— Я сейчас вернусь, — повторил начальник, не останавливаясь.

Он пролез сквозь отверстие, протянул руку и закрыл дверь. Тут он остановился.

У него не было никакой конкретной цели. Что-то внутри него потребовало, чтобы он выбрался из комнаты, — какое-то внутреннее чувство, настолько сильное, что он подчинился ему без рассуждения, прямо посреди допроса.

Чего он боялся? Быть может, он должен был услышать от Полли Торнквист нечто крайне неприятное? Или это чувство вины? Очевидно, что он более не испытывал влечения к этой девушке. Безусловно, если бы это было так, он смог бы справиться с собой.

Никто из его подчиненных никогда не видел его таким: согбенные плечи, лицо усталое, в морщинах. Он стоял в коридоре, и ему некуда было идти.

В любом случае, ему надо было вернуться. Полли Торнквист ждала его голос. Она могла знать, а могла и не знать того, что ему нужно.

Можно было видеть, как он собирается с силами. Затем он повернулся лицом к двери и машинально скользнул глазами по матовым лампам в стене. Такая привычка развивалась у всех, кто работал на корабле. На потолке эти лампы давали бы ровно столько света, сколько нужно. На стенах же они резали глаз.

Взгляд Кастро скользнул мимо лампы, за что-то зацепился и вернулся обратно. На матовом колпаке он увидел нарисованный наспех синий знак.

Мэт уже почти спустился с лестницы, когда человек, принесший кофе, начал подниматься вверх.

Мэт мысленно помянул Духов Тумана, но не получил вразумительного ответа. Потом, поскольку человек чуть не столкнулся с ним на лестнице, он кинулся под нее и спрыгнул вниз. Он упал на пол, послышался глухой удар. Все, кто находился в комнате, повернули головы в его сторону. Мэт, ступая тихо и осторожно, отошел в угол комнаты и о ал ждать.

Он с самого начала знал, что глупо рассчитывать на эту его способность. В какой-то момент он уже не будет в состоянии больше бояться; надпочечники перестанут вырабатывать адреналин…

Охранники снова перевели взгляд на потолок. Человек в одежде энергетика вылез и закрыл за собой дверь. Только Кастро продолжал вести себя странно. Он обшаривал глазами комнату, словно искал что-то и не находил. Мэт вздохнул свободнее.

Человек с кофе появился как раз вовремя. Мэт уже собрался уходить и попытаться найти пульт управления прежде чем снова вернуться к Кастро. Кроме того, он обнаружил, что на матовом колпаке лампы в коридоре можно писать чернилами, и как раз ставил знак над дверью, ведущей к Кастро, когда кто-то вышел из-за поворота, неся кофе.

Кастро продолжал вести себя странно. Во время разговора в его кабинете Мэт не переставал бояться Кастро. А сейчас он казался Мэту лишь нервным человеком с забинтованной рукой.

Опасные мысли, подумал Мэт. Продолжай бояться!

Внезапно Кастро стал подниматься по лестнице.

Мэт прикусил нижнюю губу.

Эта погоня уже начинала его смешить! Куда шел начальник на этот раз? И сможет ли Мэт удержать сразу шесть глаз, два вверху и четыре внизу, и при этом подниматься вверх?

Все же он двинулся к лестнице.

— Но, сэр! А как же пленница?

— Я сейчас вернусь.

Мэт вернулся обратно в угол. Пленница?

Гроб. Это слово почти вышло из употребления на Удивительной Горе, где и Экипаж, и колонисты сжигали своих усопших. Но эта коробка у стены была достаточно большой, чтобы там мог поместиться человек.

Ему придется заглянуть внутрь.

Но сначала — охранники.

— Вас вызывает начальник, майор.

— Спасибо, мисс Лоэссон.

— Дженсен, это вы?

— Да, сэр.

— Я нашел еще одно кровоточащее сердце.

— На «Планке»?

— Да. Прямо над комнатой для допросов, на лампе. Теперь я хочу, чтобы вы сделали следующее. Закройте все шлюзовые отсеки «Планка», пустите газ, а затем приходите сюда с отрядом охранников. Стреляйте в любого, кого не сможете опознать. Понятно?

— Да, сэр. А если предателем окажется кто-то, кого мы знаем?

— Тут действуйте по обстановке. У меня есть веские основания считать, что это не полицейский, хотя он может быть в форме. Сколько вам потребуется, времени?

— Около двадцати минут. Я мог бы воспользоваться машинами вместо лифтов, но это дела не ускорит.

— Хорошо. Берите машины. Сначала закройте шахты лифтов. Я рассчитываю на внезапность.

— Да, сэр.

— Выполняйте.

Охранники проблемы не составляли. Мэт подошел к одному из них сзади, вытащил оружие из кобуры и выстрелил в обоих.

Он держал оружие в руках. Это было приятно. Его уже тошнило от страха, который ему необходимо было испытывать. От этого можно было свихнуться. Если бы он перестал бояться хотя бы на секунду, он бы пропал. Но сейчас, хотя бы ненадолго, он мог перестать прислушиваться к шагам, пытаться смотреть во все стороны сразу. Усыпляющий пистолет был куда лучше его ненадежной и непроверенной психической силы. Оружие в руках было реальностью, холодной и весомой.

«Гроб» был еще больше, чем он казался от двери. Он нашел зажимы, большие и легко открывающиеся. Крышка была тяжелая. Внутренность коробки была покрыта пенопластом с конусообразными выемками для звукоизоляции.

Внутри лежало что-то аккуратно завернутое в мягкую плотную белую ткань. По форме это нечто очень мало напоминало человека, голова же вообще не была похожа на человеческую. Мэт почувствовал, как мурашки побежали у него по коже. Гроб. А существо внутри не двигалось. Если это Полли, то Полли мертва.

Все же он стал разматывать простыню, начав с того, что казалось головой. Он обнаружил наушники, а под ними — человеческие уши. Они были теплыми на ощупь. У Мэта появилась надежда. Он разбинтовал пару карих глаз. Глаза посмотрели на него, а затем моргнули.

Ему уже не приходилось сомневаться. Он нашел Полли, и она жива.

Она была больше похожа на куколку бабочки, чем на девушку. Под конец она уже сама помогала ему снимать с ног ткань, прокладки и чувствительные датчики. Правда, помощь ее была незначительна. Пальцы не слушались ее. Мускулы рук, ног, лица все время ритмично подрагивали. Когда она пыталась вылезти из гроба, Мэту пришлось ловить ее, и он не удержался на ногах под тяжестью ее тела.

— Спасибо, — сказала она неуверенно. — Спасибо, что вытащил меня оттуда.

— Я для этого и пришел.

— Я тебя помню. — Она встала, опираясь на его руку. Она еще ни разу не улыбнулась. Когда Мэт размотал ей рот, снял зажимы и прослойки, она была похожа на ребенка, ожидающего, что его ударят. Она и теперь выглядела так же. — Ты ведь Мэт, не помню как фамилия?

— Мэт Келлер. Ты можешь теперь стоять сама?

— Где мы? — Она не выпускала его руку.

— В центре Госпиталя. Но у нас есть реальная возможность выбраться, если ты будешь делать то, что я скажу тебе.

— Как ты попал сюда?

— Джей Худ говорит, что я обладаю психической способностью быть невидимым. В состоянии страха я могу сделать так, что люди не увидят меня. На это нам и придется рассчитывать. Эй, с тобой все в порядке?

— Раз ты спрашиваешь, значит, нет.

Она в первый раз улыбнулась — это была лишь тень улыбки, щель между губами, исчезнувшая за долю секунды. Она лучше выглядела без улыбки.

— Да, по тебе не скажешь, что у тебя все в порядке. Иди сюда, садись. — Она держалась за него обеими руками, словно боялась упасть. Он подвел ее к одному из кресел. «Она в шоке», — подумал он.

— Ты лучше ляг На пол. Спокойно… Теперь положи ноги на стул. Что, раздери их Духи Тумана, они с тобой сделали?

— Это долгая история. — Она нахмурилась, и между глаз появилась глубокая, похожая на галочку, морщина. — Но я могу высказать это в двух словах. Они ничего со мной не сделали. Ничего, ничего и ничего. — Она лежала на спине, как ее положил Мэт, ноги на стуле, и смотрела даже не в потолок, а за него, в никуда.

Наконец она сказала:

— Как ты попал сюда, Мэт?

— Пришел спасти тебя.

— Ты не «Сын Земли»?

— Нет.