И он посмотрел на меня с печалью и сожалением.
— Сколько я ещё выдержу? Сколько дней ещё я буду страстно мечтать? И мир поймёт мою не-любовь, отвергнет меня, выберет кого-то иного. И, может, убьёт, а может, отпустит.
— Но ты ведь всё-таки любишь его, так чего же тебе не хватает? — смотреть на тонкую фигурку на фоне оливковой тьмы было больно глазам. Его сияния хватило бы на сотни звёзд.
— Я не знаю… Не знаю.
Он опустился рядом со мной, глядя в чёрную воду.
— Здесь я свободен, но и пленник, я одинок, но со мной весь мир. Это ли меня угнетает? Я не знаю.
Мне тоже не нашлось, что ответить, но было так печально и за этот мир, и за его нестареющую душу, заблудившуюся в себе.
— Похоже, все ответы лежат только внутри тебя самого, — осторожно произнёс я, не зная, как он воспримет эту банальщину.
— Я понимаю, — он чуть улыбнулся. — Только искать не умею…
— Может быть, ты — отражение мира, его исток и в то же время квинтэссенция его существа? — предположил я, больше стремясь понять суть таких созданий, чем помочь.
— Хочешь сказать, всё, что только есть внутри меня, найдётся и в мире? Он настолько отражает меня? — недоверие в его взгляде было слишком очевидным.
— Могу лишь предполагать, — пожал я плечами. — Вот только это было бы логичным.
— То есть в мире где-то столько же одиночества? Столько же тёмной тоски? Но ведь он любит меня, всюду я встречаю его дружеское участие!
— Стало быть, он скрывает от тебя свои печали, — я усмехнулся.
— Как же так получается…
Хотелось бы мне сказать, что любое существо может столкнуться со схожей проблемой, кто угодно может скрывать от самого себя эмоции, хоронить их на глубине чёрного колодца, отчего они только становятся глубже… Но, похоже, в том не было нужды.
Сияющее создание, мальчик с глазами, полными звёздного света, снова порывисто встал, снова протянул ладони к небу. Молчаливый разговор с миром я не прерывал, только смотрел, любуясь совершенством момента.
— Да… Нам наверняка найдётся, о чём поговорить, — обернулся он вдруг. — Благодарю тебя, странник, ты дал мне ценный совет.
— Тогда покажи, где же здесь дверь, — предложил я.
Он кивнул.
Мы вместе двинулись неприметной тропой, петляющей среди скал и вековых деревьев. Свет, исходящий от души мира, рассеивал ночной мрак, и мне открывались удивительные чудеса, красоты и прелести этой реальности, причудливые миражи и дивные тайны. Вот только я чувствовал, как меня зовёт дом…
— Удачи, — шепнул мальчишка мне напоследок. И когда мы встретились глазами, я прочёл в них, насколько глубоко он верит в свой мир, насколько бесконечно любит его и принадлежит ему.
Мне стало ясно, что он преодолеет любые сомнения.
— Удачи, — повторил я, когда дверь захлопнулась. Ещё один замечательный мир остался позади.
========== 054. Черепаха ==========
Город сиял в солнечных лучах, здесь наконец-то разгулялась весна. Я бродил узкими улочками, слушал привычный шум, вдыхал запах влажного асфальта, подставлял лицо ветру. Ещё вчера погода не располагала к прогулкам, а сегодня было так празднично-ярко, что даже болели глаза.
Наверное, именно это чрезмерно яркое солнце заставило меня свернуть в столь узкий проулок, что тени зданий, обступавших тротуар, превращали его и в середине дня в сумрачный коридор. Здесь ещё бежали ручьи, а местами лежали кучи рыхлого грязного снега. Я шёл, удивляясь тому, что раньше никогда не встречал подобного местечка. Пока проулок не раздался вширь, выводя на небольшую площадку, почти во двор, запрятанный между старыми домами.
Прямо напротив меня открыла двери странная лавочка. Вывеска у неё настолько потёрлась, что нельзя было прочесть названия, витрины были темны, однако там оказалось очень много вещей. Куклы, броши, сумки — всё брошено почти что вперемешку, но при этом создавалось впечатление, что тот, кто оформлял магазинчик, придерживался причудливой логики, которую не так просто раскусить с первого взгляда.
Я пересёк дворик и толкнул дверь с колокольчиком наверху. Под неуверенный звяк, я вошёл в сумрачное помещение и огляделся. Меня вело чистое любопытство.
Всё пространство магазинчика загромождали стеллажи, где, казалось бы, можно был найти самые забавные и странные штуки. Тут были и гроздья амулетов, и шкатулки, и карты Таро, здесь лежали свечи — разноцветные и разной формы, высились флаконы — маленькие, и большие, и даже совсем огромные. Я заметил и кольчугу в углу и латы почти что в центре, увидел россыпь старинных пудрениц, целый сундучок разномастных монеток… И даже не мог сказать, что же это за магазин, что могут значить собранные вместе такие разнообразные вещи.
— День добрый, — вдруг окликнул меня из-за стойки старик-владелец. На нём был потёртый коричневый фартук, а седые волосы оказались аккуратно убраны под высокий колпак. Однако я заметил, что часть их заплетена в косу и спускается у старика между лопатками.
— Добрый, — я снова оглядел магазин.
— Ищете что-то конкретное? — он прищурился, но я был уверен — вовсе не для того, чтобы рассмотреть. Острота зрения не оставляла сомнений, его взгляд был очень цепким и внимательным. Настолько, что это даже внушало опасения.
— Не то чтобы, — пожал я плечами, подходя ближе. — Мне стало любопытно. Как называется ваш магазинчик, вывеску не разобрать?
— Я продаю мечты, — усмехнулся он.
На стойке перед ним не было привычной кассы, стояла только расписная тарелка, рядом с которой лежал золотистый или даже золочёный компас с подрагивающей стрелкой, упорно указывающей на юг.
— Интересно, — я улыбнулся ему. — И многие покупают?
— Нет, бизнес не приносит прибыли, — слишком чопорно отозвался он и расхохотался. — Сюда приходят от любопытства или от отчаяния, так что дело движется.
Он выудил из кармана фартука серебряную ложку и принялся начищать её.
Я заглянул на полки за ним — там стояли книги и книжечки, огромные тома и совсем маленькие, тонкие и толстые.
— О чём эти книги? — уточнил я, потому что на корешках давно истёрлась позолота, названий было не прочесть.
— О чужом счастье и нестерпимом горе, — пожал он плечами. — Я не читал их. Только предполагаю.
— Как же вы тогда продаёте?
— Тот, кто должен купить одну из них, точно знает, какая ему нужна. Да так и со всеми вещами здесь. Посмотрите, может и вам что-то… покажется необходимым?
Хмыкнув, я принялся бродить между стеллажей. Мне нравилось рассматривать, я перебирал браслеты, перстни и камни, рассматривал статуэтки, брал в руки кукол в дивных одеждах. Я трогал оружие, перелистывал книги, рассматривал перья невиданных птиц… Но вернулся к стойке, так ни к чему и не присмотревшись.
Старик между тем уселся на старый стул и прихлёбывал чай.
— Ничего? — спросил он, однако было ясно, что вопрос его ответа не требует.
— Видимо, моей мечты тут нет, — я провёл пальцами по компасу, стрелка его описала круг и снова выпрямилась в сторону юга, нетерпеливо дрожа. — Разве не должен он указывать на север?
— Этот-то? Нет. Он указывает на дверь, — старик смерил меня взглядом. — Ну, ты понимаешь. На Дверь.
— Всегда? — так вот как мог бы выглядеть тот компас, что живёт и дрожит у меня внутри.
— Всегда, его ничто не собьёт с пути, — подтвердил старик.
— Неплохой подарок, — я уважительно погладил компас. — Но у меня такой внутри.
— Это я знаю, — он чуть отвернулся и внезапно выудил откуда-то из-за спины фигурку. Присмотревшись, я понял, что это черепаха. — Возьми-ка.
Удержав неожиданно тяжёлую каменную статуэтку в пальцах, я огладил плоскую голову, округлый панцирь и удивлённо глянул на старика.
— Красивая.
— Ага, — согласно кивнул он. — Возьми. Она твоя.
— И сколько с меня?
— Мечты покупаются не за деньги, — лениво отмахнулся старик. — Я не останусь внакладе.
— Не понимаю, что бы она могла значить для меня, — пояснил я, всё ещё удерживая черепаху на ладони.
