Когда в столовой послышались шаги, и я, обернувшись, увидел, как телохранитель Финн замер на пороге, облокотившись на дверной косяк, и рассвирепел.

— Какого хрена ты за мной ходишь?

— А что мне еще делать? — впервые услышал я от него фразу, состоявшую более чем из двух звуков.

— Повеситься на пальме, — фыркнул я и тут же пришлось окликнуть зашагавшего прочь Финна. — Стой, куда пошел? Это называется юмор.

Финн обернулся.

— Ну какой же тупой, — закрыв лицо при виде его озадаченной физиономии, простонал я. — Сядь, Финн. И не подавай признаков жизни. Просто сиди.

Альдо улыбнулся.

— Доел? — Улыбка меня взбесила. — На выход.

— Ты никто в этом доме и в этом мире, какого хуя я должен тебя слушать?

— Я экстрасенс, — соврал я.

— И что? Проклянешь меня?

— Нет, я просто соберу вещи и уеду, — сообщил я. — И не буду лечить твоего отца, пусть так и сидит в коляске и глотает через трубочку таблетки.

Альдо сомкнул губы и, отшвырнув вилку, будто ядовитого паука, взглянул на меня, как на кровного врага. Но все же встал из-за стола и, подхватив рюкзак, зашагал на улицу.

— Ты идешь, урод? — бросил Альдо, обернувшись.

Я, опустив чашку на стол, вскинул бровь.

— Финн, это он тебе.

— Я с тобой говорю, очкастая сволочь.

Встав из-за стола, я пошел следом.

— Новый Орлеан, сидеть, — приказал я, когда Финн встал с дивана.

Еще не хватало, чтоб оно за мной ходило по городу.

Альдо уже был на улице и, метнув в водителя полный неприязни взгляд (а водитель чем уже провинился?), уселся на заднее сидение черного «Мерседеса».

Я послушно открыл дверь автомобиля, про себя думая, что я буду делать, чтоб белобрысое чудо проучились хотя бы сегодня весь день и не схлопотало по морде, как увидел на подъездной дороге атташе, которая, бросив охраннику ключи от своей машины, махнула мне рукой.

— Доброе утро, Альдо, — улыбнулась Сильвия.

Альдо скривился и отвернулся. Атташе и бровью не повела.

— Вы решили сопровождать дона Сантана в школу? — поинтересовалась она, блеснув глазами.

«Дон Сантана»… я чуть не фыркнул, едва сдержавшись, чтоб не добавить: «Гандон Сантана»

— Да, — кивнул я. — Боюсь, что мы задержимся до конца дня.

Услышав, что хотела услышать, Сильвия кивнула.

— Удачи вам, дорогой, — шепнула она, хлопнув меня по плечу. — Она вам пригодится.

— Вы даже не представляете, насколько. Могу я попросить вас об услуге?

Атташе удивленно нахмурилась.

— Я займу на сегодня дона Сантана, а вы — моего сомнительного телохранителя, — тихо сказал я.

— Охотно. Ему будет чем заняться здесь, — согласилась Сильвия. — Всего доброго.

— Мы сегодня уедем, или ты еще с кем-нибудь поговорить хочешь? — ядовито позвал Альдо.

Я уселся в машину рядом с ним.

— Боишься, что опоздаешь в школу? Похвально, — фыркнул я. — Не бойся, без тебя не начнут.

Матернувшись, Альдо развалился на сидении, уперев колени в водительское кресло.

— Поехали, — буркнул он, ударив коленом по сидению.

*

— И что ты собираешься делать?

Слова вырвали меня из пучины мыслей, и я повернулся к Альдо, который всю дорогу, а теперь и все время, что мы стояли в пробке, не отлипал от смартфона.

— В плане чего? — спросил я.

— В плане моей проблемы, — сварливо сказал Альдо.

— Какой проблемы?

— Моей проблемы.

— У тебя есть проблемы?

— Да, у меня есть проблемы! — рявкнул Альдо, кивком головы указав на водителя, явно не желая раскрывать при нем секрет своих отношений с одноклассниками.

— А, ты о том, что тебя пиздят в школе? — усмехнулся я.

Альдо взвыл.

— Тупое ничтожество, — отвернувшись, протянул он. — Экстрасенс, твою мать.

— Да, экстрасенс, — серьезно соврал я. — Хочешь, по руке погадаю?

Синие глаза Альдо загорелись невольным интересом.

— Так, — многозначительно прошептал я, внимательно разглядывая тонкую ладонь подростка. — Линия жизни длинная, линия разума короткая, прерывистая, чувствуется влияние Марса на твою судьбу… все ясно.

— Что ясно?

— Линии твоей ладони кое-что мне говорят.

— Что?

— Что ты долбоеб.

Альдо треснул меня по щеке и снова отвернулся.

Водитель с трудом сдерживал смех.

— Да ну хорош, — хохотал я, развернув к себе обиженного Альдо.

— Ты точно экстрасенс? — с сомнением выплюнул Альдо.

— Конечно.

— Докажи.

«Я попал» — взвыл мой внутренний голос.

В школе я выбрал прорицания для изучения по принципу «чем проще предмет, тем меньше с ним проблем». Проблем и не было: поахал вместе со всеми, слушая зловещие предзнаменования профессора Трелони, выдумывал сны, в которых меня ожидала страшная смерть, а после пасхальных каникул бросил этот предмет, потому что счел это бесполезной и мозговыносящей тратой времени. И вообще из всего нашего курса только такой идиот, как Скорпиус мог воспринимать этот предмет всерьез и сдавать по нему Ж.А.Б.А.

Сейчас мне из кожи вон нужно было стать этим самым прорицателем.

Я повторил фокус профессора Трелони — взял Альдо за руки и пристально взглянул ему в глаза.

Больше фокусов я не знал, но от меня требовали доказательств моих экстрасенсорных способностей.

Нет, я, конечно, могу достать волшебную палочку и доказать, но тогда министерства магии разных стран подерутся за возможность засадить меня каждый в свою тюрьму.

Но у меня был очевидный козырь. Даже два козыря: во-первых, Альдо доверчивый, во-вторых, глупый.

Я лихорадочно оглядел подростка, цепляясь буквально за каждую деталь в его внешности, которая помогла бы мне узнать о нем хоть что-то, что можно было выдать ему за информацию, которую мне предоставили мои чакры или черт знает что.

«Так. Альдо. Говорит по-испански, живет в Латинской Америке. Значит, он латиноамериканец».

Черт, надо было все-таки смотреть с Лили «Шерлока!».

А пока я чувствовал, как Конан Дойл переворачивается в гробу, дедукция, какая-никакая, поперла.

Латиноамериканец. При этом светлокожий голубоглазый блондин. Диего Сантана темноволосый, кареглазый, куда больше подходит под стереотип латиноса. Значит…

— Твоя мать не отсюда, — зловеще прохрипел я. И, увидев, как расширились глаза Альдо, решил продолжать. — Северная Европа.

Альдо закивал.

— Да ладно? — сам поразился я. — То есть, Внутреннее Око чувствует, что ее нет среди живых…

Альдо снова закивал.

Глупый и доверчивый — адская смесь. Конечно, я знаю, что твоя мать умерла! Даже если предположить, что мне об этом не говорил Диего Сантана, я мог бы это узнать, спросив любого в картеле!

Но люди склонны верить тому, во что хотят.

— Твоя мать… — продолжил «ясновидствовать» я. — Она…

Так, если она светловолосая, голубоглазая из Северной Европы, то…

— … она норвежка.

— Шведка.

— Все, — заключил я, выпустив ладони Альдо из своих рук. — Затемнилось Внутреннее Око.

— Скажи еще!

— Внутреннее Око не зрит по приказу, — уперся я.

Но, кажется, этого показательного выступления было вполне достаточно, чтоб Альдо уверился ну хотя бы в крупице моих экстрасенсорных способностей.

Оставшиеся десять минут мы ехали в привычной тишине: я смотрел на город за окном, Альдо пялился в экран смартфона.

— Ну, иди с Богом, — сказал я, подтолкнув подростка к двери.

— Я один туда не пойду, — бросил Альдо.

— Это просто школа. Тебя там не будут убивать.

— Серьезно?

— Ну дали разок в бубен, никто от этого еще не умирал. — Я просто не знал, как решить проблемы со школьной травлей. Честно говоря, будь я его одноклассником, присоединился бы к тем, кто ненавидит Альдо Сантана. — Привыкай, Альдо, жизнь будет бить тебя регулярно, и не в бубен, а под дых.

Но Альдо закрыл дверь и скрестил руки на груди.

Я сам его чуть не ударил.

Твою мать, мы проехали до школы, встряли во всех пробках на дороге для того, чтоб ты сейчас крутил носом?