С Химерой Санни сблизился как раз летом, когда в средней руки колледже волшебниц, где девушка обучалась, были каникулы, а она сама безудержно форсила при дворе, желая насладиться статусом «без пяти минут почти принцессы». Хоть у юной Фэйтон не было совершенно никакой возможности оказаться дочерью Радиуса, тот, состоись все-таки его второй брак, разумеется, наделил бы падчерицу подобными правами, похоже, заранее чересчур ударившими ей в голову. За это Санстар никогда не стал бы ее осуждать, сам предпочитал пользоваться дарованными судьбой бонусами в полной мере, но… к сожалению, их отношение к жизни все-таки разнилось. Химере уже вскоре показался оскорбительным статус «почти принцессы», особенно при наличии принцессы настоящей. Острая взаимная нелюбовь у нее с сестричкой возникла буквально с первого взгляда. Ссориться Санстар не любил, а к Стелле относился вполне дружелюбно (да и вообще, став пару раз по неопытности объектом женской дележки, юноша еще лет в шестнадцать твердо решил никогда не встревать в женские склоки на чьей бы то ни было стороне), поэтому начавший было обороты роман существенно застопорился, а еще через какое-то время грянуло увлечение одной в высшей степени приятной графиней, заказавшей свой скульптурный портрет… когда ее супруг отбыл с дипломатическим визитом в королевство Космозиас, графиня окончательно вытеснила Химеру с первого плана увлечений Санстара. Возможно, юноша о ней и не вспомнил бы, если бы не это официальное изгнание и Кассандры и ее дочки.

В новом году, точнехонько с зимним Солнцеворотом у Санстара началась другая жизнь. Совершенно другая, обещавшая стать совершенно не похожей на ту, к которой он за почти четверть века успел уже привыкнуть. Столь приятные сердцу мимолетные увлечения вдруг показались такими пустыми, а блеск придворной жизни таким бессмысленным прожиганием времени… как фальшивые игрушки из распространенной невеселой шутки, которые во всем, как настоящие, только радости от них никакой. Помаявшись пару дней юноша принял решения удалиться от светской суеты, вернувшись в герцогство Бео, дабы посвятить свое время высокодуховной тоске. Ему казалось, теперь он в полной мере понимает свою мать, около двадцати лет назад, перед официальной женитьбой Радиуса – тогда еще принца – удалившуюся в добровольное отшельничество и больше не появлявшуюся в столице, искренне казалось… Однако герцогство Бео находилось в ближайшем соседстве с герцогством Фэйтон и уже на третий день своего «отшельничества» Санстар счел, что возвышенной печали совсем не будет вреда, если он навестит Химеру, по-добрососедски и в счет былых пылких чувств поинтересуется, как девушка переживает столь тяжелый период жизни – ее-то удаление со двора отнюдь не было добровольным. А когда юная Фэйтон, действительно тяжело перенесшая такой удар судьбы, в слезах бросилась гостю на шею…

Что же, разве он мог окончательно добить девушку заявлением о своей «новой жизни»? Все существо Санстара противилось такой жестокости! Недолго поколебавшись, он счел самым правильным оставить продолжающую украдкой холодить сердце занозу своей сокровенной тайной.

Пусть время, вопреки затасканной мудрости, и не думало лечить, отдавая внимание житейским разочарованиям девушки и стараясь скрасить ее жизнь как-то гораздо проще оказалось ужиться с собственными печалями. Даже запланированной поэтической тоски как-то не получилось. Все вообще могло быть просто отлично, если бы не одно малюсенькое «но»…

– Ты никогда не думал о своих правах на солярийский престол?

Санстар замер. Шелковистая прядь черных почти до густого фиолетового оттенка волос Химеры, которые он бережно пропускал сквозь пальцы, продолжила свое скольжение, нарушая мгновения общей скульптурной неподвижности. Раньше девушка ограничивалась намеками – можно было, ссылаясь на свое обычное легкомыслие, делать вид, будто не понимаешь их. Теперь же от него, кажется, ждали прямого ответа.

– Не люблю ломать голову над абстрактными вещами, не существующими в действительности, – честно признался юноша, оставляя в покое волосы Химеры и поймав в руки ее маленькую ладонь, наполовину скрытую в пене колких черных кружев сборчатой манжеты, чтобы поднести к губам. Бледная кожа сладко пахла корицей.

Сегодня девушка сама решила нанести ему «добрососедский» визит – самое обычное дело, хотя чаще все-таки Санстар гостил у них. Хотелось бы думать, что ради его общества как такового… только не получалось. Деловой настрой Химеры все труднее становилось сбивать приятными беседами о пустячках и обычным восторженным воркованием.

Вот и сейчас, мягко отобрав свою руку, девушка пристально уставилась Санни в глаза, кажется, изображая всю возможную серьезность и строгость.

– Но твое право – существует в действительности. Ты – старший сын короля…

– Незаконный его сын.

– Какое это имеет значение? Все могло бы быть совсем иначе… и твоя мать – не понимаю, почему она вообще уехала из столицы? Этой свадьбы с Луной вообще могло и не быть… и герцогское происхождение – достаточно благородное для того, чтобы стать королевой. Неужели ты никогда не думал, что у нее гораздо большее право на это!

Герцогское происхождение… обтекаемая характеристика, охватывающая и Бео и Фэйтонов, конечно. Но разница все-таки была.

– Матушка очень любила короля… вернее, тогда еще принца. А его увлеченность поостыла, боюсь, еще до моего рождения. До знакомства с принцессой Луной Радиус, как я слышал, не отличался постоянством. Во всяком случае, мне эту «дурную наследственность» только ленивый не поминал!

– Любила – и даже не попыталась бороться! – с тщательно вымеренной ноткой презрительности хмыкнула брюнетка, проигнорировав попытку перевести разговор.

– Бороться – с ним самим? Разумеется, это было бы абсурдно! Счастье Радиуса для матушки было гораздо дороже собственного. А уж мне и вовсе не на что жаловаться!

Сосредоточенность на выбеленном личике Химеры постепенно сменялась легкой насупленностью. Санстар, широко улыбнувшись, предпринял хулиганскую попытку чмокнуть ее в носик, но девушка уклонилась и погрозила пальцем, вынудив его самого изобразить на физиономии разочарование и легкую обиду.

– Не на что, кроме упущенного права стать королем!

– Зачем?!

Обмен недоуменными и слегка возмущенными взглядами занял почти минуту. Почему-то к такому аргументу Химера оказалась не готова, хотя, казалось бы, преимущества в статусе признанного отцом бастарда над наследником титула были очевидны: пользуясь теми же правами, что и «настоящий» принц, Санстар успешно избегал соответствующих обязанностей. Пусть монархия в Солярии была полностью конституционной, реальную политическую власть осуществлял министерский совет, а сам правитель в большей степени отвечал за светские и культурные настроения – все равно на плечи короля ложилось слишком много скучных вещей, обязанностей и церемоний. Не то, чтобы юноша особенно сетовал на судьбу, вздумай в свое время его родители оформить отношения, так сказать, официально, и обрушь тем самым на его плечи перспективу наследования… но и сожалений о том, что этого не произошло, уж точно не возникало!

– Радиус не всегда будет править Солярией – рано или поздно на троне окажется ЭТА! – конец фразы Химера буквально процедила сквозь сжатые зубы. – По-твоему, твое положение при дворе сохранится?

– Какой смысл думать о том, что будет лет через тридцать, сладенькая? – неизвестно, чем Санни мог бы придтись в буквальном смысле не ко двору сестричке, но обсуждать эту сторону не хотелось. Послушать Химеру, так Стелла вдруг оказывалась до демонов ревнивой, эгоистичной и жадной до внимания особой, чего он сам за принцессой как-то особенно не замечал. Принцип золотого зеркальца, отражающего смотрящего, не иначе! – Ну, ладно, допустим. Я же все равно стану герцогом Бео – у деда просто нет других наследников. Думаю, я мог бы жить так же, как живу, и вовсе не называясь принцем – разве это что-то изменило бы во мне самом? Неужели сам по себе я был бы недостаточно хорош? – по-детски обиженно закончил он, прижимая к груди ладонь. В уголках вишневых губок девушки мелькнула, но тут же была безжалостно изгнана улыбка.