– «Титаник» – старьё, – перебил Питт, – вот «Война миров Z» – это да!
– Слабенький фильмец, – поморщился ДиКаприо.
– Все претензии к режиссёру. Юля, а помните меня в фильме «Знакомьтесь – Джо Блэк»?
– Конечно, помню, – задохнулась от счастья соседка.
– Юленька, вы идите к своей двери, – предложил Питт, галантно провожая даму за дверь, – а мы тут пока инструменты поищем.
Гостья вышла на лестничную клетку, а Припекала взмолился:
– Переплут, ты просто обязан уступить её мне.
– А рожа не треснет?
– Я целых три года живую женщину не видел. Я весь засох и окаменел…
– Прими слабительное, – безжалостно посоветовал Переплут, – я ей больше нравлюсь. И, вообще, я здесь первый нарисовался.
– Ну, хочешь, я перед тобой на колени встану? – заныл Припекала, – Ты не представляешь, как я стосковался по женскому телу.
– Ни фига себе вы боги! – ороговел Бурмакин, – Вы сексуально-озабоченная солдатня в увольнительной.
– В самоволке, – поправил Припекала, – Ну, уступи, братишка, ну, пожа-а-алуйста…
– Ладно уж, – расщедрился Переплут, – но запомни – за тобой должок!
– Спасибо, братан. Какая мамзель, – чмокнул Припекала, – м-м-м… Пэрсик. Пойду дверь взламывать.
– Ты можешь вскрывать дверные замки? – изумился Бурмакин.
– Ты удивишься, ботан, но не только замки, – потёр руки Припекала и усвистал в подъезд.
– Это не славянский бог, это поручик Ржевский какой-то, – развеселился Ваня.
– Припека-а-ала, – пожал плечами Переплут.
Глава 6
АНЧУТКИ
– Надо же, какие красивые соседки со мной в одном подъезде живут, – запоздало поразился Бурмакин
– Знатная соседка, – облизнулся Переплут, – Признайся, Вань, ты её пилил?
– Откуда? Я её даже не знаю, хотя и живу с ней три года на одной лестничной клетке.
– А что же ты с ней делал?
– Здоровался.
– Ты же её не знаешь.
– А я никого в своём подъезде не знаю, но со всеми здороваюсь.
– Молодец, – одобрил Переплут, – вежливый хлопчик, но придурок редкостный. Я бы такую соседку, да ни в жисть не пропустил.
– Мне сейчас не до соседок, – признался Ваня, – меня больше беспокоит, что я скажу квартирной хозяйке.
– Скажешь, что соседи сверху затопили.
– Ага, она к ним поднимется, и весь обман сразу раскроется.
– Да не парься ты, Ивашка.
– Ага, не парься. Обои в пиве, паркет в пиве, аппаратура в пиве…
– Ха-ха-ха, – загоготал Переплут, – а руки в вобле.
– Не смешно, – надулся Бурмакин, – ты же бог всемогущий. Сделай, как было раньше. Я на тебя надеюсь.
– На бога надейся, но на ремонт копи, – Переплут попытался увильнуть от ответственности.
– Я серьёзно.
– Есть боги – созидатели, а я бог – разрушитель, – признался Переплут, – Моя сверхзадача – шкодить и пакостить.
Тут на Ваню рухнула люстра, и белый свет стал ему не мил и даже враждебен. Бурмакина покачнуло, и он был вынужден присесть на стул.
– Наша задача – тоже шкодить и пакостить, – раздались сверху два писклявых голоска.
Ваня посмотрел на потолок. Еря и Спиря, держась хвостами за оголённые провода, сучили лапками, показывали языки и строили Бурмакину страшные рожи
– Сгинь, нечистая сила! – Иван кинул в них тапком.
Анчутки дрыстнули в разные стороны, тапок отрикошетил от потолка и угодил Ивану прямо по лбу.
– Ужо я вас настигну, чертенята! – завопил Бурмакин, подспудно замечая, что его речь приобретает былинный оттенок.
– Куда тебе, некультяпистому, – запищали дьяволята, – Меткий глаз, косые руки, жопа тянется к науке!..
– Ну, погодите, децлы позорные,
Бурмакин запустил в них бесполезным айпадом. Гаджет, не задев анчуток, срикошетил – и через секунду поцеловал ванин лоб.
– Твою мать! – вскипел Ваня и кинул в нечисть стулом.
Анчутки выставили лапки, и он полетел прямиком в Переплута. За несколько сантиметров до его лица, стул замер, развалился на части и так, в разобранном виде, рухнул под ноги славянского бога.
– Ни фига себе, – онемел Бурмакин, с уважением глядя на брата-два, – это было круто.
– Я ещё и не так могу, – усмехнулся Переплут.
– А новые обои поклеить могёшь?
– Может, тебе ещё и паркет новый постелить?
– Постели.
– Доверьте лучше нам все работы по дому, – запищали анчутки, – мы для этого и созданы.
– Как ты их различаешь? – поинтересовался Бурмакин.
– Ерошка повыше будет, у него, и рожки подлинней, и пятачок розовый, а у Спиридошки – серый.
– Пепельно-серый, – поправил Спиридон, – я не какой-нибудь там помоечник. Я анчутка царских кровей!
– А я – королевских, – ревниво пискнул Ерофей.
– Анчутки, слушай мою команду! – распорядился Переплут, – Хватит шалить! Лучше помогите Ване порядок навести.
– Не извольте беспокоиться, мистер Ди Каприо, для нас это плёвое дело.
– А вы раньше ремонт уже делали? – засомневался Бурмакин.
– Не боись, командир… щас всё замастырим в лучшем виде.
Ерофей и Спиридон сверзились на пол и принялись усердно расчищать фронт работ. Откуда-то в их лапках оказалась паяльная лампа, спирт и канифоль. Еря стал натирать канифолью паркет и поливать его спиртом, а Спиря сушить пол паяльной лампой. Никто и охнуть не успел, как паркет вспыхнул синим пламенем.
– Гори-и-им! – заголосил Еря, – гори-и-им!
– Враги-и-и! – поддержал его Спиря, – кругом враги-и-и! Это они, вредители, паркет подожгли!
– Что ж вы творите, дьяволята?! – взбесился Бурмакин и метнулся на кухню за водой.
Воды, как и положено, в кране не было. Если труженики ДЭЗа поют и празднуют, значит, с водой и электричеством начинаются перебои, это Ваня ещё из «Собачьего сердца» усвоил. На помощь, как ни странно, пришёл Переплут, он извлёк из под дивана банку «клинского» и залил пивом весь огонь. Брат-два был готов опять заполнить квартиру пенным аж до самого потолка, но Бурмакин его тактично остановил. Едва потушили пожар, как в дверь вломился запыхавшийся Припекала.
– Переплут, собирайся скорей. Юленька подругу свою пригласила.
– Мне собраться, как голому подпоясаться.
– А я-я-я? – прогундел Бурмакин.
– А мы-ы-ы? – запищали Еря со Спирей.
– Нишкните, – цыкнул на анчуток Переплут, – ваше место в бане.
– Ты, Ваньша, тоже в пролёте, – хмыкнул Припекала, – у Юли «двушка». Значит, третий – лишний.
– Тоже мне боги. Ведёте себя, как манагеры командировачные, – надулся Бурмакин.
– Как кто? – притормозил Переплут.
– Менеджеры, – пояснил Бурмакин.
– А-а-а. Так оно и есть, только мы не какиенибудь там манагеры, а храбрые прогульщики и отчаянные дезертиры, – поправил Припекала.
– Так я, значит, в пролёте?
– Что ты предлагаешь?
– Сюда девиц пригласить, – намекнул Ваня.
– Как-то у тебя здесь неуютно, – заметил Переплут, – неказисто, сыро, грязно и прокисшим пивом с гарью разит. Развёл тут, понимаешь, свинарник.
– До вас, лимитá, уютно было! – пылая от обиды, засопел Бурмакин, – Девушкам, во всяком случае, нравилось!
– Ну, не знаю, не знаю. Ладно, не желаешь фильм о своём пращуре Велеславе посмотреть?
– Не желаю!
– А придё-ё-ётся.
Переплут провёл ладонью перед лицом Бурмакина, тот рухнул на диван и погрузился в нечто похожее на гипнотический сон. Ваня мгновенно перенёсся на многие века назад, когда ещё не было христианства, и люди общались с богами так же запросто, как с соседями по лестничной клетке.
Глава 7
ВОЛХВ ВЕЛЕСЛАВ
На картине внутреннего взора, как на экране кинотеатра, Бурмакин увидел леса дремучие, да реки быстрые и прозрачные, топи непролазные, да диких зверей великое множество. А вот людских поселений, тех, негусто было. Увидел Иван одно из таких городищ, и только диву дался: стоят избёнки деревянные, резными наличниками украшенные, пожухшей соломой покрытые. Вокруг частокол, а внутри смотровая вышка. (В общем, как в современных, захудалых деревнях, откуда вёл свой род и сам Бурмакин, только без частокола и вышки). А ещё застал Ваня конкретную разборку между седобородым старцем и красивым парнем. (Говорили они на стародавнем языке, но внизу экрана бежали субтитры, так что Бурмакин без труда понимал, о чём идёт речь). Очень уж осерчал старикан, посохом о землю колошматил и пытался им юношу отлупцевать, а тот уворачивался ловко, да только посмеивался.