Добрым словом проводив гостей, Арсений Петрович затворил дверь в дом. По дороге в гостиницу Андрей рассказал жене о сне, что мучил его ночью. Девушка встревожилась. Было страшно осознавать, что нечто ужасное может в действительности произойти с её любимым мужем. Маяком надежды казалась мысль о том, что очень скоро они уедут из этого странного места и навсегда позабудут его старую легенду. Позавтракав в гостинице и взяв нужную на билеты сумму, парень быстро собрался и пошёл в город. Погода начинала портиться. Вновь разбушевался ветер, послышались могучие порывы вьюги. Сидя на подоконнике у холодного окна, Лена читала книжку. Неожиданно стало быстро темнеть. На страницы легла тень, и девушка бросила взгляд на горы: пелена снега заволокла горнолыжный спуск. Бушуя, словно бескрайние волны океана, снежные вихри затмили небо и обрушились на землю. Снег надвигался так стремительно, что скоро за вьюгой исчезли очертания гор. Разъярённым быком буря неслась к городу, размахивая клубами снега, сбивая с ног, засыпая всё вокруг сугробами. Девушка соскочила с подоконника и бросилась к телефону. Андрей не отвечал. Скорее всего, связь не работала из-за погоды. Целый день Елена в неведении ждала Андрея в занесённой гостинице. Работники понемногу начали очищать территорию, создавая небольшие тропки. Парень пробрался через снежные заносы только к сумеркам.
Он ввалился в двери холла, рассыпав по полу комья снега и устало рухнул на диван. Лена уже ждала его здесь, так что теперь подбежала к нему, принявшись отряхивать снег. Его взгляд выражал досаду истратившего на бесполезную борьбу все силы, но потерпевшего поражение человека. Стало очевидно, что уехать из города сейчас невозможно.
Бушевавшая днём буря оставила после себя серьезные раны на теле города. Ветер повалил деревья, оборвал линии электропередач, а потому многие дома оказались обесточены. Электричество в гостинице тоже пропало. Служащие, конечно, говорили, что ремонтные работы уже ведутся, но верить этому вряд ли можно было. Ведь стоило только выглянуть в окно, как становилось ясно, что пока дороги не будут расчищены, городская бригада не сумеет добраться, к тому же в городе им и так сейчас хватало работы.
Вечером в гостинице повсюду расставили и зажгли свечи, из-за этого мрачные длинные коридоры теперь казались бесконечными. Безмолвно застывшие огоньки стояли вытянувшись и только при приближении людей подрагивали с лёгким треском. Холодными силуэтами бродили по коридорам служащие отеля. Их одинаковая строгая форма, накрахмаленные воротнички, дежурные улыбки и профессиональная невозмутимость теперь становились неприятным, жутким дополнением общей атмосферы, окутавшей с наступлением темноты гостиницу.
Ужин при свечах оказался отнюдь не романтичной трапезой. Тихое позвякивание столовых приборов о тарелки в полутьме напоминало что-то зловеще-демоническое. Никто почему-то не обсуждал за едой произошедшее за день или вести из дома. Гробовая тишина тяжёлой тучей повисла над столами. Лене, которая отличалась особенно живым воображением, представился ужин в готическом замке, где откармливали своих жертв отвратительные людоеды. Никита напоминал гордого графа, по-хозяйски облокотившегося о стойку и наблюдавшего за гостями. Официанты, словно члены зловещей секты, прохаживались туда-сюда, обеспечивая комфортные условия своим будущим жертвам. Лену слегка передёрнуло от пришедших на ум ужасающих картин. Вспомнив о том, что им некуда отсюда деться, девушка с еще большей опаской стала поглядывать на работников. Чувство безысходности внушали ей теперь эти холодные стены. Она понимала, что всё это только её фантазия, тем не менее ощущение неволи начинало давить на рассудок и душу всё сильнее…
Ужин подошел к концу, и гости начали расходиться по номерам. Оступаясь, натыкаясь на углы и служащих, добрались Андрей и Лена до своей комнаты и стали готовиться ко сну. Перед тем как переодеться в ночную рубашку и лечь в постель, девушка подошла к окну и бросила взгляд на улицу,. Ветер скакал резвым рысаком меж засыпанных до половины стволов деревьев, но уже не брыкался и не подбрасывал в воздух целые сугробы. Парковые дорожки и даже лавочки теперь совершенно не были видны под толстым слоем снега. Фонарь, стоявший напротив окна внизу, оставался таким же тёмным, как и вся остальная территория. Девушка переоделась и легла рядом с мужем, до самой шеи укрывшись холодным одеялом. Андрей посмотрел на неё. Она не могла различить в темноте его глаз, однако почувствовала в его взгляде немалое беспокойство.
– Что такое? – спросила озабоченно Лена.
– Что если мне снова приснится фонарщик? – спросил муж, – Я боюсь, что теряю рассудок! В усадьбе я слышал голоса, которых не слышала ты. Вчера ночью я не мог уснуть, а потом этот сон… такой реальный…
– Не волнуйся, милый, – погладила мужа по щеке девушка, – Всё будет хорошо. Через пару дней мы уедем отсюда. Ты не сходишь с ума, на тебя просто давит здешняя атмосфера. И не мудрено…
– Моя тётя однажды перестала узнавать мужа. Она была всё той же, просто не узнавала его. На это было невозможно смотреть. Я постоянно был рядом и видел, как оба они страдали. Я не хочу, чтобы что-то похожее случилось с нами, а моё сознание начинает ускользать от меня, словно вода из пальцев…
– Тихо, тихо, Андрюша, – успокаивающим голосом прошептала Лена, – Ты со всем справишься. Вот увидишь, завтра тебе станет лучше. А теперь спи. Всё будет хорошо.
– Я только не хочу подвергать опасности тебя, – ответил парень, – Не хочу делать больно.
– Я знаю, – улыбнулась девушка и прижалась к Андрею.
Ночью её разбудил неожиданный несильный толчок в бедро. Девушка раскрыла глаза, как вдруг заметила в комнате какое-то движение. Схватив походный фонарик, она быстро включила его. В совершенно бессознательном состоянии, медленно пошатываясь, брёл Андрей к выходу из номера. Лена осторожно встала с кровати и, тихо подойдя сзади к мужу, нежно положила ему руку на плечо. «Андрюша», – дрожащим голосом проговорила она. Парень медленно повернулся и резко взмахнул рукой, метя в Лену. Глаза его были закрыты, а рот расслабленно приоткрыт. Невидящим взглядом уставился он на отпрянувшую от неожиданности девушку. С огромным трудом поднялись, разлепившись, его тяжёлые веки, а закатившиеся глаза вернулись на своё обычное место. Он увидел Лену, и лицо его стало принимать глубоко ошеломлённый вид. Вместе с тем затряслись его руки, теряя контроль над движением. Он шагнул ближе и протянул руку. «На-а», – просипел он севшим голосом, попытавшись ухватить девушку за ночную рубашку. Его колени дрогнули от слабости, и Андрей упал на них. Так он прополз еще шаг.
– На… на… на… на… – сипел Андрей, дрожа так, словно ему не хватало сил выговорить слово до конца. Глаза его были полны удивления. Сделав ещё несколько попыток, он, вконец ослабев, повалился навзничь и потерял сознание. Лена в ужасе стояла, вжавшись в угол комнаты. Помедлив несколько секунд, она подошла к мужу и присела около него. Андрей крепко спал. Ниточка слюны стекала из раскрытого рта на ковёр.
Наутро парень не вспомнил о случившемся, только опять пожаловался на ночные кошмары и плохой сон. Под глазами чернели круги, углубились обычно едва заметные морщинки, а на глазных яблоках проявились алые капилляры. Лена очень беспокоилась о состоянии мужа, а его страх сойти с ума только усиливал ночные мучения. Днём они почти не разговаривали. Андрей всё хуже контролировал свои мысли. Весь день он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему мерещились за длинными оконными занавесями, чьи-то лёгкие шаги. Сквозь шелест страниц Лениной книги слышался шёпот, зовущий за собой в ночную тьму. Каждое незначительное движение воздуха казалось ему холодным касанием незримых пальцев. Он дёргался и озирался, переставая различать реальность и фантазию. Елена никак не могла помочь мужу. Саму себя она успокаивала мыслью, что совсем скоро очистят дороги. Всего пара дней пробежит, и они уедут домой, где Андрей позабудет о случившемся, и отпустит его таинственное наваждение. Под треск заиндевевших веток приползла отвратительным пауком ночь, оплетая тёмной паутиной сна и страха молодых путешественников. Сухо пожелав жене спокойной ночи, словно бы выполнив ежедневную формальность, Андрей повернулся к неё спиной. Он знал, что Лена сделала бы всё, что только в её силах, чтобы облегчить его мучения, чтобы хоть как-то помочь ему справиться. Но она не делала ничего. Потому что не могла ничего сделать. Теперь она была для него словно бы за полупрозрачной, но совершенно непроницаемой стеной, в абсолютно другом мире, где не было тех ужасов и опасностей, что царили с его стороны. Самый близкий и родной человек его жизни в одночасье отдалился сильнее, чем когда-либо. Запертый прозрачными, словно аквариум, стенами одиночества, Андрей должен был сам одолеть свои страхи. Никто не сумел бы помочь ему не сойти с ума. Никто. Ради Елены и их будущей семьи он должен был выйти победителем из этой схватки с безумием. С этими мыслями он закрыл глаза. Абсолютная боевая решимость и уверенность охватили его. Он знал, что на следующее утро проснётся здоровым.
