Это не было чем-то внезапным. Скорее закономерным продолжением первого успеха, первого шага, первой победы над собой. Сияющие искренней радостью глаза Марины неожиданно оказались так близко, и таким естественным был последующий за этим поцелуй, что близость стала чем-то неминуемым.
Отпрянув друг от друга как застигнутые на чем-то предосудительном школьники, они молча покинули клинику, пересекли засаженный березами и елями сквер и, заперев за собой двери «таун-хауса», поднялись в спальню.
Марина раздела Саву, стянув через голову слегка влажную от пота футболку, но сделала это не так, как мать раздевает ребенка, а с плещущим в глазах желанием, неожиданной страстью, вспыхнувшей при первом же касании губ, да так и не остывшем…
…Вытянувшись на постели, мужчина, не отрываясь, смотрел, как узкие ладошки с ухоженными ноготками бережно скользят к поясу легких спортивных брюк и, ныряя под упругую резинку, медленно стягивают их вниз. Весь его вид с закованным в латы корсета торсом, глупыми серыми носками с черной каймой и натянутыми желанием плавками показался мужчине нелепым, смешным… Почувствовав, как придавленная ощущением неполноценности страсть начинает стихать, он едва не оттолкнул Марину, но девушка, безошибочно угадав причину болезненного рывка Савы, поймала его протянутую в немом протесте руку и прижала к кружевной ткани бюстгальтера.
Когда, в какой момент девушка успела избавиться от одежды, оставшись в изящном нижнем белье, Савелий не понял… Да и не было это важным… А было – бешенное биение сердца под его ладонью, вздымающаяся в учащенном дыхании грудь и острая, почти мучительная судорога внизу живота.
Их ласки были неторопливыми… невесомыми… как танец сорванных ветром осенних листьев… и таким же бережным стало соитие их тел…
С той ночи изменилось немногое. Просто стало на одно скрепляющее цепочки их судеб звено больше. Это не был секс «по дружбе» или простое удовлетворение физических потребностей. Это было скорее единение двух любовников, у каждого из которых была своя, не касающаяся другого жизнь.
Как-то, спустя месяц, после очередного пробуждения в одной кровати Савелий предложил Марине переехать к нему, на что получил ласковое, но решительное «нет». Мрачность, мелькнувшая в его глазах, не укрылась от девушки. Уже одетая, она села на край смятой постели и с нежностью провела по колючей щеке.
– Это не из-за тебя. Дело во мне. Нам хорошо вместе, давай не будем все портить.
И он согласился. Не потому, что иметь хоть что-то взамен пустоты было лучше. Просто он не любил. Да, яркая красота Марины влекла его, как влечет мотылька огонек свечи, возбуждала, дарила забытое наслаждение жизнью. Но любить…
Ему казалось, что после гибели Алёны и их нерожденного ребенка, эти чувства навеки заперты в прошлом. Ему хватало того, что ему давали, а предложение остаться было всего лишь отголоском подавленной тоски…
ЭПИЗОД 9. СТАНИСЛАВА: ОТКРЫТИЯ
Весь день, не смотря на бессонную ночь в компании с ноутбуком и утреннюю уборку, Станислава чувствовала небывалый подъем.
До полудня она с удовольствием возилась с Валечкой, уделяя дочке потраченное на поиски работы время, и, глядя на ее солнечную улыбку, отражающуюся в ясных изумрудных глазенках, не могла не улыбаться в ответ.
Накормив и уложив малышку, Стася с нетерпением загрузила ноутбук. Почтовый ящик был пуст, но в мессенджере, установленном по просьбе Вениамина, висело сообщение от Наташи:
«Привет, подруга! Как первое задание? Справляешься?»
Не чувствуя полной уверенности, Станислава не стала скрывать своих сомнений:
«Привет. Утром отправила свой «вердикт». Не уверена, что все сделала, как надо. От Вениамина ничего нет».
Видимо, у Натальи образовался перерыв, потому что ее ответ не заставил себя ждать:
«Так быстро?! Ну, ты даешь! А кто автор?»
«Какой-то Денис Соколов»
«А-а-а»
«Что?!»
«Нет, ничего»
«Наташа! Ты явно что-то знаешь о нем!»
«Да он уже второй год таскает нам кучу макулатуры, от которой кривятся все редакторы. Не понимаю, как ты осилила его «шедевр»
« А я и не осилила. Я зык у него хороший, красочный, но в содержании полный бардак. Читать невозможно»
«Что на этот раз? Летающие слоны-инопланетяне или пародия на компьютерную игру?»
«А что, и такое было?»
«Было уже все, кроме того, что можно пустить в печать. Мы тут как-то всей командой читали его очередной опус. Ну и чушь!»
«Понятно. Но Вениамин Борисович молчит. Вдруг в этот раз Соколов написал что-то стоящее, а я завернула»
«Ха, стоящее! Не смеши! А насчет Веника не волнуйся, он с утра носится как… электровеник. Никто же не ожидал, что ты так быстро справишься. Обычно на редактуру уходит от двух дней до пары месяцев. Кстати, первые три задания проверочные. Как правило, кто-то из опытных редакторов уже сделал по ним отписки»
«Значит, мое мнение не важно?» – Стася неожиданно для себя огорчилась.
«Э, подруга, ты что, расстроилась? Не глупи! Должен же наш главвред понять, можно ли пускать тебя в самостоятельное плаванье. Мы все тут такие проверки прошли»
«Главред»
«Что???»
«Ты лишнюю букву напечатала»
Прислав хохочущий смайлик впереди сообщения, Наташа быстро напечатала:
«Она не лишняя, главвред он и есть главвред. Главный Вредина издательства. Его все так за глаза зовут. Нашим издательством владеет Глеб Александрович, но главный здесь – Акулин. Если он сказал нет, то даже Карелин ничего сделать не может»
«А он знает о своем прозвище?»
«Уверена на все сто. А еще уверена, что он им гордится. Вообще Веник – мужик мировой и начальник самый лучший. А что строгий… так, поди, с нами балбесами по-другому»
«А правда, что в «Камее» работают в основном люди… с ограниченными возможностями и такие… как я?»
«Правда. Это единственное условие хозяина, которого Веник придерживается беспрекословно. У него брат в коме. И если очнется, то останется парализованным до конца дней. Об этом все знают, но никогда не обсуждают. Учти. Говорю, чтобы ты не делала круглые глаза, когда до тебя дойдут слухи. А они дойдут, не сомневайся. Мы тут все как одна большая семья. Еще убедишься»
«Наташ, я хотела по поводу денег спросить…»
«Ты их еще не потратила?! Очуметь!»
«Ни копейки. Страшно»
«Дурочка, чего боишься? Знаешь, как шутит Карелин? Голодный редактор – злой редактор. А до зарплаты еще дожить надо. Вот он и выделяет подъемные»
«Но такая сумма!»
«Ну и что. Ты можешь похвастаться полным холодильником или новыми туфлями? Извини, что-то я не заметила. За окном сентябрь, а на тебе летние балетки. Как по улице ходить будешь? Думаешь, раз внештатница, то и в издательстве появляться не надо? Скоро ты здесь будешь больше времени проводить, чем дома»
«У меня ребенок»
«Как и еще у пятнадцати сотрудниц. Для того и оборудовали детские. Есть еще комната матери и ребенка, раз в неделю приходит детский психолог, два раза – логопед и три раза воспитатель, которая занимается с детьми по специальной обучающей программе. Да у нас даже в садик не все ребятишек отдают, потому что с нами лучше. А у Маши и Антона дети после школы прибегают и помогают возиться с малышами. Маше, между прочим, всего двадцать три, а ее сыну восемь. Замечательный мальчишка! Вы еще познакомитесь»
«Ничего себе. Карелин действительно хороший человек»
«Не то слово! Мы для него на многое готовы. Каждому из нас он дал ШАНС, а это дорогого стоит. Знаешь, за что я ему особо благодарна? Его помощь – это не милостыня и не подачка. Он три шкуры дерет, заставляя оправдывать его доверие, но это же и заставляет чувствовать себя необходимым винтиком в механизме, реализовывать себя и стремиться к большему. Я ведь не только кадровик. В свободное время изучаю дизайнерские программы и учусь на курсах компьютерной графики и веб-рисования. Хочу обложки для книг создавать»
