Мы лавировали среди путаницы серебряных лент и наконец остановились на одном из витков у выпуклой стены капсулы двигателя.

Если бы я сказал, что мы заблудились в огромной кастрюле макарон, то выразился бы не совсем точно. Ленты располагались слишком далеко одна от другой. Высоко над нами был источник света, такой же маленький, яркий, бело-желтый, как земное Солнце, если на него смотреть с луны Нептуна. В межзвездном вакууме и его свете металлические ленты-улицы отбрасывали одна на другую резкие черные тени. У каждой границы тени и света лежали аутсайдеры. Подобно своим полурастительным предкам, жившим миллиарды лет назад в неизвестном мире недалеко от центра Галактики, аутсайдеры поглощали световую энергию. Их ветвистые хвосты лежали в тени, а головы на свету, таким образом их биохимические батареи заряжались термоэлектрической энергией. Некоторые лежали окунув щупальца в мелкие кормушки; батареи, поддерживающие их жизнь и обеспечивающие рост, плавали в жидком гелии.

Направляясь вслед за проводником к двери в стене, мы осторожно переступали через них, светя себе под ноги фонарями, включенными на минимальную мощность.

В помещении было темно до тех пор, пока дверь за нами не закрылась. Свет, напоминавший обычный солнечный, исходил неизвестно откуда и освещал тесное и совершенно пустое помещение. Единственным предметом обстановки здесь была прозрачная полусфера, в которой сидел аутсайдер, — очевидно, она защищала его от избытка света.

— Добро пожаловать, — сказала комната.

То, что говорили аутсайдеры, не выражалось в механических колебаниях.

— Воздух здесь пригоден для дыхания. Можете снять шлемы, скафандры, ботинки, пояса и все остальное.

У них был хороший переводчик, отлично знал идиомы и говорил приятным баритоном.

— Спасибо, — сказал Слон, и мы разделись.

— Кто из вас Грегори Пелтон?

— Вот дерьмо!

Комната ничуть не смутилась.

— Как утверждает ваш агент, вы хотите знать, как попасть на планету, которая является самой необычной в сфере диаметром шестьдесят световых лет, которую вы называете изведанным космосом, или в пятимильной ее окрестности. Это верно?

— Да.

— Нам нужно знать, полетите ли вы туда сами или пошлете агентов. Нам также необходимо знать, собираетесь ли вы садиться на планету или будете обращаться вокруг нее по дальней или ближней орбите.

— Мы хотим высадиться на нее.

— Мы должны заботиться о безопасности вашей жизни?

— Нет, — суховато произнес Слон. Ему было не по себе в гостях у аутсайдеров.

— На каком корабле вы полетите?

— На том, который вы только что видели.

— Вы собираетесь организовать на планете колонию? Разрабатывать недра? Выращивать съедобные растения?

— Я хочу только посетить ее.

— Мы подобрали подходящую планету. Это будет стоить миллион звезд.

— Дорого, — сказал Слон.

Я тихонько свистнул. Да, дорого, но дешевле не будет. Аутсайдеры не торгуются.

— Согласен, — сказал Слон.

Переводчик указал три координаты — примерно двадцать четыре световых года от Земли на галактический север.

— Звезда, которая вам нужна, — это протосолнце, вокруг которого обращается одна планета на расстоянии полутора миллиардов миль. Система движется со скоростью, равной восьми десятым скорости света в направлении, — он указал координаты. По всей видимости, протосолнце прочерчивало хорду у края изведанного космоса. В населенном людьми космосе оно не появится никогда.

— Не годится, — сказал Слон. — Туда не долетит ни один корабль, даже на гиперскорости.

— Можете лететь с нами, — сказал переводчик. — Пришвартуйте свой корабль к нашей капсуле.

— Пожалуй, — ответил Слон.

Ему становилось все больше не по себе. Его глаза бегали по комнате, отыскивая источник звука. На аутсайдера, сидящего в вакуумной камере, он старался не смотреть.

— Плата за проезд составляет один миллион звезд.

Слон досадливо сплюнул.

— Минутку, — вмешался я. — Предлагаю информацию на продажу.

Наступила долгая пауза. Слон смотрел на меня с удивлением.

— Вы Беовульф Шеффер?

— Да. Вы меня помните?

— Мы нашли вас в наших записях. Беовульф Шеффер, у нас есть для вас сообщение, уже оплаченное. С вами хочет связаться президент филиала «Дженерал Продактс» на Джинксе. Он оставил номер телепортационной кабины.

— Эта информация устарела, — сказал я. — Кукольников больше нет. А все-таки зачем я понадобился этому двухголовому хитрецу?

— Я не имею сведений об этом. Мне известно, что не все кукольники покинули эту область. Вы запишете номер кабины?

— Конечно.

Я записал восемь цифр. И тут Слон завизжал, как будто у него перед глазами на самом интересном месте прервалась телепередача.

— Черт возьми, что здесь происходит?

— Простите, — сказал переводчик.

— В чем дело? — спросил я.

— Я ничего не слышу! У этого чу… у аутсайдера к тебе личное дело?

— Вроде того. Потом расскажу.

Переводчик сказал:

— Беовульф Шеффер, мы не покупаем информацию. Мы ее продаем, а на вырученные деньги покупаем территории и плодородные земли.

— То, что я знаю, может вам пригодиться, — настаивал я. — Кроме меня, этого не знает ни один человек в пределах досягаемости.

— А представители других цивилизаций?

Кукольники могли им об этом рассказать, но рискнуть стоило.

— Вы собираетесь покинуть изведанный космос. Если вы откажетесь иметь со мной дело, вы не получите нужных сведений вовремя.

— Сколько вы хотите за это сообщение?

— Сколько вы дадите? У вас больше опыта в оценке информации, и вы честный народ.

— Что, если у нас не хватит денег?

— Это не дороже, чем стоимость поездки на нужную нам планету.

— Согласен. Говорите.

Я рассказал ему о взрыве в центре Галактики и о том, как я узнал об этом. Он попросил меня подробно рассказать все, что я видел: о ярком пятне сверхновых звезд, которое росло по мере моего приближения в более поздние слои света и в конце концов затопило весь разноцветный шар Центра.

— Вы узнаете об этом только тогда, когда попадете в Центр, но тогда будет поздно. Ведь вы не используете сверхсветовых двигателей.

— Мы знали от кукольников, что центр Галактики взорвался, но они не сообщили нам подробностей, потому что сами не видели взрыва.

— О! Ну вот. Мне кажется, что взрыв зародился на той стороне Центра, которая сейчас обращена в другую сторону от нас. Иначе он распространялся бы намного медленнее.

— Большое спасибо. Мы довезем вас бесплатно. А сейчас обсудим еще один вопрос. Грегори Пелтон, за дополнительные двести тысяч звезд мы сообщим вам, почему именно нужная вам планета является странной.

— Я могу выяснить это сам?

— Наверное.

— Тогда попытаюсь.

Настала тишина. Аутсайдер не ожидал такого ответа. Я сказал:

— Любопытно. Ваша галактика превращается в мышеловку. Что вы собираетесь делать?

— Это будет стоить вам…

— Не нужно.

Когда мы вышли, Слон сказал:

— Спасибо.

— Не за что. Интересно, что они станут делать?

— Может, они сумеют защититься от радиации?

— Возможно, но звездные семена, за которыми они гоняются, пропадут.

— Они им очень нужны?

Финэгл их знает. Звездные семена мигрируют по старому маршруту от центра Галактики по ветвям к ее границам и обратно в центр. Они обречены. Возвращаясь к центру, они попадут во встречную волну радиации, испускаемой сверхновыми звездами, и постепенно все погибнут. Что будут делать аутсайдеры без них? И что они делали с ними? Почему они за ними следят? Аутсайдерам нужны семена, или семенам нужны аутсайдеры? Аутсайдеры берут за ответы на эти вопросы и на вопросы, связанные с ними, по триллиону звезд. Ответы на вопросы личного характера стоят у них дороже.

Экипаж аутсайдеров уже пристыковал «МБ» к своему кораблю. Мы наблюдали за ними с порога, а у наших ног загорали другие аутсайдеры. Мы не волновались. Аутсайдеры обращались с нашим неуязвимым кораблем так, будто он был сделан из сахарной ваты и солнечного света. Когда «МБ» привязали к капсуле двигателя паутиной из тонких канатов, в наших наушниках раздался голос переводчика, который приглашал нас войти. По искусственному гравитационному коридору мы поднялись на несколько сот футов вверх, забрались в корабль и сняли скафандры.