Отложив поиск ответов на потом, Кристоф Тридий подозвал своих людей, и они все вместе двинулись на капитанский мостик. Открывшийся их глазам вид пошатнул душевное равновесие даже самых бывалых моряков. То, что капитан "Отважной куртизанки" принял за наброшенную тряпку, на самом деле оказалось слившимся со штурвалом человеком. Непонятно, где заканчивалось одеревеневшее человеческое тело, и где начиналась рулевая конструкция кагоки. В смятом и смазанном лице угадывался только рот, разинутый в безмолвном вопле ужаса.

- Экзотические хищники?.. - растерянно спросил побледневший Демид.

- Да нет, - пробормотал в ответ Кристоф, разглядывая соединенного со штурвалом человека. - Это какая-то скульптура? Гамалаббаз, ты на родине такие видел?

Бадухмад обошел вечного рулевого и осторожно постучал саблей по руке, с трудом угадывающейся в поплывшей фигуре. Раздался отзвук как при ударе по дереву, и, хмыкнув, кажирец без особого почтения к мертвецу ткнул его острием в спину. Из-под рассеченной ткани остатков одежды потекла кровь.

- Не видел такой до сейчас, Кристоф-капа, - пожал плечами невозмутимый чернокожий матрос. - В папа Кажир такой нет. И гляжу - кровь полил, а скульптура так не умеют.

- Капитан, посмотрите сюда!

Обернувшись на голос, Кристоф приблизился к подозвавшему его моряку. Парень с выдубленной солеными ветрами кожей стоял и дрожащей рукой указывал на деревянный настил, где виднелось какое-то темное пятно.

Пятном оказалось не что иное, как тень, если это можно было так назвать. От двух маслянистых следов босых ног тянулся распластанный силуэт человека, причем можно было разглядеть мельчайшие детали одежды и внешности, словно некий искусный художник решил запечатлеть на досках его изображение, используя только серые и черные тона. Единственный изъян, который допустил этот невероятный мастер - картина получилась слишком сильно растянутой в длину. Однако для всех был очевиден тот факт, что никакого художника на кагоке отродясь не было.

- Если корабль шел на восток, - задумчиво пробормотал Кристоф. - То эта тень упала на юг. Неужели во всем действительно виновато то сияние с берегов Евы?

- И с нами могло бы случиться то же самое, если бы мы не вышли из потока северного ветра? - дрожащим голосом спросил Демид.

Павий всегда был немного трусоват, однако из-за осознания собственной трусости он наоборот бросался навстречу страхам наперекор своей натуре. Такой вот храбрый трус.

- Скорее всего, да, - неуверенно согласился капитан. - Помните странное поведение тел наших павших товарищей на воде? Так ведь не бывает. Как и всего этого.

От увиденных на кагоке вещей и игры пространства начала болеть голова. Матросы впервые за многие годы вспомнили симптомы морской болезни, но пока еще держались, не показывая свою слабину перед капитаном Тридием. Впрочем, и сам фасилиец с трудом фокусировал взгляд, который упрямо блуждал по сторонам, поддавшись головокружению. Осознание неправильности происходящего давило на психику, вопросы накапливались, но не было даже намека хотя бы на один правильный ответ. Хотелось сбежать с кажирского корабля и уплыть куда-нибудь подальше от него, но отступить сейчас - значит мучиться неизвестностью до конца жизни.

- Надо обыскать каюты, - решил Кристоф. - Вдруг кто-то все же выжил.

- Если ты в это действительно веришь, то просто еще раз взгляни на палубу, - возразил Демид. - Надо уходить отсюда, мы увидели достаточно.

- Мы обыщем каюты, - повторил капитан, четко выговаривая каждое слово. - Как я буду объяснять Мирею, что мы обнаружили пустой корабль, испугались и сбежали, так ничего о нем и не узнав?

- Может, давай забывай все, Кристоф-капа? - встрял Бадухмад. - Садимся в наш лодка и уплываем далеко обратно, а Мирей-комит скажи, что не был никакой корабль, не видел никакой. Хорошо же?

Остальные трое моряков немного помялись и вроде как поддержали предложение кажирца, пробормотав что-то невнятное.

- Мы обыщем каюты и трюм, - резко ответил Кристоф и, подозрительно прищурившись, взглянул на чернокожего моряка. - А на тебя это совсем не похоже, Гамалаббаз. Неужели ты решил упустить возможность поживиться контрабандой?

- Пфф, - фыркнув, отмахнулся Бадухмад. - Я знает, что в папа Кажир богатый только богатый люди. Бедный люди там очень бедный, а такой лодка ходит только бедный. В такой кагока мы найдет только очень мало. Уплываем далеко надо.

- Так, приказы не обсуждать! - прикрикнул капитан. - За мной.

Кажирец пожал плечами и зашагал за Кристофом, направившимся к двери, истерзанной когтями неизвестного животного. Демид и остальные моряки опасливо поплелись следом. В конце концов, пока что с ними ничего плохого не произошло.

За дверью их поджидал короткий коридор, усеянный по обеим сторонам проемами в отдельные каюты, которых было не так много, видимо, только для капитана кагоки и его приближенных. Но, шагнув в недлинный проход, моряки "Отважной куртизанки" вновь угодили в ловушку разбушевавшегося пространства. Доски коридора были помяты, по ним медленно ползали едва заметные волны. По мере продвижения по нему он как будто менял углы на вмятины, стягивал одни щели и тут же раскрывал новые, сквозь которые с негромкими щелчками выскакивали покрытие пола и обшивка стен, чтобы занять свое место во вновь освободившейся нише. Изгибы сменяли друг друга, неестественно заворачивались внутрь себя, их природа была какой-то неправильной. Все вокруг словно насмехалось над Кристофом и его людьми. Перед их глазами все плыло, взгляд просто не мог ни за что зацепиться, внимание рассеивалось, а непонимание копилось в голове, заставляя слабый человеческий череп трещать по швам.

Один моряк оглянулся и не смог сдержать леденящий душу крик ужаса. Все остальные тоже обернулись и, почувствовав, как холодный пот выступил на спине, увидели, что коридор, по которому они сделали всего несколько шагов, оказался в разы длиннее и заворачивался уродливой спиралью. Дверной проем теперь висел где-то под потолком, который хоть и был достаточно низким, но почему-то казался недосягаемым. Приходилось задирать голову, чтобы увидеть небольшое светлое пятнышко неба, любопытно заглядывающего в проход.

Вопящий моряк никак не реагировал на слова капитана и отрезвляющие пощечины товарищей, которым пришлось приложить все свои силы, чтобы сдержать его истерию. Он упал на волнистый пол, бился в судорогах, разбрызгивал слюну, бешено вращал вытаращенными глазами и мычал что-то бессвязное в перерывах между хриплыми криками.

- Надо убивай, - предложил Бадухмад. - Ему совсем плохой.

- Сперва попробуй оглушить его, - приказал Кристоф.

Кажирец ослабил захват, чтобы было сподручнее нанести удар тяжелым эфесом сабли по затылку спятившего товарища. Но тот, почуяв свободу, стал как будто в разы сильнее, одним рывком вскочил на ноги, откинув в сторону двух державших его матросов, и побежал к выходу из коридора. Он резво бежал по спирали, перепрыгивая с пола на стены, со стен на потолок и потом снова на пол. Но ему не удалось приблизиться к заветной двери и на шаг, хотя его капитан и четверо товарищей, замершие на одном месте, все удалялись и удалялись. Не выдержав такого насилия над своим пошатнувшимся рассудком, моряк заскочил в первую попавшуюся каюту и задернул за собой штору, стараясь хоть как-то оградиться от кошмарного коридора.

Кристоф, Демид, Бадухмад и двое других моряков старались лишний раз не шевелиться, увидев, к чему может привести всего один необдуманный поступок. Впрочем, думать о происходящем они тоже старались как можно меньше, так ведь и с ума сойти можно, в чем они тоже уже наглядно убедились.

- Надо было вас послушать, - извиняющимся тоном пробормотал побледневший Кристоф. - Ну, пошли обратно?..

Они осторожно зашаги назад по коридору, и желанный выход, кажется, начал им поддаваться, неохотно приближаясь к дезориентированной пятерке. Капитан шел впереди, поэтому он первый добрался до шторы каюты, в которой спрятался от своих страхов его подчиненный. Нельзя его здесь оставлять.