело, девушка напряглась как струна. Глаз открывать не стала, предоставив носу и ушам исследовать окружающую обстановку. Пахло чем-то варёным и какими-то пряностями, а уши уловили потрескивание дров, пожираемых пламенем. Скрипнула половица, и Айса поняла, что не одна. Она открыла глаза, и нос к носу столкнулась со сморщенной как сухофрукт старухой.
— Эрто, (Проснулась, — язык Мёрзлых Земель.) — утвердительно прошамкала бабка беззубым ртом и протянула наёмнице глиняную плошку. — Сха. (Пей.)
— Я не понимаю, — Айса отстранилась от предложенной посуды и села на кровати. — Где я? — она оглядела внутреннее пространство небольшого деревянного домика.
— Сха, — настойчиво повторила старуха и, сделав вид, будто пьёт из плошки, вновь протянула её девушке. — Сет ра урока. (Это поможет.)
Айса приняла посуду из скрюченных пальцев и принюхалась к содержимому. Густая мутная жидкость молочного цвета пахла как раз теми самыми пряностями, запах которых она уловила, когда проснулась. Здраво рассудив, что травить её, скорей всего, не собираются (стоило ли за этим куда-то тащить?) Айса пригубила и тут же стала отплёвываться, так как на вкус эта бурда оказалась отвратительна.
— Сха, — старуха подтолкнула плошку к её губам и держала до тех пор, пока девушка не выпила всё.
Вернув посуду на стол, бабка взяла толстое одеяло за края и, приподняв, сказала:
— Нур там ра сау, (Теперь ложись и поспи.) — и указала подбородком на кровать.
Айса поняла, что от неё требуется, и вернулась в горизонтальное положение.
— Где Колин? — спросила она, но старуха вместо ответа подтянула одеяло до самого подбородка.
— Ра сау, (Поспи.) — ласково повторила она и беззубо улыбнулась. И как по волшебству Айса тут же почувствовала, что не может побороть накатившую, словно волна сонливость…
— Ну как она? — спросил Эрмер едва вошёл в дом знахарки. Старуха поправила одеяло на спящей и, не поворачиваясь, ответила:
— Спит. Я дала ей дурманку с перелистником, так что обмороженные пальцы скоро восстановятся.
— Как скоро?
— Седмицы полторы — две. Может позже, — знахарка пожала плечами. — Ты что, куда-то торопишься?
— Сама прекрасно знаешь, Васса, скоро ярмарка.
— Решил её продать?! — возмутилась та, кого назвали Вассой. — Совесть-то у тебя есть, Эрмер?
— Совести у меня хоть отбавляй, — огрызнулся начальник дозора городка под названием Зекош. — У меня денег нет. Если я в срок не уплачу положенный взнос, то в будущем году этой должности мне не видать как своих ушей.
— А я слыхала, шестерых в этот раз повезёте, — старуха хитро прищурилась.
— Пятерых, — щека Эрмера недовольно дёрнулась, — один издох. Да и не дадут много за тех разбойников. А за воительницу отвалят почти по весу.
— Взгляни на неё, такая молодая. Прекрасной бы женой тебе была.
— Да, девка отменная, — Эрмер бесцеремонно поднял одеяло и жадно оглядел тело спящей, прикрытое лёгкой сорочкой. — И с оружием обращаться умеет. Как я и люблю… Но ничего не поделаешь, — он отбросил одеяло и направился к выходу. На пороге обернулся и сказал:
— Поставь её на ноги, Васса. Поставь как можно скорее, и я тебя не забуду.
Эрмер взялся за ручку и собрался открыть дверь, но знахарка его окликнула:
— А где раненый, что был с ней?
— Откуда тебе о нём известно? — воин обернулся и зло посмотрел на старуху.
— Дозорные болтали… — пожала плечами знахарка.
— И о чём ещё они болтали? — Эрмер и сам не понял, почему его так задело любопытство старой Вассы.
— Говорят он маг.
— Ты вот что, старуха, давай-ка помалкивай. Не дело если горожане узнают, что я притащил в город мага, — воин пронзил знахарку злым взглядом, но та легко его выдержала.
— Ты так и не ответил на вопрос.
— Не жилец, — сухо бросил Эрмер.
Помолчал, а затем добавил:
— Даже если и выживет, Сурон всё равно заберёт его память…
***
Айса стянула пуховую рукавицу и посмотрела на ладонь. Знахарка хорошо знала своё дело — пальцы больше не выглядят как головёшки из костра и, наконец, приобрели чувствительность. Теперь и рукоять не вывалится. Одна беда, верное оружие осталось где-то в Ивокарисе, а другого ей никто не позволит. Судьба девушки по праву сильного принадлежит спасшим её людям, и они этим правом не замедлили воспользоваться. Лишь только Айса поправилась, как её и ещё пятерых мужчин рассовали по клеткам, притороченным к спинам цукванов, и караван шестилапов выдвинулся в темноту заснеженной пустыни.
Почти всю дорогу девушка сидела, прижавшись спиной к прутьям и безучастно таращилась в снежную пелену. Не трудно было догадаться, куда направляется их процессия. На материке Гельд-Ир существует всего два места, где торгуют живым товаром, а раз на Закряжье эти края мало похожи, значит, пленников везут на север к Холодному морю. Но Айсе было плевать. Убийце отца она, наконец, отомстила, а Колина не вернёшь, он остался под снегом у каменной арки. Плевать даже если покупателем окажется послушник ордена Чёрного Копья — она сумеет за себя постоять, чай не сопливая девчонка. Ну а если совсем станет невмоготу, навык, приобретённый в Храме Теней, позволит легко прервать нить собственной жизни.
