Однако в последнем капитан ошибся. Уже к вееру того дня несколько моряков "Отважной куртизанки" слегли с непонятной болезнью, симптомы которой были никому не известны. Их рвало кровью, тела неестественно раздулись, они лихорадочно дрожали, обливались потом и бредили, сбивчиво рассказывая о каком-то сражении. Причем все говорили об одном и том же.

До утра следующего дня не дожила половина заболевших. Согласно морским порядкам их похоронили, выбросив за борт корабля. Но мертвые тела тяжело упали на воду, словно на твердую поверхность, а волны переворачивали их и толкали. Экипаж "Отважной куртизанки" провожал безвольно перекатывающихся по морю товарищей беспокойными и недоумевающими взглядами, но никто не рискнул сделать какое-либо предположение насчет странного явления. Остальные пораженные болезнью матросы неожиданно пришли в себя и были вполне здоровы, но они никак не могли вспомнить то, о чем все вместе рассказывали в загадочном бреду. А вид неугасающего сияния на побережье Евы вызывал у них необъяснимый страх.

- Кристоф-капа, - грубый голос Бадухмада рассек нить воспоминаний капитана. - Болезнь. Может, плывем обратно от беда?

"Слишком уж я задумчивый стал в последнее время, - разозлился на себя Кристоф. - Впрочем, как тут не стать..."

- Нет, - коротко ответил он, вглядываясь в приближающийся силуэт дрейфующего корабля. - Судя по всему, они были ближе к сиянию, когда их настиг тот ветер. Значит, и болезнь у них могла проявиться сильнее, из-за чего они потеряли управление и теперь обречены на кораблекрушение. Наверное. Если эти вещи вообще взаимосвязаны...

"И как я буду писать отчет?", - печально подумал Тридий, раз за разом воссоздавая в голове цепочку событий, которые не поддавались логике, но, похоже, действительно имели место быть.

- Кристоф, а чернокожий засранец в чем-то прав, - заметил вернувшийся Демид.

Не слишком вежливо потеснив капитана, он занял свое любимое место за штурвалом. Хоть Павий и был подчиненным Кристофа, в первую очередь они оставались друзьями и, если уж на то пошло, соучастниками в измене родине.

- Когда-нибудь я буду отгрызать твой уши, - в шутку огрызнулся Бадухмад, сверкнув белоснежными рядами острых зубов. - Мы в папа Кажир любил нежный мясо фасилийский собачонок.

- Хватит, - капитан оборвал привычную на борту "Отважной куртизанки" перепалку. - Мы в любом случае должны разобраться в их проблеме и по возможности помочь. Кстати, не думаю, что болезнь заразна, ведь кроме тех, кто изначально заболел, она ни на кого не перешла.

Помощник капитана согласно кивнул и начал сосредоточенно подправлять курс, чтобы перехватить дрейфующий корабль. Кажирец только пожал плечами и пошел выполнять свои обязанности. Человеческий механизм "Отважной куртизанки" отлажено заработал, несмотря на несколько отсутствующих деталей, которые вчера были выброшены за борт.

- Это же кагока! - откуда-то сверху прокричал Бадухмад. - В папа Кажир лодка такой обычно!

Кристоф всмотрелся в силуэт корабля. Это действительно была кагока - достаточно вместительное грузовое судно крупнейшего государства на южном континенте.

- Его здесь не должно быть, - заметил Демид.

- Кажирские контрабандисты, - скривился капитан. - Пожалуй, стоило бы позволить им разбиться.

- Меняем курс?

- Да ладно уж, - махнул рукой Кристоф. - Раз уж сошли с маршрута патруля, то доведем дело до конца. Надо разобраться во всем, арестовать их и отбуксировать товар... Ох, угораздило же.

По мере приближения к кагоке стало понятно, почему она дрейфовала, отдавшись воле ветров и течения. На палубе не обнаружилось ни единого матроса, на штурвале зачем-то висела тряпка, и вообще что-то в этом корабле было не так.

- Очертания... странные, - прищурился Демид.

- Да, - у Кристофа все поплыло перед глазами, когда он попытался внимательнее вглядеться в упорно ускользающую из внимания корму. - Паруса и канаты тоже. Дует ветер, а они не шелохнутся. Надо сказать ребятам, чтобы были начеку...

Пожеванные ржавчиной и солью крючья впились в борт кагоки, и два десятка сильных мужских рук напряженно заработали, притягивая корабли друг к другу крепкими кантами. Пузатые деревянные конструкции с жалобным скрипом столкнулись, и переброшенный с "Отважной куртизанки" мостик поднял в воздух небольшое облако пыли.

На палубе кагоки так никого и не появилось.

- Бадухмад, прокричи им, что они арестованы алокрийским флотом и должны немедленно выйти без оружия и сдаться, - приказал капитан.

Кажирец хрипло пролаял на своем родном языке слова капитана, но ответом была все та же тишина.

- Ладно, - задумчиво протянул Кристоф. - Пойдем, посмотрим все сами, что ли.

Взяв с собой Демида, Бадухмада и еще троих моряков, которые лучше всех владели оружием, капитан "Отважной куртизанки" взошел на борт кагоки. Остальным было приказано быть наготове и в случае сигнала сразу бросаться на помощь, а так в тесноте кают и грузовых отсеков они только мешаться будут, если начнется потасовка.

Вблизи палуба корабля выглядела еще страннее. Казалось, что по плотно подогнанным доскам ходили волны, но это было незаметно из-за морской качки. Однако если моргнуть или отвести взгляд хоть на мгновение, то шаловливое пространство тут же старалось уловить этот момент и посмеяться над растерянными людьми, сократив длину досок, сделав капитанский мостик пониже или шире, изогнув мачту то вправо, то влево. Канаты и паруса замерли, словно для них не существовало ни ветра, ни самого времени. Бадухмад осторожно постучал саблей по ткани, но на ней не осталось и складки.

- Плохо парус, - заметил кажирец. - Такой ветер плохо надувай, кагока далеко не уплывает.

- Он не всегда таким был, умник, - съязвил Демид. - Помыл бы себе, что ли, мозг с мылом, а то уже совсем он у тебя протух.

- Да я больше чистый, чем ты, белокожий фасилийский девочка!

- Не чистый, просто на твоей черной шкуре не видно прилипшее дерьмо, - зажав нос, возразил помощник капитана. - Зато запах весьма ощутим.

- Это у тебя из рот воняет!

Раздались неуверенные смешки моряков. Очередная перепалка этих двоих немного сняла напряжение и растерянность.

- Хватит, - Кристоф предостерегающе поднял руку. - Надо осмотреться на палубе. Если найдете что-нибудь интересное, то докладывайте незамедлительно.

Интересного нашлось даже слишком много для обычной корабельной палубы. Увы, ситуацию это нисколько не прояснило. Почти сразу были замечены отпечатки пальцев рук и по-моряцки голых ступней, которые как будто растянули и промяли древесину, словно влажную глину. Если постараться, то по ним можно было восстановить передвижение людей по палубе. Ответов так и не появилось, но стало понятно, что большинство кажирских моряков было выброшено за борт неведомой силой, а они сопротивлялись ей и хватались за все подряд, оставляя неестественные вмятины на корпусе корабля, что, по сути, тоже не должно происходить с нормальной древесиной. А кое-где виднелись следы сражения, но неизвестно, произошло оно недавно или это отголоски контрабандистского прошлого кагоки. Царапины, отколотые саблями щепки, треснувшие стропила, копоть от поджога - для ходящих по Южному морю кораблей это не редкость. Но...

- Кажется, здесь кабан клыки о мачту почесал, - неуверенно заметил Демид. - Или медведь когтями ее располосовал. Зачем-то. И там. И вот там...

Действительно, на высушенных солнцем досках остались ужасающие отметины когтистых лап каких-то огромных животных, а мачта была... пожевана?

- Может, они перевозили экзотических хищников, и те вырвались на свободу, - предположил Кристоф. - Впрочем, это не объясняет остальных странностей.

На палубе также были обнаружены непонятные клочки ткани или свалявшихся волос, которые были слишком длинны как для человека, так и для животного. Остатки неизвестной материи валялись в застывшей жиже, не напоминающей ничего, что могло бы пригодиться на корабле. На ее поверхности проступали какие-то очертания, отдаленно напоминающие человеческие лица, и по пугающему совпадению их обрамляли слипшиеся локоны странных волос-ниток.