— Что это было? — спросил Азул, едва они удалились достаточно от других Хранителей.

— Боюсь, порадовать тебя нечем, — напряженно ответил Кросстисс, — я лишь хочу убедиться…

— Азул! — вдруг раздалось им вслед, и через несколько мгновений их нагнал Лоаденхайт. — Это Пришествие!

Кросстисс лишь бросил злой взгляд в сторону Советника, Азул же застыл, вглядываясь в испуганное лицо Лоаденхайта. Последний, польщенный таким вниманием, горячо продолжил:

— Об этом сказано в главном писании! — истерично вскричал он. — Это Пришествие самого Правителя Миров!!!

— Марагорт — не Правитель Миров, — раздраженно отозвался Кросстисс.

Оба дракона словно сговорившись воззрились изумленно на полузмея.

— Я хочу лишь убедиться, — глухо отозвался Кросстисс, явно недовольный вмешательством Советника, — затем расскажу все, что думаю.

Советник скептически сузил глаза, но наг не удостоил его более вниманием и, получив молчаливое согласие Главного Хранителя, поспешил в самую верхнюю башню Храма. Оба дракона бросились следом.

Небо над морем подернулось красноватым маревом. Солнечный диск будто почернел внутри и теперь сиял лишь ярко-красным орелом. Граница дневной голубизны неба истончилась, как если бы день и ночь решили наступить одновременно.

— Видите! — ткнул Советник сухим пальцем в солнечный диск.

Азул повернулся к нагу:

— Что скажешь?

Кросстисс долго молча смотрел на происходящее над морем.

— Теперь все будет стремительно двигаться к отрыву, Азул, — наконец выдавил он.

Белый Хранитель стиснул зубы и ледяным взглядом скользнул по окружающему пейзажу.

— Кросстисс… — начал было Советник, но Азул его перебил.

— Кто такой Марагорт? — сухо уточнил он.

— Верховный Владыка Черных всех миров, — ответил наг, и, помолчав, добавил, — Я учился у него…

Азул лишь прикрыл изумленно глаза на миг.

— Ты так рискуешь, находясь здесь…

— У меня нет никаких сомнений на счет того, где мне следует находится в данное время, — слегка улыбнулся наг.

— Кросстисс! — вновь потребовал к себе внимания Советник. — Подумай еще раз, пожалуйста! Ты — наша единственная надежда!

— Может быть, — нехотя посмотрел на него наг.

Порывы ветра вились вокруг трех Хранителей, путаясь в их одеждах и волосах.

— Кирана и ты могли бы… — начал было советник.

— Не могли, — отвернулся от него наг. — Об этом вам лучше забыть.

Лоаденхайт скривился.

— Что за упрямое змеиное отродье! — вскричал он, повышая голос на каждом слове все больше. — Зачем ты здесь в таком случае?!!

— Хватит!!! — рявкнул на него Азул. — Советник, прошу, вернитесь в Зал!

Лоаденхайт отшатнулся, застыв лицом на миг, его глаза сверкнули льдом, но, ничего не сказав более, он повиновался и покинул площадку.

Едва он скрылся в проходе, Храм сотряс приглушенный удар. Азул вскинул взгляд к светилу:

— Наверное, слетаю к нему…

— Не надо, это опасно, — отрицательно помотал головой Кросстисс, — они сейчас откроют проход с Пустоши…

Дракон пронзительно посмотрел на нага.

— Где же? — сурово сощурился он.

— Там, где однажды его уже создавали — это проще всего, — рассудительно отозвался Кросстисс.

— Эльмхорас, — болезненно скривился Азул и оперся ладонями о перила.

— Главное — эти земли необитаемы, а значит у нас есть еще время… — начал было наг, но тут на площадку выбежала Кирана и бросилась к Хранителям. Девушка была еще более бледной, чем обычно.

— Ааргард! — выпалила она, подбегая к мужчинам. — Его нет в Храме! Я видела его утром! Он летел туда!

Она указала рукой в противоположную от моря сторону.

Кросстисс вцепился взглядом в обозначенный Кираной горизонт и через мгновение процедил сквозь стиснутые зубы:

— Делль…

— Шесс! — заорал Ааргард, пытаясь перекричать вой. — Прыгай на меня, быстрее!

В лица им неслась мелкая крошка, исторгаемая недрами провала вместе с резко поднявшимся ветром. Все вокруг вздрагивало и непрестанно грохотало. Дельфи никак не могла подняться на ноги, не то, чтобы залезть на дракона. Кроме того, границы воронки стремительно расширялись.

Ааргард, так и не обернувшись ввиду бесполезности, дернул Дельфи на себя и потащил к ступеням, пытаясь удалиться подальше от эпицентра. Едва они ступили на первую ступень, как внутри воронки что-то с силой громыхнуло, и из ее центра взвился огненный столб, устремившийся в небо. Вокруг резко потемнело, словно наступил вечер, и далеко в вышине вспыхнули звезды.

Внезапно вой повторился, слившись с очередным толчком, сбившим Ааргарда и Дельфи со ступенек. Дельфи отлетела на кучу покрытых слоем снега камней и больно ударилась боком.

Вой перешел в рев, и над воронкой показалась огромная голова не то дракона, не то змея. Она превосходила размерами целого Ааргарда в драконьей ипостаси. Морда исполина была покрыта плотной серо-синей чешуей, змеиное тело выступило над краем воронки кольцами, два ярко — желтых глаза вспыхнули жутким бледным огнем и безошибочно уставились на скрутившуюся на снегу девушку. Зверь раскрыл пасть, обнажая скорее сабли, нежели клыки и издал очередной рев, который, казалось, придавил к земле и раздавил бы напрочь, если бы змей не схлопнул пасть и не кинулся сам.

Но в этот же миг наперерез к нему метнулся черный дракон и вцепился змею в морду. Сцепившиеся, они напоминали крысу и пса. «Крыса» неистово царапала немногочисленные мягкие участки головы и хлестала хвостом по глазам чудовища некоторое время даже успешно, пока змей не взревел и не кинулся мордой о камни. Ааргард в последний миг извернулся, и избежал участи быть раздавленным огромной башкой, но тут же угодил не менее изворотливому змею в зубы.

Дельфи отчаянно закричала, едва поднявшись на ноги.

Два звериных рычания смешались в один. Ааргард вгрызался в ноздри змея, в то время как тот смыкал зубы на предплечье дракона. Наконец змей мотнул башкой и швырнул его, расцепив челюсти. Дракон отлетел кубарем к ступеням, окрашивая снег вокруг себя темно-красным.

— Ааргард! — крикнула Дельфи и кинулась было к нему, но он резко извернулся на лапы и вскочил, расставляя крылья, словно квочка, закрывающая своего цыпленка.

Дельфи обогнула его со спины и шустро вскочила ему на шею.

— Давай! — скомандовала она.

Дракон привстал на задние лапы и оглушительно заревел, обескураживая на время змея, а сам попятился к парапету и, оттолкнувшись, сорвался спиной вниз. Зубы-сабли щелкнули в паре локтей от хвоста дракона, и пространство вокруг вновь разорвалось от страшного давящего рева.

Дельфи показалось, что она сейчас вот-вот потеряет сознание от страха и упадет. Сердце, казалось, остановилось. А дракон все падал и падал вниз. Мгновения растянулись во времени, и почти увязли в нем.

— Ааргард! — рыкнула Дельфи больше на себя, пытаясь перекричать свист ветра. Ей показалось, что дракон уже не распахнет крыльев. — Ааргард!!!

Он вдруг резко выгнулся, раздался хлопок. Их дернуло с силой и крутануло. Дельфи зажмурилась и прижалась к дракону, вцепившись мертвой хваткой в его шею. Через невыносимо долгую паузу она почувствовала, что он взмахнул крыльями. Она раскрыла глаза и огляделась. Тяжело и медленно они набирали высоту. Кинув взгляд назад, она ничего не увидела: вид на Эльмхорас исчез за скалами. Лишь красноватый ареол над горами в той стороне обличал происходящее в сердце разрушенного города. Дельфи пыталась заставить себя отвести взгляд от этого вида и не могла. Ничего… ничего не осталось больше…

Вдруг впереди послышалось странное эхо, отраженное от множества уступов. Дельфи вздрогнула и всмотрелась вверх, непроизвольно поглаживая шею Ааргарда. Дракон взмахивал крыльями все реже, и становилось совершенно ясно, что из очередного ущелья они уже не вылетят.

Но вдруг на границе ущелья в вышине показались три белых дракона. Едва завидев Ааргарда, они сорвались к нему. Черный дракон спустился ниже и, выбрав более-менее ровную площадку, тяжело сел в снег. Едва Дельфи спрыгнула с него, он обернулся и завалился на бок. Снег под ним сразу же обагрился кровью из разорванного плеча.