- Я знаю, Саймон.
- То есть ты сделала это специально? – Нора не ответила. – То есть я стал не интересен тебе?..
- Вовсе нет... – ее сердце нехорошо сжалось. Она уже усомнилась в том, что это была хорошая идея – затевать такую игру. Все-таки выдержать взгляд его глаз – это невыносимо.
- А что такое тогда, Нора? В чем причина? Вообще-то, я тебя ждал.
- Вообще-то, у меня есть своя жизнь, Мелларк, – холодно проговорила Цюрик. – Которая, представь себе, не вертится вокруг тебя.
- А, то есть... – задумчиво проговорил Саймон, и Нора закусила губу. Черт, она знала эти интонации. Они не предвещали ничего хорошего. Он не должен был подумать, что она отказывается от него!
- Я не это имела в виду.
– А что же ты тогда имела в виду?
Внезапно это начало раздражать ее. Что она по-прежнему готова была расстилаться перед этим мудаком. Твердая решимость захватила Нору Цюрик.
- Я имела в виду, Саймон, что у меня тоже могут быть свои интересы и свои дела. И своя личная жизнь. Представь себе, ты не единственный, к кому я могла бы прийти. Я не жду тебя днями и ночами. У меня тоже есть личная жизнь. И на данный момент у меня есть человек, к которому я могу пойти и помимо тебя.
Лицо Саймона вмиг потемнело.
- Все ясно, – вдруг со злобой проговорил он. – Тогда я, пожалуй, пойду.
И в это мгновение Нора испугалась. Она не ждала, вернее, ждала такой реакции, но оказалась не готова к ней.
- Почему? – испуганно спросила она.
- Потому что не имею никакого желания с тобой говорить после все этого.
- После чего этого? После того, как ты бегаешь от Элисон, – надо же, она наконец-то вспомнила имя, – ко мне, хотя на странице в некстере пишешь том, как сильно ее любишь? Что ты трахаешься со мной за ее спиной? Почему тебя удивляет, что я тоже могу трахаться с кем-то?
- Не желаю слушать жалкие бредни шлюхи.
Нора осеклась. Внутри все похолодело.
- Что? – растерянно переспросила она. Она надеялась, что ей послышалось.
- Что слышала, нахрен. Я не желаю ничего слышать от шлюхи.
Он же это не серьезно? Нет, он не мог же... Краска вмиг отлила от лица Норы.
Она не могла. Не хотела в это верить.
- Что ты такое говоришь? – прошептала Нора, смотря на свои почему-то трясущиеся руки.
- То, что есть, детка. Ты шлюха. Мерзкая, дряная шлюха, которая раздвигает ноги перед каждым, – Нора вздрагивала от каждого его слова. Словно от хлестких пощечин.
- Я не... – снова прошептала она, чувствуя, как глаза наполняются слезами. – Я же люблю...
- Любишь? – расхохотался Саймон, и у Норы из глаз брызнули слезы. – И поэтому отсасываешь за глаза какому-то мудаку? А может, он и не один, м? Или тебя вообще пускают по кругу?
- Нет же, нет! – как-то истерично выкрикнула Нора, но Саймон снова расхохотался, и взметнувшееся было сердце поникло.
- А откуда мне знать? – хрипло спросил он. – Ты серьезно думаешь, что я буду верить словам шлюхи? Отвратительной, грязной, мерзкой шлюхи?
- Ты же сам... – все еще не веря, сквозь слезы проговорила Нора.
- Что я сам? – холодно переспросил Саймон.
- Спишь... Со мной.
- После того, что сегодня услышал, больше даже не хочу дотрагиваться до тебя. Ты мне еще что-то смела молоть про любовь. Ага, как же. Вся ваша мерзкая шкурная природа вскрывается на раз.
- Это неправда, – Дракон, она пыталась еще что-то ему доказать. Он поливал ее дерьмом, а она пыталась ему что-то доказать. – Я... Если бы ты... Я до сих пор...
- Зато ты мне нахер не сдалась, гребаная подстилка.
- Саймон!
- Я не желаю тебя больше видеть. Не же-ла-ю. Можешь ты это нахрен понять или нет? – наступал он на нее. Нора почувствовала, что ноги ее больше не держат. Реальность перед глазами задрожала. – Ты мне нахер не нужна. Можешь хоть подавиться своими чувствами, хотя я вообще не верю, что у тебя есть какие-то чувства, мерзкая дрянь, ты мне нахер не сдалась. Ни тогда, ни сейчас. Думаешь, ты какая-то особенная? Ты самая обычная шлюха, готовая раздвинуть ноги перед первым попавшимся мужиком. Чтоб ты сдохла, дрянь.
Нет, нет, нет. Она не хотела верить. Она не хотела слышать. Она не хотела, но эти слова летели в нее.
- Ты ничего не стоишь. Ты точно такая же, как и все. У тебя никакой гордости нет. На словах ты такая неприступная, а стоит мне сказать, как ты сосешь мой член... Кстати, хорошо сосешь слишком. Наверное, опыт, да? – он смеялся над ней. Он бросал ей все это в лицо. – Спорим, если бы я бы пустил тебя по кругу, ты бы не отказалась? Чтобы только меня не потерять. Какая же ты тряпка, Цюрик. Бесполезная тряпка, о которую-то и ноги вытерять брезгливо. И что я вообще в тебе нашел когда-то, а? А теперь еще и выяснил, что ты шлюха.
Это все говорил он. Человек, которого она любила. Человек, ради которого она была готова бросить все, если бы он позвал. В каждую встречу она бежала к нему, хотя клялась, что это в последний раз. Бежала и ненавидела себя. Терпела унижения. Терпела все. Лишь бы он прикасался. Лишь бы ее трахал. Лишь бы говорил, что она “ничего такая детка”. Заслужить слышать хотя бы такое от самого дорогого человека было для нее самым высшим счастьем.
Нора не хотела верить. Не хотела. Хотя налицо были все факты.
- Я ненавижу тебя, – попыталась хотя бы просипеть она, но ничего не вышло.
А Саймон пригибал ее все ближе к земле. Не физически, конечно, но морально.
- Плачь, плачь, шлюха, это же единственное, что ты умеешь делать, – говорил он, и Нора плакала еще больше. Слабела на глазах. – Ах нет, еще ты хорошо подсасываешь кому не попадя. И ты правда думала, что мне нужна подстилка, которую имели все кому не лень? Серьезно думала, что я подбираю грязное, вонючее дерьмо? Я ненавижу шлюх. Откровенно говоря, мне хочется на тебя блевануть.
Она слышала и не слышала его. Она уже давно опустилась на корточки, потому что ноги перестали держать. И закрывала голову руками, а из глаз все продолжали течь слезы. И Нора слушала все то, что, очевидно, и заслужила за эти годы. То, что думает о ней любимый человек.
- И ты еще что-то реально смела говорить о том, что меня любишь. А в это время трахалась с другим мужиком. Да пошла ты нахрен!!! – Норе показалось, что он занес ногу и сейчас ее пнет. Она чувствовала себя шариком, который безжалостно швыряет на сильнейшем ветру. – Шлюха, чертова мерзкая шлюха. Да чтоб я еще хоть раз имел с тобой что-то общее. Ты мне противна. Противна.
Противна. Противна. Шлюха. Не хочет ее знать. Это было неправдой, было чудовищной, чертовой неправдой, но именно шлюхой сейчас Нора Цюрик себя и чувствовала. Грязной, мерзкой шлюхой. Все так, как он и сказал.
Хуже уже быть не могло.
Или могло.
Сквозь слезы она все-таки увидела их. Тяжелые, озлобленные глаза, смотрящие на нее из темноты. А Саймон все продолжал говорить, и яд капал с его губ. А глаза все смотрели. Глаза человека, согласного с Саймоном на все сто процентов.
Еще и Шеппарда впридачу, сразу обоих Нора вынести бы не смогла. И сломавшись, она уронила голову на колени и расплакалась окончательно. Пусть добивают.
Сейчас он присоединится к Саймону, и они вдвоем...
- Какого хрена?!! – Нора вздрагивает, хлопая мокрыми ресницами, потому что не может поверить: ей же не послышалось? Не послышалось... Звук удара. Она подняла залитую слезами голову и сквозь влажную пелену увидела...
Нет-нет-нет, что?
Наверное, она упала в обморок и видит галлюцинации... Наверное, это ее фантазия. Но крик Саймона тут же вернул ее к реальности. Это произошло на самом деле.
Нэр Шеппард только что врезал Саймону в челюсть. За которую последний теперь держался одной рукой.
- Ты кто вообще такой?! – как-то даже взвизгнул Саймон, и впервые Нора услышала такие интонации в его голосе. – Мужик, какого черта... Не мешай мне, я разбираюсь со шлюхой. Твою мать!!!
Больше он ничего не успел сказать. Потому что также молчаливо и также мрачно Нэр задвинул ему прямо в пах. На руках у Саймона, мгновенно взвывшего от чудовищного удара и которого уже обуяла ярость, тут же замерцали всполохи магии. Но Шеппард оказался быстрее, у него на ладонях заблестели черные полосы, и в следующий момент он повалил Саймона на землю, после чего Нора воочию наблюдала то, что называется избиением.
