Сейчас надо сконцентрироваться на Ларисе. Может быть, надо поучиться чему-нибудь у нее. А та пустила в ход все средства обольщения, которыми владела в совершенстве, как японский самурай — самурайским мечом. Юлька жадно впитывала в себя, словно губка, все: как соперница ненароком касается рукава Марка, как склоняется к нему, как обдуманно выставляет свое тело на обозрение, чтобы навести его на определенные мысли. И у Юльки не возникло даже тени сомнения, что мысли Марка примут нужное направление.

Но, надо отметить, поведение Ларисы казалось абсолютно искренним и спонтанным.

— Нам нужно повторить наш ужин, — промурлыкала она. — Если я не выйду замуж за Феликса.

— С удовольствием.

— До следующей недели, милые дамы.

Лариса повернулась к ним спиной и, слегка раскачиваясь на высоких шпильках, направилась к выходу. На Карскую умение ходить на каблуках всегда производило огромное впечатление. Надо бы и ей попробовать себя в этом искусстве. Как только она купит себе пару таких туфель.

Потом ей пришло в голову, что сейчас разумнее всего посмотреть на Марка — по стратегическим соображениям — с гневом. Хотя на самом деле она не сердилась на него, но и облегчать ему жизнь не собиралась.

— Ну, в чем дело? Я сказал всего два слова.

Она так же молча и гневно не сводила с него глаз.

— Так нечестно, — ответил он на ее невысказанный упрек.

Ее глаза превратились в щелки.

— Да ничего и не было. Она хотела только позлить тебя, Юльчик!

— Мне кто-то обещал мороженое.

— В случае поражения. А ты на белом коне. Тебе и платить.

Юля мрачно смерила его взглядом с ног до головы.

— Хочешь с нами, Анжелика?

— Куда?

— Поесть мороженого.

— Что-о? Ты имеешь в виду это, где много калорий?

— Ну да, именно это! Когда ты ела его в последний раз?

— Не помню, — прошептала Анжелика, как будто совершала грех, уже только думая о мороженом.

— Оно очень вкусное, — искушала ее Юля.

— Может, у них есть что-то, где калорий поменьше?

— Нет! Там есть только холодный, сладкий, ужасно вкусный пломбир!

— С шоколадной крошкой! Или с живой клубникой! — невинно добавил Марк.

— С шоколадной крошкой, — повторила Анжелика так мечтательно, как будто они говорили о бриллиантах Лизки Тейлор.

— Я приглашаю! — продолжала уговаривать триумфаторша.

— Ну ладно, пойду, у меня стресс, — позволила себе поддаться на уговоры Анжелика.

Юля заулыбалась. Ее новая подруга, может быть, и не получала призов на олимпиадах по математике и физике, но зато была настоящий художник. И Юля решилась доверить свое лицо, свои волосы и всю себя именно ей.

Она надеялась, что Анжелика сумеет достойно выполнить возложенную на нее почетную миссию.

— Выходи сейчас же! Как я могу судить, идет тебе платье или нет, если ты торчишь там? — бесновалась Анжелика.

— Оно мне не идет, — донесся из-за занавеса приглушенный голос Юльки.

— Ты все время твердишь это!

— Да правда!

Юля растерянно смотрелась в зеркало. Платье без бретелек пурпурного шелка облегало ее, как вторая кожа, и едва прикрывало трусики. Когда девушка пыталась хоть слегка потянуть его вниз, из выреза выпадала ее небольшая грудь.

Анжелика отдернула занавес в сторону, и Юля испуганно прикрылась руками.

— Ты права. Не идет.

— Вот и хорошо, — обрадовалась Юля. — Ну почему ты не позволяешь мне купить хорошенькое черное маленькое платье для коктейля?

— Потому что надо сразу привлечь к себе внимание.

— А какой цвет у тебя?

— Черный. — Потупилась Анжелика. — Но я и так заметная. Мне можно. — В руках она держала очередное платье для своей жертвы. — Ну-ка, прикинь-ка это!

Юля решила, что сейчас самое время взглянуть фактам в лицо. Чудес не бывает, и никакое платье не сделает ее красавицей. Она скептически изучала себя в большом зеркале: белая кожа, черные волосы и тонкое, как тростинка, тело. Правда, хоть грудь имеется — ну ладно, назовем это условно грудью — но не слишком выдающаяся.

Принесенное платье было алым. Как пламя. Она неохотно влезла в него. Оно застегивалось на шее, а руки и плечи были обнажены. Но оно хоть доходило до колен, и то слава Богу! Когда она повернулась спиной к зеркалу, то издала душераздирающий вопль:

— А где спинка?!

Анжелика испуганно заглянула в кабину.

— Ну что еще?

— Платье не дошили, — растерянно смотрела на нее Юлька.

— Глупышка, это фасон такой! Покрутись-ка!

Жертва собственного и чужого тщеславия повернулась, и подруга одобрительно присвистнула.

— Но как же я с голой спиной? Я так не люблю! Я замерзну! — отчаянно сопротивлялась жертва.

— Да ты посмотри сначала!

Юля послушно вышла из крошечной примерочной. Справа стояли три огромных зеркала.

Все еще растерянная, она увидела себя во весь рост. Платье переливалось. Кожа, кажется, засветилась изнутри. Ворот был так искусно задрапирован, что величина — пардон, отсутствие — груди не играла никакой роли. А когда она повернулась…

— Господи!.. — слабо выдохнула она.

Сзади вырез у платья был до верхней линии бикини, эффект был потрясающий. Кто мог бы подумать, что у нее такая красивая спина?!

— Ну, как тебе? — смущенно спросила она ликующую Анжелику.

Та только подтвердила ее смутные надежды.

— Блеск! Супер! Берем!

— Берем? — неуверенно переспросила Юлька.

— Естественно! — сурово отрезала наставница.

— Ну теперь-то все? — с надеждой пискнула подопечная.

— А туфли?!

Юля застонала. Она не ожидала, что поиски платья будут тяжелее любого другого занятия. Интересно, каким здоровьем надо обладать, чтобы часто таскаться по магазинам?

На работе Карская появилась после обеда, слегка прихрамывая. Шеф сидел за чертежным столом и с недоумением спросил:

— Что еще приключилось?

— Упала, — коротко объяснила она, цепляя плечики с платьем, упакованным в черный пластиковый пакет, на вешалку в углу. Потом проковыляла к стулу и плюхнулась напротив Марка, блаженно вытянув ноги.

— Где?

— В магазине. Ногу подвернула, когда туфли примеряла. Просто удивительно, какими высокими могут быть каблуки.

Он ухмыльнулся:

— Вижу, что и платье купили?

— Правильно видишь!

— Покажешь?

— Еще чего!

Она же готовит ему сюрприз. Анжелике еще долго возиться с ней. Босоножки отдали покрасить в тон платью, а ей предстоит новая стрижка и новая боевая раскраска. «Из Карской сделают абсолютно другую женщину, вот умора!» Она прыснула. И Марк ниц падет перед ней, умоляя об ответной любви. Ну по крайней мере она надеется на это.

— Чем занимаешься? — Юля покосилась на рисунок.

Сначала он посмотрел на входную дверь, не подслушивает ли кто.

— Да ерундой!

«Ерундой» Марк назвал работу над комиксами. Его ассистентка никак не могла взять в толк, почему это надо скрывать. Великая же тайна заключалась в том, что артдиректор агентства Premium, разрабатывающий самые успешные рекламные кампании, был еще и замечательным карикатуристом.

На Юлин вопрос, когда он начал их рисовать, он неизменно бурчал: «Еще в детстве». И всякий раз делал вид, что они ничего для него не значат. Только увлечение — ничего больше. Просто отдых после работы. Можно сказать, «креативный катализатор». Когда у него иссякала эта самая креативность, он обращался к карикатурам, а потом буквально фонтанировал творческими задумками.

Юля пришла в восхищение от рисунков, когда ей впервые было выказано личное доверие и продемонстрирована «святая святых». После этого она не оставляла попыток уговорить Виленского послать карикатуры в какую-нибудь газету или журнал. Но он постоянно отнекивался.

— Покажи!

Он подтолкнул ей лист.

— Что сегодня учудила наша Лиза? — Лиза была новая героиня рисунков и странным образом напоминала реального персонажа — ее, Юльку Карскую.