Юноша думал, что, как и Таиса, его будут учить языку, письменности, законам и управлению караресом, но похоже, на его счёт Зевран получил несколько иные распоряжения. Правила пиршества — признаться, Рэй был удивлён, что такие вообще существуют, — система условных знаков, с помощью которых энареи могли понять, у кого из гостей закончилась еда, выпивка, кому нужна приятная компания или кому пора уже и отбыть восвояси, порядок подачи блюд и многое другое. Рэй уставал так, что едва успевал добраться до кровати, а уже через пару часов Зевран будил его, чтобы на скорую руку дать ещё с десяток уроков и сразу же перейти к практике. В такой ситуации Рэю оставалось только поблагодарить Ормудса за то, что он столь скрупулёзно тренировал его на выносливость, да и к самим физическим нагрузкам юноша был привычен.
Рэй терпел, хотя понимал, что на правах будущего эори мог бы и сам гонять Зеврана по каждому мелкому поручению, а не корячиться на четвереньках в огромном зале, выскабливая пол до блеска. Если Арес думал, что он сломает его методом труда до седьмого пота, то этот ард не был таким уж мощным стратегом, как говорил Таис.
— Любой опыт ценен, мой мальчик, — говорил ему Клавдий, стоя у него над головой и пристально наблюдая за тем, как его ученик, прокалывая себе пальцы, пытается нашить заплату на подранную рубаху. — Кое-что из выученного тобой, может, тебе и не пригодится никогда, но уж пусть лучше так, чем в нужный момент окажется, что тебе позорно не хватает знаний.
Он был зол на Клавдия тогда, и после, когда наставник учил его варить похлёбку, застирывать одежду и обрабатывать раны, ведь это не его венценосное дело, но старик был мудрым и никогда не давал своему ученику спуску только потому, что в том текла королевская кровь. Сколь же за многое, оказывается, он не поблагодарил наставника, но Рэй надеялся, что ему ещё выпадет такой случай, ведь ему так хотелось в красках расписать выражение лица Зеврана, когда он безупречно-тонко и быстро нарезал овощи для супа.
К тому же в этом обучении был ещё один огромный плюс: Рэй перезнакомился почти со всеми энареи в караресе, и все они оказались хорошими мальчиками и добрыми юношами, которые, скорее всего нарушая приказ Зеврана, приходили ему на помощь. Отношения не сложились только с Майю, тем самым, с толстой косой, который был фаворитом Роксана, но всем мил не будешь, да и сам инари благоразумно старался давать им поменьше общих поручений. Майю невзлюбил его из-за ромейского происхождения и дружбы с Босфорца, самому же принцу этот энареи не понравился своим взглядом — острым и зорким, как у хищной птицы. Кстати, о Босфорца…
Рэй не видел Таиса с того самого дня, как они ходили в дарс. Он сам был занят подготовкой к празднеству, а вот Босфорца… Зевран, бдя его, словно цепной страж, всё же не ежеминутно был рядом, так что, вполне возможно, инари продолжал свои занятия и с Таисом, и чудилось Рэю, что друг сам не хочет его видеть. Юноша понимал и навязываться не стал. Правда, накануне праздного дня попытался попасть к Таису, на что тот же Зевран вежливо ответил ему, что эори Таис готовится к завтрашнему обряду. Что уж там делали с Босфорца, Рэй даже представлять боялся, но…
Бросив на друга быстрый взгляд, Рэй нахмурился. Обряд уже свершился, правда, ему так и не удалось его увидеть, так как Зевран снова завалил его кучей дел, но всё и так было понятно по бледному лицу Босфорца. Таис, как бы фривольно он ни высказывался об обряде консумации, стоически держался перед тысячной толпой гостей только из-за своего упрямства и гордости воина. И этого Рэй прощать Великому сайю не собирался. Того, что Арес намеренно создал условия, которые отдалили их с Таисом друг от друга.
Водрузив большой кувшин на стол, Рэй развернулся, с разочарованным вздохом замечая ещё один высоко вскинутый кулак. Пили эти арды непомерно много, отчего он стал свидетелем уже не одного выяснения отношений и уровня силы на кулаках и мечах. Правда, никакой гнетущей атмосферы при этом не было. Победитель подавал проигравшему руку, и они снова пили за здоровье, словно только что и не проливали кровь друг друга. Странные устои, но всё же что-то соответствующее его собственным взглядам на жизнь в них было.
Сделать шаг ему не позволили. Рэй замер, удивлённо опустив глаза. Помимо всего прочего, юноша ни разу не заметил, чтобы кто-то из мужчин вёл себя неподобающе по отношению к энареи, даже если те соглашались составить им компанию. Так что то, что позволил себе этот ард, было вопиющим даже по варварским законам. Но ард тоже был не глуп, сжав меж пальцев край его туники. По большому счёту, варвар к нему не прикоснулся и никаких правил не нарушил, но от этого менее отвратительно юноше не было.
— Сейри, — мужчина обратился к нему на ромейском с ужаснейшим произношением.
— Да, — ровно ответил Рэй, подняв взгляд. Ард был типичным — высоким, плечистым, тёмнокожим, черноволосым, однако синеглазым, — старые шрамы испещряли его руки и покрытую волосами грудь, голос у него был глухим, словно слегка охрипшим, но, скорее всего, это было возрастное, так как на вид мужчине было около пятидесяти.
— Ты разрешишь мне, Дайки, начать за тобой ухаживать?
Рэй отшатнулся, смотря на мужчину как на полоумного. К нему, словно к девице, цеплялся какой-то старик, который годился ему в отцы. Но даже не это возмутило юношу больше всего. Первой была мысль о том, что старик либо действительно выжил из ума, либо был отчаянным и самоуверенным. Вся Арда знала, что он принадлежит Аресу, поэтому многие мужчины хоть и бросали на него взгляды, но они, скорее, были любопытными, нежели заинтересованными, но этот Дайки…
Неужели? Рэй медленно повернул голову, дабы посмотреть на центральный стол, за которым восседали варзы со своими эори и сам Великий сай. Арес неотрывно смотрел на него. Смотрел тёмным, прищуренным, полным угрозы взглядом. Казалось, Кронзверь знал, о чём только что попросил его старик, и этим взглядом отчётливо давал понять, какой ответ нужно дать.
Рэй мысленно ухмыльнулся. Этот Дайки назвал его Сейри, хотя в караресе, да и, скорее всего, во всей Арде к нему обращались эори Рэй. Старик понимал его ценность и хотел ею владеть. Подобная мысль была не менее противной, чем предыдущие, но желание как-то задеть возомнившего о себе невесть что Ареса оказалось сильнее. К тому же юноше стало любопытно, как же варзы ухаживают за энареи, раз те только и грезят тем, чтобы приглянуться какому-нибудь мужчине. План был рисковый, поэтому требовал тщательного и разумного ответа. Ответа, достойного Сейри.
— Не смотри на мой возраст и старые шрамы, Сейри, — очевидно расценив его молчание по-своему, начал ард. — Доходов моего карареса и моей мужской силы достаточно, чтобы дать столь прелестному цветку, как ты, всё, чего он только пожелает.
— Великий тай Дайки, — обратился Рэй к мужчине на ардском, безошибочно определив статус воина по витой татуировке у него над правым глазом, — получить подобное предложение от тебя — большая честь для меня, однако смею напомнить, что я не просто энареи, а заложник Великого сайя. Без его на то согласия мой ответ — лишь пыль. Как видишь, — юноша аккуратно высвободил край своей туники из пальцев арда, — я не вправе распоряжаться своей жизнью.
Неторопливо направившись вдоль столов за новым кувшином, Рэй даже не обернулся. То, что только что произошло, не имело для него никакого значения — так должен был подумать Арес. Его согласие в обмен на свободу — это он дал понять старику Дайки. Чем бы ни обернулась эта история, он однозначно будет в выигрыше. Впервые Рэй, чувствуя, как внутри разливается горячее ликование, мог гордиться собой.
— Можешь немного отдохнуть, — в привычной, слегка пренебрежительной манере бросил Зевран, когда Рэй, прихватив два пустых кувшина, вернулся на кухню, — а то ещё свалишься без чувств гостям под ноги.
— Как скажешь, — юноша, поставив кувшины на пол, пожал плечами. Он действительно устал, но расслабляться было ещё рано. Зал был просто огромным, как и количество гостей, после ухода которых им ещё предстояло убрать и перемыть посуду, а также привести помещение в порядок. Ночь будет тяжёлой и тревожной: даже с головой уйдя в дела, Рэй не переставал думать о Таисе и о том, что предстоит вынести его другу.
