Поэтому Демиан выдавил из себя:

– Нет… – Рэвенлир посмотрел на него скептически, и он добавил: – Немного… Голова болит. Совсем чуть-чуть. Наверное, от света.

– Полежи. Если не пройдет, иди к матери.

– Пройдет! – заверил Демиан и, закрыв книгу, слез с дивана.

– А как же я? – обиделся Рилан.

Демиан замешкался – обижать Рилана ему совсем не хотелось, – но Рэвенлир строго проговорил:

– А ты сиди здесь. Если ты готов мучить друга только потому, что тебе скучно, какой из тебя получится воин?

– Ничего ты не понимаешь! – всполошился Рилан. – Я же просто пошутил. Конечно, пусть идет, отдыхает, – он с царственным великодушием махнул рукой.

Демиан, вымученно улыбнувшись, убрал книгу на место и побрел в отведенную ему темную комнатку. Там он почти сразу забылся тревожным сном, прерывающимся особенно сильными вспышками боли. Во время этих кратких пробуждений до него долетали обрывки разговоров из коридора. Он слышал, как позвал Архаила Рэвенлир, сказав ему собираться к Рейте, как сообщал об их уходе Лои. Потом пришли еще какие-то люди и заговорили о чем-то совсем непонятном для Демиана.

– Я настаиваю… – говорил грубый мужской голос.

– Я уже сказала, – отвечала Лои. – Рэвенлира нет.

– Но вы ведь знаете, где он! – раздался еще один голос, гораздо тоньше первого.

Лои молчала. Ей явно не хотелось выдавать местоположение мужа. Это было понятно – несложно представить, как в комнату градеронской целительницы, подняв дикую панику, ворвутся в поисках Рэвенлира. Среди основной массы людей, даже имеющих воинский статус, приход Сату Рейты был попросту слухом, и распространять или же подтверждать его было, конечно, совсем нежелательно.

– Вы не понимаете! – снова воззвал к ней первый. – Это крайне важно!

– Не берусь вам советовать, но разве с крайне важными сообщениями не следует обращаться непосредственно к господину Тристану?

– Конечно, следует! – горячо поддержал второй. – Но нам срочно нужна помощь Рэвенлира, а пока мы пробьемся к Тристану…

Обычно такие взволнованные голоса очень пугали Демиана. Они были вестниками грядущей беды. Но сейчас, когда он в полудреме боролся с головной болью, он не обратил на них должного внимания. Они слились в его сознании в приглушенную, неразборчивую и потому убаюкивающую мелодию. Демиан вновь засыпал, не пытаясь расслышать торопливые объяснения и ответы Лои, тоже ставшие обеспокоенными.

Из дремы его вывел Рилан, неожиданно возникший перед его кроватью.

– Ты не представляешь! – восторженно прошептал он. – Просыпайся, ну! Выздоровел? Отлично!

На самом деле, Демиану все еще было очень плохо, но он сел на кровати и вопросительно посмотрел на Рилана, глаза которого прямо-таки сияли восторгом.

– Не слышал? – шепотом затараторил он. – Паника в Эндерглиде! Срочная миссия!

– Какая? У кого? – испугался Демиан.

– У нас! Пошли!

– Куда?

– Как куда? Искать! Моего отца никто найти не может, перепугались, дураки! Он же к твоей матери пошел, а никто не знает. Мы его найдем и сообщим! А то у них там что-то случилось и без него – тьфу! – ничего не могут. Я бы один пошел, – заметил Рилан с жертвенным видом. – Но не знаю, где твоя мать.

Демиан хотел было возразить, что им не стоит вот так вот соваться в это. Воспитанный в Градероне, он был уверен в том, что не попадаться на пути взрослых – залог выживания. В темном городе к детям в основном относились как к бесполезным созданиям, и, встреться те на дороге, вполне могли убрать препятствие ударом. С точки зрения порядков в таком случае виноват был ребенок. Но Демиан куда больше боялся не побоев, а показаться невоспитанным и тем самым опозорить родителей или, не дай бог, самого Руэдейрхи.

Однако сейчас Демиан передумал. Ведь Рэвенлир сам сказал ему, что, если ему будет плохо, нужно навестить мать. И, раз Рилан решил разыскать отца, он, Демиан, должен ему помочь, ведь, помимо того, что Рилан не знает, куда идти, ему еще и нелегко ходить.

– Ладно, – сказал Демиан, вставая с кровати.

– Отлично! – просиял Рилан. – Пойдем скорее, – вдруг заторопился он.

Как оказалось потом, спешка его имела определенные причины. Во-первых, Рилан опасался, что кто-нибудь найдет его отца раньше, и путешествие до башни закончится бесславно. Во-вторых, что особенно важно, нужно было успеть выбежать на улицу, пока не видит мама – Лои бы ни за что не выпустила их сейчас, и Рилан это знал. Но сейчас сообщить об этом Демиану он не удосужился и без лишних комментариев вывел его через заднюю дверь, а затем помог ему перебраться через забор – пойди они через калитку, Лои могла заметить их в окно. Демиану этот нехитрый трюк дался с огромным трудом, и он очень расстроился, подумав в тысячный раз, как здорово было бы быть таким же ловким, как Балиан, Юан и Рилан (на сей раз своего отца он в перечень не включил, да и никто во всем Этериоле не смог бы представить теперешнего Кристиана, втихаря перебирающегося через забор).

Преодолев преграду, мальчики направились к башне обходным путем, чтобы не попадаться никому на глаза и не отвечать на неудобные вопросы. Несмотря на поврежденную ногу, Рилан несся вперед очертя голову и постоянно торопил Демиана, который никак не мог за ним угнаться. Он не был силен и в беге, а тут еще мешала проклятая боль, норовящая перейти в непреодолимое головокружение.

– Ну, сколько! – Рилан осторожно выглянул из-за дерева и с любопытством проводил взглядом пронесшихся мимо воинов Рассвета. – Понабежали тут… И чего им? В той же башне живут, дураки! Зашли да кликнули по имени…

– Похоже, они не твоего отца ищут, – робко предположил Демиан.

– А кого же еще?

Демиан не ответил, потому как заметил, что что-то не так. Было вокруг нечто, очень похожее на то ужасное чувство напряжения, которое он ощущал всем телом, идя по ставшему для него одним из самых страшных мест на земле коридору градеронского замка, где его намеревались убить воины Заката. Вслед за этим Демиану вспомнились тревожные голоса, которые он слышал в полусне, и он замер от нахлынувшего на него страха. Он знал, что нужно срочно возвращаться домой, потому что случилось что-то очень серьезное, и Рэвенлира искали совсем не для какого-то пустякового дела, а чтобы он немедленно оказал всевозможную помощь в качестве воина Рассвета.

Но было слишком поздно. Со все нарастающим ужасом Демиан осознал, что рядом с башней затаились не только они.

Рейта, чуть отодвинув занавеску и щурясь от ярких солнечных лучей, режущих ей глаза, тревожно вглядывалась в залитую светом улицу. Интересного перед башней было немного: белая площадь, пара рядов невысоких деревьев и стены соседнего здания. Вдали простирался Эндерглид во всей своей ослепительной, в прямом смысле этого слова, красе, но Рейта все еще не могла любоваться этим пейзажем – слишком больно было глазам. Она вообще предпочитала не смотреть в окно, ограничиваясь редкими лучами, специально пропущенными в комнату: если она останется в Эндерглиде, к солнцу придется привыкнуть.

Но сегодня снаружи было так беспокойно, что Рейта то и дело выглядывала на улицу, стараясь несильно отодвигать занавесь, чтобы остаться незамеченной – кто знает, вдруг паника из-за нее? Хоть ее и видели жители города, Кристиан говорил, что ее прибытие не афишировалось. Наверняка о нем знали, не считая братьев, Гволкхмэй, Тристан, Эксентар, Рэвенлир и те воины, что стояли на посту в день прибытия. Поэтому можно было себе представить, какой переполох поднялся бы в городе, если бы все оказались в курсе. Это очень походило на то, что происходило сейчас; люди метались из стороны в сторону, словно кого-то искали, останавливали каждого встречного, и, когда признавали в них законопослушных эндерглидцев, коршунами набрасывались на них, вдалбливая в головы жителей некую важную информацию – какую именно, Рейта расслышать не могла. При этом взволнованные, а порой и взбешенные люди вертелись преимущественно вокруг башни. Рейте подумалось, что это похоже на военную тревогу, и ее стали терзать совсем уж скверные мысли. Вдруг что-то случилось с Демианом? Или с Кристианом и Юаном? Ступив на путь подобных размышлений, она, конечно, донельзя извела бы себя, но, к счастью, в этот момент пришел Эксентар.