Босфорца сперва бросил на него короткий пронзительный взгляд, а после, опустив глаза и вздохнув, так же шёпотом ответил. И эти слова леденящей душу отравой потекли по венам Рэя, неумолимо толкая его вперёд, к призраку, с отчаянной надеждой протягивающему ему открытую ладонь.
— Грядёт государственный переворот, Рэй, и возглавляет его Верховный кардинал Адриан Босфорца.
Таис изначально предполагал, что рано или поздно придётся рассказать Рэю правду, однако всё же надеялся, что до столь безысходной ситуации, в которой они очутились отчасти и по его вине, не дойдёт. Ровная дорога пошла под откос в тот момент, когда в Бьёрне появился Сейри, так почему первопричине всего наконец не узнать столь тщательно скрываемую от него истину?
— Есть легенда… Нет, даже не так, — Босфорца тряхнул головой, приводя мысли в порядок. Отросшие волосы в этот момент отчего-то мешали и раздражали по-особенному цепко, но Роксану нравились его русые пряди. Глупая причина для того, чтобы не стричься и терпеть подобные неудобства.
— Считается, что от Константина Великого не сохранилось никаких записей. Я имею в виду, ни писем, ни пометок, ни дневников, ни мемуаров. То есть ничего, что бы пролило свет на его жизнь, так сказать, из первых уст. Я, если бы в своё время не был возведён в статус преемника, скорее всего, даже не задумывался бы о том, что кто-то чего-то там после себя не оставил, полностью доверив своё житиеописание хронистам и летописцам. Однако, официально став Багрянородным, я получил доступ к неким семейным тайнам, которые берегли столь скрупулёзно, что передавали их только из уст в уста либо от предшественника преемнику, либо доверенным вассалам, принёсшим магическую присягу верности.
Глубоко выдохнув, Таис снова посмотрел на друга. Тот стоял подле: уверенный, решительный, внемлющий каждому его слову и словно вмиг вновь преобразившийся в того самого незнакомого юношу, который предстал перед ним впервые, склонившись над бездыханным телом Нави. Да, пожалуй, он правильно поступал, тянув до этого момента: раньше, не переосмыслив свои взгляды на мир, Рэй бы не понял того, и столь важного, что он собирался поведать вессалийскому принцу сейчас.
— Существует запись… Нет, опять не так, — Босфорца, ухмыльнувшись, снова тряхнул головой. — Это просто обрывок бумаги, с помощью магии запечатанный в стекле, дабы время не испепелило столь ценное доказательство того, что Месса — это реальный человек.
— Всего несколько строк, Рэй, — повернувшись к другу, смотрящему на него сейчас с хмурым неверием, продолжил Таис. — Я видел их издали, но достаточно отчётливо для того, чтобы прочесть. Не слово в слово, конечно, но что-то вроде этого выведено на том клочке на староромейском, — Босфорца прикрыл глаза, припоминая, точнее, сейчас словно вживую видя перед собой будто вырванную из огромной книги страницу, черновик, набросок, строчки которого он читал мысленным взором, даже не запинаясь.
«Я предупреждал Константина, что стоит остановиться на тех границах, которые опоясывали его уже и без того огромную империю, но власть опьянила его. Он снарядил войско, численность которого превосходила все ранее собранные им армии, и ступил на студёные земли сколотов. Будучи связанным с Константином незыблемой магией, я последовал за ним в самое логово зверей. Жуткое место, в котором я словно оглох, больше не слыша гласа своего Творца. Стая пала, а их вождь погиб. Некогда могучее племя распалось на множество мелких родов, уйдя далеко на восток, уплыв на запад в неизвестность, скрывшись в тумане Хладного моря. Константин победил, достигнув своей мечты — быть единым властителем всего континента, я же… Я встретил древнего словно сам мир пророка. Возможно, он жил ещё до того, как на границе Нави и Яви вспыхнул слепящий свет, из которого и вышел мой Творец. Шаман — так он называл себя, и его уста говорили многими голосами тех, кого он величал многоликими богами семи больших миров. Шаман танцевал в огне, гремя заговорёнными костями, а после бережно раскладывал передо мной вытащенные из костра же, даже не почерневшие ивовые ветки. Его племя ушло, но оно вернётся, дабы снова осесть на своих исконных землях. Тень Зверя закроет собой Багряное солнце. Мир есть бесконечное коло…»
— Именно поэтому, когда пришли арды, Ромея содрогнулась, ведь, если то, что написано на этом клочке, правда, ардам суждено разгромить империю и выстроить собственную на той земле, которую у них вероломно отобрал Константин.
Подожди, Таис, — Рэй приподнял руку, глубоко выдыхая. — Дай мне минуту, — поведанное Босфорца походило скорее на сказку или же миф, но никак не на тайну имперского двора, которую берегли от чужих глаз и ушей. Даже магия для Рэя была более обыденным явлением, чем пророчество, которое начало сбываться спустя несколько сотен лет.
— У нас нет минут, — жёстко припечатал Босфорца, на этот раз не собираясь давать другу ни спуску, ни поблажек. Если Рэй так хотел по самую макушку ввязнуть в той каше, которая заварилась на ромейской земле, то сейчас уже поздно было осторожно пробовать, а не горяча ли она для нежного принца. Только в омут и с головой, иначе промедление будет им дорогого стоить.
— Объясняя то, что я процитировал, скажу, что предельно точно известно, что арды, или их предшественники сколоты, жили на этой земле ещё задолго до ромеев. Это знает и император, и его приближённые, и сами арды, которые решили, что пришло время вернуть исконное. Изначально Императором, его Первым министром и Первым советником было принято решение дать ардам отпор, однако, когда проигрыш багряной армии стал очевидным, Его Величество сменил свой политический курс, предложив варварам мир. В это же время у императора и верных ему вассалов уже не осталось сомнений насчёт того, что внутри самой Империи зреет заговор во главе с Верховным кардиналом.
— Я могу понять, — усиленно хмуря лоб, словно это помогло бы собрать воедино целый рой разрозненных мыслей, ответил Рэй. — Если Багрянородные придавали этому пророчеству столь большое значение, то действия императора вполне оправданы. Заговор я тоже допускаю, ввиду того, что власть — это слишком желаемая блажь, особенно для того, кто уверен в своих силах и имеет подспорье для того, чтобы её заполучить. Я принимаю перемирье и его условия, допуская, что арды согласились ограничиться отданными им территориями, не претендуя на завоевание всей империи, однако, даже понимая всё это, — Рэй резко вскинул на друга шальной, полный смятения взгляд, — я не могу собрать все эти факты воедино.
— А воедино всё это связывает то, что заговор против правящей династии был раскрыт, но, увы, слишком поздно. Кардинал уже собрал достаточно сил и приспешников, чтобы беспрепятственно и стремительно воплотить свои планы по захвату власти. У императора не было иного выбора, кроме как просить о помощи ардов.
— И? — чуть подавшись вперёд, прошептал Рэй. — Как это всё связано с тобой? С нами? Со всем этим, — юноша порывисто махнул рукой, — что происходит сейчас?
— Предполагая, что Кардинал прознает или же предугадает союз Ромеи и Арды, мой отчим, граф Максимилиан Босфорца, Первый министр и принёсший императору магическую клятву верности вассал, и придумал этот план.
Таис вздохнул. Только что они с вессалийским принцем подошли, пожалуй, к самой трудной части их разговора, потому что сейчас ему придётся говорить о себе, а Рэй определённо станет его жалеть. Босфорца же в жалости не нуждался, ему будет достаточно и обычного понимания. До этого момента его взгляды разделял только отчим. Даже мать… Юлия просто сильно любила своего единственного ребёнка, чтобы дать своё согласие, не говоря уже о благословении, на столь опасную и безвозвратную авантюру. А после в его жизни появился Роксан… Таис надеялся, что это в последний раз он открывается кому бы то ни было, поскольку и так слишком многие люди стали для него непозволительно близки.
— В качестве превентивной меры и дабы постоянно поддерживать связь между столь внезапно и зыбко ставшими союзниками державами, было решено оставить в Арде доверенного человека, а чтобы прикрыть его истинную миссию, создать условия, которые ничем бы его не выделяли. Так в договоре о перемирье и появилось требование о родовитых заложниках, одним из которых и стал я.
