========== Часть 1 ==========

Я сам себе противен, угораздило ж родиться –

И как земля такое носит, можно вас спросить?!

Я очень мягкий, очень добрый,

Безобидный и пушистый –

Я не способен даже больно укусить…

Меня все гладят и ласкают за пушистую шерсть,

Все говорят – ты кроток, тем и хорош,

А я душе своей лелею ОЧЕНЬ СТРАШНУЮ МЕСТЬ:

Мечтаю вырастить колючки как ЕЖ!

Канцлер Ги «Блюз Трехпалого Ленивца»

Хоть Мирта и проучилась в Высшей Школе Ведьм меньше года, все уголки в причудливой паутине коридоров успела выучить, как свои пять пальцев. С закрытыми глазами могла бы пройти, старательно не попадаясь ни преподавательницам, ни другим студенткам – даже чары невидимости вряд ли позволили бы быть менее заметной. Мало внимания на воровато шмыгнувшую в их когда-то общую спальню в общежитие подругу обратила и склонившаяся над мерцающим экраном ноутбука Люсьена, только развалившаяся на подушках одной из кроватей импа Лерка – мелкий, легко уместившийся бы на ладони, демон в обличье большеголовой лупоглазой девочки лет пяти-шести с забавными рожками и хвостиком – отвлеклась от хрупанья шоколадным печеньем и лениво повернула голову на скрип двери. Надо сказать, Люси этого демоненка не вызывала, хотя ведьмы частенько держали таких помощников на побегушках. Поглотить чью-либо душу целиком импы не сумели бы еще в течении нескольких столетий, взрослели демоны медленно, до тех пор ведя жизнь достаточно безобидных не то паразитов, не то симбиотов у темных колдунов и просто не особенно хороших людей. Четырех таких малюток и вызвали около полугода назад Трикс, не вполне готовые к тому, что именно из себя представляют демоны-слуги, а отделаться потом уже не получилось. Импа гордыни Снежана, импа лицемерия Вампи и импа гнева Грозетта прижились у троицы, а Лерка, импа зависти, болталась бесхозной, время от времени прикармливаясь у разных ведьм, а то и фей. Зависть считалась пороком не особенно престижным и радости от такого «питомца» никто не высказывал, но избавиться от импы получалось, только полностью победив в себе то или иное свойство характера… а это – Мирта по себе знала – не так-то легко! Особенно в такие дни и такие моменты.

– Только феи могли затеять такой идиотский праздник!

– Теперь ты тоже фея, – не без ехидцы напомнила Люси, так и не обернувшись. Ее подруга страдальчески застонала и тяжело плюхнулась на свободную от чавкающей импы кровать.

– Хоть убей, не поверю, что на этой Земле действительно празднуют что-то подобное! Это Блум сама такой праздник придумала, а все подхватили: ну как же, за национальной-то героиней Магикса! Когда человек любит, то он любит в любой день в году, а не в какую-то конкретную дату…

– А тебе откуда знать? – подала голос перемазанная в шоколаде импа. – У тебя-то парня нет и никогда не было. Давно замечала, что влюбленные парочки имеют свойство дико раздражать окружающих – хикс! – особенно тех, у кого на личном фронте все не столь радужно! Как и на всех остальных фронтах, которыми можно было утешиться, пф!

– Дело вовсе не в этом!

– Дело в том, – маленькая демонесса с сожалением покосилась на опустевшую коробку в ненавистной сейчас Мирте форме сердечка – конфеты и сладости подобной стилистики с энтузиазмом горной лавины захватывали на этой неделе академгородок. – что вы обе неудачницы. Не удались ни умом, ни красотой, ни какими-либо еще качествами и талантами, вот и болтаетесь всю жизнь в толпе статистов, из-за уголка глядя, как другие живут полной и интересной жизнью, в качестве самогипноза бурча, что «не больно-то и хотелось»! Пфе!

– Не разговаривай ты с этой паразиткой! – потеряв терпение, Люси захлопнула ноутбук и наконец соизволила повернуться к гостье худым горбоносым лицом с бледной кожей и темнеющими кругами под глазами. – Она тебя провоцирует, разве не понятно?!

– А ты не отвлекайся, не отвлекайся, душа моя! – елейно промурлыкала Лерка. – Тебе еще очередную отговорку для своего поклонника, возжелавшего встречи наяву, сочинять! Что на сей раз? Открестишься срочными похоронами любимой тетушки или закосишь под переносчика бубонной чумы? Лучше второе – хикс! – среди крыс ты легко за свою… ВАЙ!

Люси сдернула импу с подушки за остроконечный хвостик и, слегка раскрутив, отправила в полет за окошко, в качестве особого напутствия запустив следом коробку из-под конфет-сердечек. Коробка без излишней меткости посвистела мимо, но воспарить ласточкой у единолично ее опустошившей маленькой чертовки не получилось – яростное хлопанье крохотных перепончатых крыльев сумело только немного замедлить приближение каменных плит и колючих зарослей под окнами башни.

– Она же разобьется! – всполошилась Мирта, которой когда-то в школе колдовства как раз за излишнюю мягкосердечность житья и не давали. Люси досадливо поморщилась и с явным сожалением помотала головой, кажется, устраивать импе такие «показательные вылеты» ей было отнюдь не в новинку. – Слушай, это правда? У тебя появился… друг?

На секунду девушке показалось, что в следующее мгновение в полет за окошко отправится уже она сама, но подруга ограничилась тем, что состроила еще более кислую мину и отмахнулась.

– Какой «друг», я тебя умоляю! Так, знакомый по сетевой переписке. Очень интересный человек, стихи пишет…

– Тебе?

– Да не мне, вообще… какая разница?! Он не из Магикса, а на этой неделе по каким-то делам будет здесь ненадолго. Все было так замечательно, какого черта надо все портить?!

– Ну почему так сразу портить? – Мирта всплеснула руками. – Что тебе мешает встретиться с ним, раз уж подвернулась такая возможность?

– Не считая внешнего и внутреннего сходства с крысами, разносящими бубонную чуму? – ядовито уточнила Люсьена. Мирта замялась, пытаясь подобрать слова. Честно говоря, она сильно сомневалась, что парень, знакомящийся с девушками через переписку стихами в Галакси-нете, сам окажется такой уж воплощенной мечтой… напротив, повезет, если он не маньяк или вообще не девушка…

– Вечно ты на себя наговариваешь! – только и получилось сказать вслух. Все равно на подобные измышления Люси с уверенностью ответит, что при встрече с маньяком убегать с воплями придется именно ему. А то, что парень, вероятнее всего, окажется таким же «актером массовки в театре жизни»… так гораздо ведь хуже влюбиться в кого-то, до кого выше головы не прыгнешь. – Это ведь так романтично, впервые встретиться в такой праздник…

– Который ты минуту назад честила идиотской выдумкой феи-выскочки! – отрубила Люси.

– Но это же совсем другое дело! И Блум вовсе не выскочка, она просто…

– Просто прям главная героиня романа! Куда уж проще-то! Если где-то должен упасть кирпич, то все заранее знают, на чей рыжий затылок он непременно хрястнется, рикошетом зацепив всех, кто просто поблизости оказался! Всем остальным остается только толпиться вокруг, да восхищаться по мере надобности… не считая ловли рикошетящих кирпичей! Что же, мы на примере Ильи Муромца знаем, что не так уж важно, что, как и зачем делает главный герой – он может хоть лежнем на печке тридцать лет пролежать!

– Кого? – отвлеклась, растеряв подготовленные слова раздражения, Мирта.

– Ильи Муромца, невежда! Между прочим, известный исторический персонаж Тридесятого Лукоморского королевства в мире Славения. Учеба в Алфее делает тебя ограниченной, скоро будешь, как они все там, только о нарядах и светских сплетнях разговоры вести!

– Не все феи такие!

Увы, мнение со стороны формируют наиболее яркие личности, почти всегда… особо подходящие к делу. Судят же феи о ведьмах вообще по выходкам незабвенной троицы… вот и ведьмы о феях судят, оценивая тех, кто чаще в глаза бросается. А Мирте, оказавшейся «ни рыбой – ни мясом» приходится едва слезы сдерживать, выслушивая что честное мнение ведьм о феях, что наоборот! И переубедить тут никого невозможно.

– Ну, не дуйся, – примирительно пробурчала Люси. – это я уж так… Славения – не особенно-то влиятельный, хотя и крупный мир, о нем в других королевствах если и знают, то всякую чепуху, вроде медведей с гармошками, которые якобы зимой по улицам бродят.