— Отнеси щеночка, а то нехорошо — так далеко от остальных, к лесу близко, а без собаки…

***

В самой ночной тьме тоненькая фигурка прокралась к общему колодцу. Задержавшись там не больше, чем на пару минут, она словно растаяла во мраке. Никто того не видел.

***

Утром деревеньку было не узнать. Каждому словно крылья за спиной приделали, радостные счастливые люди легко брались за работу, распевали песни, в гости друг к другу ходили. И думать забыли о домике на отшибе.

Только Вард, вспомнив просьбу старосты, выбрал щенка покрепче и понёс на окраину. Его сука сбегала в лес, и по щенкам чудилось, что спуталась она с волком. Варду жаль было уничтожать такой странный помёт, да и родилось только трое, но никто не хотел себе брать помесь с диким. Хоть одного пристроить уже казалось счастьем.

Калитка была распахнута. Вард вошёл, удерживая щенка на руках, и осмотрел дом. Сразу же в сердце что-то отдалось — здесь бы подправить, тут подлатать, да и крышу бы перестелить, как бы не потекла с первыми осенними дождями… Конуру бы вот ещё собаке справить вместо той, что в углу двора торчит.

— Здравствуй, Вард, — на крыльце показалась девица. Рыжие волосы были убраны в косу, тёмное платье кое-где оказалось выпачкано мукой.

— Марьяна? — зачем-то уточнил он.

— Она самая. А это у тебя кто?

— Волчик, — он поставил щенка на дорожку, и тот сразу же вскарабкался на крыльцо, ткнулся в ладонь присевшей на корточки Марьяне.

— Это мне? Собаку нужно завести, да, — она гладила Волчика, не поднимая головы. — Хороший пёс вырастет, не будет никого вернее.

— Тебе, — Вард подошёл ближе, только чтобы рассмотреть, что за глаза у Марьяны, что за чудо она сама по себе.

— Благодарю, — тут она поднялась, и Варду пришлось запрокидывать голову: высокое крыльцо было у дома. — Ты и сам заходи. Что, не нашёл пока жены по сердцу?

— Не срослось, всё работа и работа, — как околдованный ответил Вард.

— Случается, — Марьяна улыбнулась. — Кваску хлебнёшь? Сама ставила.

— Не откажусь, день сегодня жаркий…

***

Месяц спустя вся деревня гуляла на свадьбе Варда и Марьяны. Думать все забыли, как странен и страшен им был дом на отшибе. Свой же двор Вард брату младшему оставил, в кузне они вдвоём хозяйничали.

Хороший то был год в деревеньке — и урожаем, и плодовитостью всякой скотины. Да вот ещё и свадьба, летняя, скороспелая, зато какая весёлая…

Скоро и не помнили, что Марьяна тут не испокон веков жила.

***

С молодой женой Вард прожил счастливо три года. В медовом августе стояли они вечером рядом в саду. Весь день Марьяна была хмурой, едва пару слов сказала, и Вард волновался о ней, переживал. Даже Волчик — и тот пролежал в тени, головы не поднимая. Даже кот Черныш с печи не слезал и сметаны не просил.

— Что случилось? — наконец решился Вард, тронул жену за плечо.

— Идёт за мной охотник, Вард, — отозвалась та.

— Охотник? — странно резануло это слово.

— Вот три года прожил рядом, что обо мне сказать можешь? — Марьяна глянула на него искоса.

— Нет добрее и справедливее в нашей деревне, всегда понимаешь меня, каким бы я ни был, — изумлённый, Вард только плечами пожал. — Люблю тебя больше жизни. Со всеми ты общий язык находишь. Свет ты чистый.

— Ведьма я, Вард.

— Ведьма? — и хотел бы Вард отступить, испугаться, но слишком уж любил её, потому только обнял крепче. — Да и что с того.

— Придёт охотник, Вард, не забудь, что это тебе не важно, — Марьяна мягко поцеловала его в губы и увлекла в дом.

Закат был алым, точно кровью облака умылись.

***

Рано утром, едва рассвет начал разгонять туман, в деревеньку ворвался всадник на взмыленном коне. Сначала постучал он в дом старосты, переполошил собак – потомство Волчика, те, словно чуя угрозы, лаяли зло и коротко.

— Что надо-то? — выглянул староста на крыльцо.

— Говорят, ведьма у вас живёт?

— Очумел, что ли? Вот же зависти у соседей не занимать! — староста сонно махнул рукой. — Всё у нас хорошо, никаких ведьм тут нету, а будешь на баб наших грешить, с вилами первый выйду, — и дверь захлопнул.

Всадник медленно ехал по улице, наугад выбирал домики, стучался в ставни закрытые. Кое-кто уж проснулся, кормил скотину. Но все прогоняли его, возмущались, что напраслину возводит.

Солнце уже высоко встало, когда остановился всадник напротив двора Марьяны и Варда. Кузнец дрова рубил, споро да с толком, даже не смотрел на приехавшего. Волчик глухо рявкнул, насторожился в будке своей, но не вышел, ждал, что хозяин скажет.

— Где жена твоя? — спросил всадник чуть погодя.

— А что тебе до жены моей? — Вард выпрямился, смахнул пот со лба. — Что ты тут вынюхиваешь, ищешь?

— Ведьму, — не покривил душой всадник. — Гонюсь за ней вот уже десяток лет.

— Видать, след не тот взял, — Вард поставил топор и смерил его взглядом. — Что тебе неймётся?

— Не должны ведьмы мир подлунный топтать, — горячо заявил всадник.

— А по мне, не должны люди судить то, чего не понимают, — Вард сощурился. — Езжай, что ли, мимо.

— Ну что ты, Вард, разве так с гостем надо? — Марьяна появилась на крыльце. Белая косынка закрывала её волосы, только один рыжий завиток на лоб выбивался. — Нет ему нигде приюта, нельзя же так.

Вард глянул на неё и не смог сдержать улыбки.

— Добра ты слишком, — прошептал он. Сердце его на деле заходилось от тревоги и боли, но Марьяна давно научила, как прятать чувства от чужих глаз.

Всадник всматривался в её лицо, едва не дрожа от нетерпения. Узнал, что ли?

— И давно ты знаешь жену свою?

— Всю жизнь, — бросил Вард, тоже не сводя с Марьяны взгляда.

— И долго ли женаты?

— Три года, не сразу она ухаживания приняла мои, не сразу достоин её стал.

— Говоришь, она здесь всегда жила?

— С малолетства, — Вард даже не запнулся. — Я за ней ещё мальчонкой бегал, косу всё дёргал. Дурак был мелкий.

Всадник задумчиво качнул головой.

— Пора мне, — и помчался прочь.

Марьяна долго стояла на крыльце, а потом точно осунулась.

— Уехал, — она глянула на Варда. — Впервые уехал. Не пришлось дом жечь…

— За что он так… — Вард поднялся на крыльцо и обнял её, пряча на груди. — Почему?

— С бабкой моей повздорил. Бабка умерла, а проклятье осталось. Да ты… снял.

— Как это так? Я-то не колдун какой, проклятия снимать…

— Любовь всё лечит, — и Марьяна посмотрела на него так, что Вард осёкся. Увидел он, что она мудрее и старше, чем ему казалось, сильнее и безжалостнее. Но любовь никуда из сердца не сбежала. — И я люблю тебя, — прошептала ведьма. — Навеки быть нам вместе.

Вард только кивнул.

Всадник же давно скрылся за холмом, а как деревня из глаз его пропала, так и забыл, куда и зачем вообще ехал…

***

Сказка закончилась, и я запечатал конверт. Весенние ветра сами доставят его адресату.

========== 095. Часы ==========

Я проходил этим переулком тысячу раз и никогда не замечал в нём такого магазинчика. Порой случается, мир словно самую каплю изменяется и на какой-нибудь улочке вырастает новый дом, который ну никак не мог появиться тут с самого начала. Или вот возникает новая лавочка да выглядит так, точно была здесь испокон веков.

Я стоял напротив запылённой витрины и рассматривал часы. Сколько их там было — не сосчитать, к тому же все разные: наручные, карманные, будильники и даже огромные, почти в метр высотой, чинно покачивающие маятниками.

Какое время они отмеряли? По минутам они будто бы совпадали, а вот часовые стрелки или электронные циферблаты никак не могли прийти к единому времени, делись на группы «по интересам», спорили между собой. Чем дольше всматриваешься в витрину, тем больше теряешься и уже совсем не можешь понять — утро ли, вечер, а может, наступила светлая, но совершенная ночь?

Увлечённый своими ощущениями, я толкнул дверь и вошёл в мир часов. Меня встретил полумрак и тиканье — какие-то часы мурчали сонными кошками, другие сурово отбивали каждую секунду, третьи тикали медленно, скупые на звук.