На большой выгон, где собирались каждую осень местные фермеры и эсквайры, они прибыли, когда уже начался первый заезд. Денек разыгрался на диво - солнечный, сухой и безветренный.

  Букмекеры так и бегали среди разношерстной публики, собирая ставки. Конюшни Сеттенфорда тоже заявили об участии в скачках двух трехлеток, но Лили не возлагала на них особых надежд.

  Второй заезд начался только через час. За это время приехавшие успели ознакомиться со всеми заявленными скакунами, осмотреть публику и сделать ставки. Кстати сказать, женщин среди толпы эсквайров и фермеров не наблюдалось, о чем Мортланд не преминул язвительно сообщить невестке.

  - Это потому, что сегодня проходит ярмарка, и там полно развлечений - и петушиные бои, и бокс и ещё много всякой всячины! - нервно пояснила та, высматривая на дорожке своего жеребца Лютика. - Здесь же собрались далеко не любители...

  - ... коим причисляете себя и вы!

  Надо сказать, что не смотря на действительно хорошую погоду, Лили чувствовала себя не лучшим образом. Мерзко ломил и побаливал живот, мучила изжога, поэтому она благоразумно не отходила далеко от коляски - отсюда ей было хорошо видно беговые дорожки.

  Лютик, хотя и заставил хозяйку поволноваться, шёл очень хорошо и принес им кругленькую сумму, выиграв заезд.

  - Молодец Дик,- похвалила жокея довольная хозяйка,- теперь хотя бы вернем организаторские сборы. Но меня, по-прежнему, интересует Колокольчик Уилберфос!

  - Хороший жеребец,- со знающим видом кивнул головой Дик,- среди наших только и разговоров об этом трехлетке. Посмотрите только, какие у него бабки! Его мать - Принцесса Каролина, а отец - Ветродуй Олаф, победитель Дерби позапрошлого года!

  Чтобы посмотреть на бег интересующего коня, Лили, тихонько охая, слезла с коляски и подошла поближе к ограждению.

  - Надо ехать домой! - тут же со всей вредностью, на которую был только способен, заявил Мортланд, поглядев на её побледневшее лицо. - В вашем положении нужно быть более осторожной!

  - Это обыкновенные недомогания беременных,- огрызнулась взбешенная Лили, - я специально ехала сюда, чтобы посмотреть на Колокольчика Уилберфоса! Вот закончится этот заезд, и мы сразу уедем. Но не раньше!

  Заезд выдался не из лучших - два фальстарта, затем одна из лошадей подвернула ногу, да так, что наездник вылетел из седла, но интересующий Лили жеребец шёл ровно, избегая всех ловушек, хотя преследование было весьма интенсивным и плотным. Лошади подобрались, стоящие друг друга. Но вороной жеребец мчался красивой рысцой, выбрасывая ноги в белых чулках грациознее, чем балерина.

  - Красавец! - был единодушный вердикт присутствующих. - Чувствуется порода!

  Но на последних метрах до финиша, фавориту на хвост стал неожиданно наступать какой-то Дикий Звон. Лили замерла, а потом изо всех сил крича, стала подгонять облюбованного жеребца, подпрыгивая от возбуждения.

  - Ну же! Колокольчик! Давай!

  И в этот момент приключилось нечто неприятное. Моментально побледневшая от ужаса леди почувствовала, как по ногам тихо журчит вода.

  - Только не это! - ахнула она, в панике вообразив, что обмочилась.

  Но почти сразу же выяснилось, что первое предположение было ещё не самым худшим. Внезапно живот Лили скрутила непереносимая судорога, заставившая её, согнувшись, схватиться за живот.

  - Ой,- только и смогла сказать несчастная женщина, широко раскрытыми глазами глядя на деверя,- ой!

  В этот момент Колокольчик стартовал первым, но, увы, леди Тейлор уже было не до этого.

   Перепугавшийся Мортланд попытался водрузить стонущую женщину в коляску, но новый приступ боли дал отчетливо понять, что это схватки, и даже нечего думать - мчаться по колдобинам и ухабам в Сеттенфорд.

  - Я, - со страхом нащупала Лили руку Мортланда,- кажется, рожаю!

  Герцог оторопел, в смятении глядя на её покрывшееся каплями пота лицо. Но к счастью, Дик, толкущийся весь заезд рядом с хозяйкой, не растерялся.

  - Где-то тут неподалеку я видел телегу с сеном. Надо бы леди оттащить туда! И местный коновал торчит на другом краю поля возле конюшен! Сбегать?

  Задыхающейся от страха и боли Лили уже было всё равно, на чём рожать - на земле или на сене, лишь бы куда-нибудь лечь! И безразлично, кто будет принимать роды - доктор или коновал, лишь бы хоть кто-нибудь помог. Плащ Мортланда лишь чуть облагородил импровизированное ложе, и она с протяжным криком улеглась на шуршащее сено.

  - Превеликий Боже,- простонал герцог, встав перед ней на колени и развязывая плащ,- и ни одной женщины вокруг! Что же мы будем делать?!

  Но к роженице уже приблизился местный ветеринар - огромный мужчина с красным обветренным лицом. Он невозмутимо покуривал трубку, как будто столь знатных рожениц видел, чуть ли не каждый день

  - Ничего не надо бояться, леди! Лошади и женщины это делают примерно одинаково - только кобылы панталон не носят! Пусть уж ваш муж их снимет!

  К счастью, корчащаяся в схватках Лили уже мало, что соображала, поэтому не видела, с каким лицом Мортланд удовлетворил просьбу ветеринара. А то бы прямо на месте и скончалась от стыда!

  - Что нужно ещё делать? - у герцога от страха тряслись мелкой дрожью руки.

  - Да ничего сложного,- опять-таки пыхнул трубкой, с интересом поглядывающий на столь важных господ коновал, - дайте опору ногам и как появится головка, тут уже не плошайте, ловите младенца! Перевяжите пуповину, затем отрежьте, да дайте выйти последу... тяните...

   И пока обалдевший от таких сведений Мортланд пытался сообразить, что ему было сказано, тот вновь вернулся к скаковым дорожкам.

  - Там заезд начинается - лошадь, на которую я поставил, бежит, - пояснил он,- уж вы извиняйте! Я позже подойду - вряд ли миледи так быстро разродится, ещё ни один час помучается!

  - Может, успеешь ещё съездить за врачом,- с надеждой спросил грума Мортланд, - раз это так надолго?

  Но даже он уже понимал, что доктора Лили не дождется. Схватки стали непрерывными, она не находила от боли места, а потом начались потуги... Лили вцепилась изо всех сил в руки Мортланда, и прикусив губу, уже не видела, как вскоре вернувшийся ветеринар располагается между её ногами и изо всех сил давит на живот.

  - Давайте, миледи, давайте! Всё будет хорошо, всё будет прекрасно, сейчас жереб... ребёнок появится! Тужьтесь!

  И Лили, упершись ногами в доски телеги, изо всей силы напряглась - сил не хватило, она опять натужилась... Боль была сумасшедшей, невероятной, рвущей, но зато сердитый, отнюдь не слабый рев раздался над скаковым полем. Это новый Тейлор ознаменовал своё появление на свет!

  И пока Лили с трудом пыталась восстановить дыхание, Мортланд уже заворачивал в собственную рубашку и жилет племянника. От всего пережитого его била такая крупная дрожь, что он не мог раздвинуть губы даже в подобии улыбки, натягивая сюртук на голое тело.

  Лили же закрыла глаза и облегченно вздохнула. Неужели этой чудовищной боли пришел конец? И что там дальше делали мужчины с её измученным телом - ей уже было абсолютно безразлично.

  - Я хочу,- только прошептала она,- чтобы его назвали Колокольчик Уилберфорс!

  - Да давай уж сразу Лютиком или Дикими Звоном? - Мортланд был слишком вымотан, чтобы нормально отнестись к этим бредовым фантазиям. - Ещё есть хорошее имя - Свирепый Свист. Вот будет радоваться ребенок, отзываясь на такую кличку!

  Через час, на дороге, ведущей в Сеттенфорд, можно было наблюдать следующую картину - неспешно скрипя и раскачиваясь на ухабах, медленно ползла телега с сеном, на котором лежала бледная женщина с новорожденным на руках. Мортланд сопровождал её верхом, не отставая, но и не опережая телегу.

  - Дорогая невестка, в этой колымаге, да ещё в таком виде, вы напоминаете мне следующую на казнь французскую аристократку! Да и сам я сейчас похож на санкюлота!

   Лили лениво покосилась на брюзжащего деверя. Она не могла нарадоваться, что всё осталось позади, и они с малюткой живы, особенно после помощи столь неумелых повитух.