— Ясно, — на выдохе отвечает Рэй. Надеялся ли он когда-нибудь покинуть эту промёрзлую землю? Сперва да, но станет ли для него домом то новое место, в котором не будет этих извечных снегов и льдов, где весна будет благоухать, лето изнывать жарой, а осень — окрашивать всё в яркий багрянец? В ответ его сердце молчит, оставаясь таким же холодным, как и воды омывающего Бьёрн моря.

— У тебя неплохо получается, Сейри.

— Ладить с детьми? — переспрашивает Рэй, на миг погрузившийся в собственные мысли.

— И это тоже, — с улыбкой на губах подмечает Арес, — но я имел в виду магию. Ты практикуешься?

— Не всегда нахожу на это время, — уклончиво отвечает Рэй. — И если до тебя дойдут слухи, что я силой вынудил оставшихся расмов обучать меня искусству владения мечом, верь им. Если бы меня не боялись, то и обучать не стали бы.

— Сейри… — Арес медленно выдыхает. Ему не нравится то, как к себе и своей магии относится его супруг, какую репутацию в Бьёрне он себе создал, в кого превратился только ради того, чтобы… Должен ли он ревновать мужа к Таису? Или же ему всё-таки стоит благодарить Босфорца, ради достижения целей которого Сейри остался с ним?

— Дело не в Таисе, — словно прочитав его мысли, произносит Рэй, и снежинки над уснувшим ребёнком медленно растворяются в воздухе. — Просто останься я прежним, и ничего бы не изменилось. Между нами в том числе.

Арес кивает, соглашаясь. Пока что. Только потому, что времени нет и он должен спешить на собрание варзов, но отныне и после мужчина собирается уделять своей семье больше внимания, дабы, как и пообещал, разделить с мужем все и радости, и невзгоды.

— Ты ещё оттаешь, Сейри, — хочет сказать вождь, добавив «в моих объятиях», однако он просто приобнимает супруга, скромно целуя его в макушку. Тот касается его колючей щеки своей прохладной ладонью и едва заметно улыбается. Стоит ли считать, что первый шаг только что всё же был сделан?

Остаток дня Рэй проводит в мелких и суетливых хлопотах. Зеврана отправляет в поле, наблюдать за работами, ведь, несмотря на столь радостные события в крепости, посевную ещё никто не отменял. Это позже, когда вернётся и Роксан, будет всенощный пир, а после, на рассвете, зажгут костры по погибшим. А пока что Рэй находит для себя массу дел, гоняя энареи и до выдраенного блеска наводя порядки в караресе. Сам засучив рукава берётся за чистку лошадей, тем самым показывая пример, а после до седьмого пота тренируется на закрытой арене. Он снова на эмоциях, чувствуя дрожь магии внутри, и лучшего способа усмирить её, чем измотать себя физически, юноша не знает.

Уже под вечер Рэй снова посещает комнаты Таиса. Ненадолго, только чтобы рассказать ему, что Арес вернулся, что весь Бьёрн ждёт не менее триумфального возвращения Роксана и что за окном уже ночь, а энареи в их общей с супругом спальне уже готовят для вождя ванну, сменную одежду и постель.

— Оставьте нас, — едва переступив порог своих покоев, отдаёт приказ двум энареи Рэй.— Я сам позабочусь о своём супруге.

Мальчики юные, лично им взяты на попечение, выбранные из достойнейших, кроткие и послушные, а ещё красивые. Рэй убеждает себя в том, что это не ревность. Просто негоже смущать юных энареи видом обнажённого мужского тела. К тому же разве правильно это, прибегать к помощи других, когда у тебя есть законный супруг?

— Уверен? — спрашивает Арес, сводя на груди полы расстегнутой рубахи. — Мне приятна твоя забота, однако… — и мужчина, не зная, как продолжить, умолкает. Ему не стыдно обнажиться перед мужем, даже наоборот: интересно узнать, каким взглядом на него посмотрят глаза цвета остывшего золота. И Арес ни за что не проигнорировал бы такой шанс, если бы был уверен в собственной выдержке. Хранил верность, как и обещал, хотя, признаться, с лёгкостью это ему не давалось.

— Моё тело такое же, как и твоё, Арес. Не думаю, что увижу что-то новое или же столь сильно буду чем-то впечатлён, — Рэй отворачивается, но только для того, чтобы снять верхнюю одежду и засучить рукава. Юноша не собирается играть в примерного мужа, он просто выполняет свои обязанности и к тому же ни слова не сказал о том, что подобное войдёт у него в привычку. Если прикосновения к телу мужчины вызовут в нём отвратные чувства, силовать себя Рэй не станет. — К тому же смотреть на тебя я буду явно без какого-либо подтекста.

— Это как? — с некой хитринкой спрашивает Арес, и Рэй, чувствуя этот заманчивый тон, оборачивается, так и не сколов распущенные волосы.

— Не рассматривая, — ровно отвечает Рэй, а сам, вопреки своим же словам и чуть хмуря тонкие брови, скользит взглядом по литой спине мужчины, испещрённой давними и свежими шрамами.

Его внимание невольно привлекает родимое пятно. Имея странную форму, оно своим остриём тянется вдоль позвоночника мужчины, ложась на его плечи изогнутыми линиями. Помнится Рэю, именно меч был неотъемлемым атрибутом одного из многоликих богов. Именно того, чьё имя носил Арес.

— Я с ним родился, — Арес, оглянувшись через плечо, подмечает сосредоточенный взгляд супруга. — Авхат истолковала этот знак как благословенное прикосновение многоликого, дав мне соответствующее имя.

— А разве отмеченные вашими богами дети не рождаются магами? — в свою очередь подмечает Рэй. — Помнится, ты сам говорил мне об этом.

— Не всегда, — переступив бортик, Арес погружается в горячую воду, блаженно выдыхая. Тот, кто считает, что варвары — варвары и в быту, сильно ошибается. Лично для Ареса нет ничего более приятного, чем горячая вода, в которой всё тело наконец расслабляется. Хотя вполне возможно, после сегодняшних омовений он изменит своё мнение о блаженстве.

— Иногда такой знак означает, что носящему его человеку уготована великая судьба.

— Поэтому вождём и выбрали тебя, а не Роксана? — Рэй подступает ближе, опускается на колени на толстый коврик и замирает. Не боится прикасаться к обнажённому супругу, тело которого действительно красиво. Просто его руки отныне всегда холодны, а магия в любой момент может обратить пар в иней, а горячую воду — в лёд.

— Метка — это всего лишь приложение, — отвечает Арес, на миг смежив веки. — Например, лично я считаю, что моя судьба — это встреча с тобой, Сейри, — мужчина приоткрывает глаза и поворачивает голову, смотря на сосредоточенного, слишком серьёзного, как для столь интимного момента, супруга. А ему бы хотелось, чтобы эти глаза смотрели на него более тепло. Но такой уж его Сейри, ледяной маг ослепляющей, обжигающей красоты и не менее сурового, чем бьёрнские зимы, нрава.

— Иногда многоликие создают душу настолько гармоничную и прекрасную, что ни одно человеческое тело не способно вместить её в себе. И тогда они делят её на две части, которые, очутившись в мире Нави, начинают тянуться друг к другу, дабы снова стать едиными. Как знать, может, и мы некогда были сотворены как нечто неотъемлемо-целостное.

— Это просто одна из ваших легенд, Арес. Или же ты действительно веришь в то, что только что сказал? — Рэй проводит кончиками пальцев по кромке воды, чувствуя её обжигающий жар. Слишком горячо, и ладони сами, словно отревая чуждое, начинают источать магию. Арес чуть ёжится, и Рэй тут же одёргивает ладонь. Может, они всё-таки торопятся? Торопится он сам, желая стать ближе и сам не понимая почему.

— Я верю в то, что всё в наших руках, Сейри, — поймав холодную ладошку, Арес нежно сжимает её в своей, подносит к губам и пытается согреть её своим дыханием. — Не хочу тебя терять. Не хочу, чтобы ты отдалялся, опасался за меня или же скрывал себя настоящего. И если тебе неприятны мои прикосновения, — Арес подымает взгляд и сдерживает улыбку, замечая на щеках до этого неестественно бледного Сейри лёгкий румянец, — не заставляй себя. Просто скажи.

— Мне не неприятно, — юноша размышляет пару секунд, прислушиваясь к ощущениям. Они новые и слегка непонятные, но не отталкивающие. Да и сам Арес кажется совершенно другим — дорожащим им. Чувствуя себя нужным, Рэй расслабляется, позволяет себе лёгкую улыбку и, совершенно по-детски, плескает мужчине воду в лицо. Тот, отфыркиваясь, смеётся, а после с головой уходит под воду.