– Где ты была, куколка?

– Просто играла с Ноем.

– Угу. А где?

– Во дворе.

– Ммм… Хочешь узнать, что я делала?

– Конечно, мама.

– Я мыла этот скрипучий пол и готовила тебе мясной рулет.

Я морщила нос и смеялась вместе с мамой. Она целовала меня в нос. От нее всегда пахло розами.

Когда папа Ноя уезжал по делам в свой новый офис, мы с моим другом тихонько пробирались в кузов грузовика, где набивали себе животы. Наевшись досыта, мы прятались в больших коробках и валялись на гофрированном полу. Внутри было довольно темно, а раздобыть фонарики оказалось непросто. Поэтому бóльшую часть времени мы поедали чипсы и играли с коробками в темноте. Мы притащили маркеры, клей и скотч, чтобы превратить наши коробки в космические корабли, а затем воевали с помощью лазерного оружия в виде баллончиков с краской.

Так пролетел год, а вместе с ним закончились и чипсы.

Четырнадцатого мая 1988 года, отпраздновав мой день рождения, мы с Ноем встретились ровно в 23:11, предварительно сверив наши детские часы из коробок с овсянкой. Тихо, как мышки, мы пробрались мимо наших мирно спящих родителей, чтобы встретиться на заднем дворе. Декор наших с Ноем домов был практически одинаковым, так как наши мамы обожали делать покупки на новоанглийских гаражных распродажах и блошиных рынках, полных всякой колоритной античной ерунды. Что мой дом, что дом Ноя был полон разношерстного старья: оригинальные картины маслом с поцарапанными рамами, верстаки со старых ферм, превратившиеся в кофейные столики, голубые стеклянные столики и разукрашенные морские сундуки. Наши дома в колониальном стиле выглядели просто роскошно по сравнению с остальными в квартале, окрашенными в пастельные цвета и безвкусно заставленными однообразными мебельными наборами. В связи с тем, что наши интерьеры настолько отличались от их, я чувствовала гордость, запал, желание достичь чего-то большего, стоит только захотеть. Как моя мама.

Психология? Философия? – Философия эстетики. Что это значит?

Неважно. Я так думаю. А что, если окружение – наше все?

Моя мама, Джессика, была обладательницей огромной груди. Мама Ноя, Джози, гордилась пышной попой. Вместе они называли себя «буй и якорь». Но для меня Джози была мамой Ноя, миссис Джозефиной М. Винет, хранителем моего сердца. На удивление я всегда держалась на расстоянии, никогда не обнимала ее и не позволяла себя трогать. Оглядываясь назад, я поняла, что просто хотела, чтобы она воспринимала меня как равную себе, взрослую, а не ребенка: в общем, она была драгоценным охранником, которому я поручила оберегать Ноя и делать его счастливым.

Облажались ли мы? Кто-либо из нас?

Увы, мы с Ноем встретились в 23:11, новоиспеченные одиннадцатилетки, дрожащие от прохладного ночного воздуха. Среди миллиардов белых булавок в чистом, безоблачном небе пронеслась падающая звезда. Я забыла обуть свои розовые тапочки-кролики, поэтому стояла, балансируя, словно фламинго, на плотно сжатых ногах. От моей пижамы со Смурфиками было мало толку. Синие фланелевые штаны Ноя выглядели смешно в такое время года, но, конечно же, той холодной майской ночью надеть их было разумным решением. Помимо штанов, на нем была абсолютно нелепая футболка с Черепашками-ниндзя.

Пригнувшись, мы вошли в наш грузовик, словно осанка как-то может выдать наше отсутствие в постелях. Внутри было теплее, кроме того, нас грел уют нашего первого совместного дома, который мы осветили красными квадратными фонариками. Я имею в виду те, с резиновой кнопочкой и огромной прямоугольной батареей.

Это был первый раз, когда мы увидели следы наших игрищ: красные, оранжевые и черные пятна от красок полностью покрывали стены трейлера; наши космические корабли, на которые мы примотали стаканы в роли кнопок, были поломаны; разорванные пакеты из-под чипсов покрывали каждый сантиметр пола; а из углов кузова на нас смотрели охапки мягких игрушек. Мы взялись за руки. Наверное, мы думали тогда об одном: «Я играю с мягкими игрушками и коробками, это вообще нормально?» Думаю, мы оба испугались, что же ждет нас в будущем. И тогда я увидела последнюю пачку «Читос» и бухнулась на колени.

– Ни за что, это мои «Читос»! – завопил Ной.

– Не-а, я первая увидела!

– Нет, Вив, они мои. Это грузовик моего папы.

– Твой папа бросил этот грузовик восемь месяцев назад, когда твоя мама заставила его вернуться на работу.

– ВИВИ! Ну же! Это мой день рождения!

– Это мой день рождения, тупица!

Ной напал на меня, выхватил пакет из рук, а я уложила его на спину. Глухие звуки прогибающейся стали рикошетом отдавались от стен, сопровождая нашу схватку. Мы уронили фонарики. Один бухнулся плашмя, пустив по полу диагонально-горизонтальный луч света. А второй, балансируя на основании, освещал кузов танцующим миганием. Это зрелище напомнило мне величественное цирковое выступление. Вокруг нас кружило облако пустых пакетов. Пока я боролась за заветные снеки в кулаке Ноя, он открыл пачку и извлек оттуда полную горсть «Читос». Кое-как мне удалось проделать то же самое.

Сидя верхом на Ное, при уже угомонившемся свете фонариков я жадно жевала свою добычу, пока к нам медленно приходило ужасное осознание, а именно – биология. В луче света кишела вереница червей. Вырезая тоннели в оранжевой пыли, окрасившей наши руки, крохотные, микроскопические пищевые червячки, а точнее целая колония червячков, ползла по своим делам. И все это на одной ладони. Как видите, в плохо запечатанных старых чипсах могут завестись черви. Мы ели этих червей или их личинки месяцами, но никогда до этого не приносили фонарики, поэтому не придавали особого значения виду съеденного. Так что мы не ощущали и не видели – до той самой первой ночи со светом – вторжения насекомых в наше лакомство.

Ной закрыл рукой мой рот, чтобы заглушить крик. Это выглядело странно, потому что я сделала то же самое. И тогда произошла первая самая сумасшедшая вещь в моей жизни. Ной, который лежал под моими сорока килограммами, перестал кричать, сел и обхватил мое лицо руками, вымазанными сырной крошкой и червяками, чтобы направить мои губы к своим. Он впервые поцеловал меня. Первый поцелуй. И тогда произошла вторая самая сумасшедшая вещь в моей жизни. Я почувствовала, что Ной ел червей. Именно тогда я осознала, что люблю его. Первая любовь.

Итак, еще одна глубокая полночь в больнице. Кто-то принес светильник и выключил кварцевые лампы над моей головой – теперь комнату освещало мягкое золотистое сияние. С пушистой по-прежнему сиреневой ветки упал один фиолетовый лепесток и приземлился в самом центре, на линолеуме. А кто-то, близкий друг или член семьи, только тот, кто хорошо меня знает, включил мою любимую музыку: из айпада у раковины раздавался угрюмый голос Джейкоба Дилана. Вытянув ноги в зеленом кресле из кожзама, Ной задумчиво поглаживал подбородок. Я тут же поняла, что он ждет от меня предложения насчет следующего Рая.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.