— Но не в этом дело. Дело в том, что они по-настоящему не думают, что порядок, установленный Экипажем, неправильный.

— Все зависит от банков органов. С одной стороны, банки органов — это страшная угроза, не только наказание смертью, но и ужасный способ смерти. С другой стороны, банки — это обещание. Любой, кто заслуживает этого и может заплатить, даже колонист, может получить медицинское лечение в Госпитале. Но без банков органов не было бы лечения. Люди умирали бы.

— Знаете ли вы, что сделали бы ваши повстанцы, если бы могли поставить Экипаж на колени? Некоторые настаивали бы на том, чтобы банки органов были запрещены. Их бы убили или изгнали из общества их собственные товарищи. Большинство сохранило бы банки такими, какие они есть, но использовали бы членов Экипажа для их наполнения!

Его шея стала теперь сильнее, и он поднял голову навстречу внимательным взглядам. Хорошие слушатели. В конце концов ему удалось поймать их на удочку.

— До сих пор, — продолжал он, — вы не могли поднять восстание, потому что не могли убедить достаточно бойцов в том, что ваша цель справедлива. Теперь вы можете. Теперь вы можете убедить колонистов Удивительной Горы, что банки органов являются и должны стать ненужными. Потом подождите немного. Если полиция не распадется, принимайтесь за дело.

Гарри Кейн сказал:

— Это в точности то, о чем я думал, только вы, кажется, опередили меня. Почему вы назвали меня глупцом?

— Вы сделали глупое предположение. Вы думали, что я пытался сохранить в секрете груз робота. Как раз наоборот. Сегодня днем я…

— Наконец-то до меня дошло, — сказал Худ. — Вы решили встать на сторону победителей, не так ли, Парлет?

— Вы дурак. Грязный колонистский дурак!

Джей Худ вспыхнул. Он выпрямился, опустив руки по бокам и сжав кулаки. Он был так же зол, как и Парлет. Старик попытался подняться, и каждый мускул его тела задергался. Он сказал:

— Вы так плохо обо мне думаете, что считаете, будто я могу руководствоваться подобными мотивами?

— Перестань, Джей. Парлет, если у вас есть что сказать, говорите. Если мы делаем неверные заключения, пожалуйста, считайте, что вы плохо выражаете свои мысли, и не пытайтесь переносить вину на других.

— Почему бы вам всем не посчитать до бесконечности? — предложила Лидия Хэнкок.

Парлет заговорил медленно и ровно:

— Я пытаюсь предотвратить кровавую бойню. Это вам понятно? Я пытаюсь предотвратить гражданскую войну, которая погубила бы половину населения этого мира!

— У вас не получится, — сказал Гарри Кейн. — Война приближается.

— Кейн, разве вы, я и ваши друзья не можем разработать новую… конституцию для Удивительной Горы? Ясно, что существовавший до сих пор свод законов не будет действовать дальше.

— Конечно.

— Я сегодня выступал с речью. По-моему, я практически все эти проклятые сутки занимаюсь только разговорами. Днем я созвал чрезвычайную сессию протащи;! это решение через Совет. Знаете ли вы, что это значит?

— Да. Это значит, что вы разговаривали с каждым членом Экипажа, живущим на Плато.

— Я рассказал им, что было в капсуле Робота-разведчика № 143. Я показал им все. Сказал о проблеме банков органов и об отношении между этикой и технологией. Я сказал им, что, если тайна капсулы робота когда-либо станет известной колонистам, все колонисты восстанут. Я чертовски хорошо постарался, Кейн, чтобы заставить их души уйти в пятки… Я знал с самого начала, что нельзя хранить эту тайну вечно. Теперь, когда тридцать тысяч людей знают ее, она выйдет наружу еще быстрее, даже если бы нас всех убили сию секунду. Я сделал все это, Кейн, чтобы предупредить их. Напугать. Когда они поймут, что тайны не существует, они могут испугаться и пойти на уступки. Умные пойдут… Я планировал это давно, Кейн. Я даже не знал, что пошлет нам Земля. Это могла быть регенерационная сыворотка или формулы дешевых аллопластных компонентов, даже новая религия. Все что угодно. Но что-то ожидалось, и вот оно доставлено, и, Кейн, мы должны постараться остановить кровопролитие. — Исчезли неровное дыхание Парлета и его неуклюжие попытки заставить губы и язык работать несмотря на последствия воздействия парализатора. Его голос был ровным и живым, поднимался и падал, слегка хриплый, но поразительно искренний. — Мы должны постараться. Возможно, нам удастся найти что-то такое, на что согласятся и Экипаж и колонисты.

Он замолчал, и три головы кивнули почти одновременно.

Он увидел четырех охранников и Лэйни, которая медленно оседала на пол. Он хотел повернулся и убежать, но в этот момент раздался пронзительный звон. На секунду ему показалось, что он находится в середине церковного колокола. Оглушенный, он инстинктивно отскочил в сторону, ибо сообразил, что впереди, в зале, должно быть, действуют лучи акустического парализатора.

— Закрой эту проклятую дверь! — резко прозвучал чей-то голос. Один из охранников поспешно выполнил приказание. Мэт уже начал чувствовать последствия действия парализатора: его колени подгибались, а ноги стали ватными. Он с ненавистью смотрел на своих четырех врагов.

Один из них наклонился над Лэйни:

— С ума сойти, она пробралась сюда совершенно самостоятельно. Но где, черт подери, она достала платье?

— Очевидно, сняла с кого-либо из членов Экипажа.

Другой охранник громко рассмеялся.

— Заткнись, Рик, — грубо оборвал его первый из говоривших. — Давай-ка лучше помоги мне посадить ее на стул.

— У нее охотничье ружье. Хотел бы ты, чтобы тебя подстрелили, как дичь?

— Она явилась как будто специально для того, чтобы попасть в вивариум. А обычно нам самим приходится затаскивать их сюда.

Снова громкий смех.

— Газовая бомба не взорвалась. — Один из охранников пнул ногой металлический каркас. И вдруг из него с шипением пошел газ.

— Маски, скорее!

Каждый из охранников вытащил из кармана что-то, напоминавшее накладной резиновый нос.

— Надо было сделать это раньше. Если нам удастся наполнить всю комнату газом, то любой, кто войдет сюда, мгновенно свалится замертво.

Для Мэта эти слова прозвучали как сигнал. Он задержал дыхание уже с того момента, как услышал шипение выходящего из бомбы газа, а теперь неожиданно подскочил к ближайшему от него охраннику и сдернул с него маску. Охранник от удивления разинул рот, взглянул прямо на Мэта и вдруг рухнул на пол.

У маски была узкая тесемка, позволявшая закрепить ее вокруг шеи, а сам накладной резиновый нос был смазан по краям клейким веществом, что позволяло маске плотно прилегать к коже вокруг носа. Мэт быстро надел это приспособление и стал дышать через маску. С непривычки дышать через маску было довольно трудно, а ощущать на носу посторонний предмет было неприятно.

— Рик? Ох уж этот мне идиот. Куда же, черт подери, он задевал свою маску?!

— Я уверен, что этот подонок забыл взять ее с собой.

— Пожалуйста, соедините меня с майором Дженсеном, — сказал один из охранников в переговорное устройство.

— Сэр, какая-то девчонка пыталась уничтожить виварий. Да, колонистка, но в одежде одного из членов Экипажа… Да, сэр, она пришла сюда одна… Сейчас она спит в одном из кресел. Мы подумали, что, поскольку, она пошла на такие ухищрения, чтобы добраться сюда…

Мэт все еще чувствовал себя неуверенно, хотя, очевидно, дверь защитила его от парализующих лучей. Но, может быть, в него попала одна из усыпляющих пуль, а он этого не заметил?

Он нагнулся над Лэйни. Она была без сознания. Естественно, ведь в нее попало несколько усыпляющих пуль, ее легкие наполнились газом, а ритмично пульсирующий электрический ток проходил через ее мозг, заставляя спать.

Он нашел три проводка, идущие от надетого на ее голову шлема, и оборвал их. Теперь Лэйни напоминала бомбу замедленного действия: она вернется к жизни, когда закончится действие снотворных препаратов. И тогда, очевидно, начнется пальба, так как в комнате были вооруженные охранники.