*

Невесомые снежинки залетали в приоткрытое окно. В необжитой комнате было прохладно, и узорчатые льдинки успевали недолго покружить внутри помещения, прежде чем превратиться в мокрую пыль. “Хорошо, что мы успели прийти до снега, — подумал Поттер, закрывая окно, — а то со следами пришлось бы возиться ещё дольше”. Он обвёл комнату взмахом волшебной палочки, убирая ненужные запахи: “Мундус ускадор!” Ё(1) И пошёл на кухню готовить чай. Напоил маленького мальчика, которого привёл с собой в пустующий дом, чаем с оборотным зельем и сонными травами, переодел ребёнка в чужую одежду, одновременно натёр его особой жидкостью из флакона, и уложил на кровать, накрыв одеялом почти с головой. Потом начал раскладывать по комнате принесённые им с собой различные вещи, в довершении декорирования разлил на пол и мебель тёмно-красную жидкость. Затем он снова совершил оборот палочкой: “Симиле Уизли бревитер!” (2), делая комнату максимально похожей на пристанище Рона и его семьи. Поттер вылил остатки концентрированного запаха из флакона на себя, сосредоточился с закрытыми глазами на образе своего рыжего друга, вовремя спохватился, что слегка напутал с возрастом воображаемого Рона, мысленно сделал его старше лет на пятнадцать. “Орландо!” Теперь ждать...

Ворвавшись в комнату, Фенрир чуть не потерял сознание, и взревел на самого себя: “Слабак!” От запаха чужой крови у него чуть не взорвалась голова. Той самой крови, которую он так жаждал в последнее время! Ещё несколько минут назад, осторожно обходя окрестности дома, и, несмотря на жгучее желание, опасаясь приблизиться, он своим острым зрением разглядел в окне фигуру рыжего Уизли, склонившегося над спящим ребёнком. Неуправляемая жажда мести оттолкнула далеко на задворки сознания инстинкт самосохранения, выручавший не раз из серьёзных переделок — Сивый плотоядно улыбнулся и перестал сдерживать зверя внутри себя.

Месть вообще составляла чуть ли не главную потребность его волчьей натуры. Фенрир реально оценивал временную, на что он очень надеялся, невозможность удовлетворить мучавшую его жажду мести в отношении слишком хорошо защищённого аврора Поттера. Поэтому с удовольствием выбрал на роль более доступной жертвы поттеровского прихвостня Уизли. Дружок мракоборца, не будучи связанным служебной необходимостью (видит дьявол, Фенрир не так ненавидел аврорских ищеек, не дававших ему спокойно жить — солдат несёт свою службу!), заманил женщину Сивого и его сына в ловушку. Он лишил Фенрира единственной ниточки, связывавшей с миром людей, миром спокойной семейной жизни, отнял у него то немногое, что волк пытался любить. Отнял жену, которая знала его не только кровожадным чудовищем, но и заботливым главой семейства, восхитительным любовником. Разлучил с сыном, считавшим его лучшим отцом на свете. Лишил крова и безопасного убежища. Этого оборотень простить не мог, иначе бы он не был оборотнем!

Стоило рыжеволосому мужчине в доме приоткрыть окно, как по чуткому обонянию Фенрира резанул запах, за которым он так долго охотился, и разбил тревогу и врождённое чувство опасности волка на мелкие кусочки. В несколько прыжков Сивый оказался у жилища. “Что-то не так! — попыталось сознание вразумить своего носителя. — Остановись!” Но животные инстинкты уже втолкнули оборотня внутрь помещения.

На глаза сначала попался спящий ребёнок, щенок Уизли. И даже специально не ища взглядом его папашу (“Успеется!”), монстр, оборачиваясь в прыжке, кинулся на мальчишку. Одним смертоносным движением железных челюстей оторвал детскую голову от тела. Затем стремительно развернулся, готовый своей молниеносной атакой опередить магическую защиту противника, находившегося, судя по всему, где-то за спиной... И вдруг... замер от внезапно возникшего ощущения чего-то невероятно ужасного и непоправимого. Свершённого им. Перед Фенриром стоял черноволосый аврор в мутном облаке каких-то незнакомых защитных чар, он даже не выставил палочку, хотя и держал её наготове.

— Вот и молодец, хороший волчок, — тихо проговорил Поттер.

Не понимая, что за сила тянет его остановиться и оглянуться на только что обезглавленное им тело ребёнка, Сивый обнажил клыки и двинулся на врага.

— Посмотри на него! — крикнул Поттер и взмахнул палочкой, но, не посылая заклятья, а указывая за спину оборотню. — Это не Хьюго! Это твой Кайл! Посмотри, что ты сделал с Кайлом!

Фенрир замер, сначала не понимая, о чём ему кричат. В следующий миг в его мозгу все колебания, подозрения и неуверенность, все неясные уколы сознания, чувствовавшего ужасный подвох, проявились в яркую и невероятную своей необратимостью картинку. Но он ещё некоторое время не мог перебороть оцепенение и обернуться назад. Поттер терпеливо ждал.

Ужас взорвался в душе Фенрира после осознания совершённого им самим несколько мгновений назад немыслимого убийства! И ужас этот был столь велик, что несложных Долорэм Ипсум (3)и Нонтенере (4), посланных Поттером в застывшего зверя в виде сердечной боли и снятия внутренних тормозов, с лихвой хватило, чтобы обезумевший мозг оборотня ударил всю переполнившую его ярость прямо в собственное сердце. Сивый попытался завыть, но лишь громоподобный хрип вырвался из запрокинутой пасти. Когтистая огромная лапа рванулась сверху вниз, слева направо, разрывая собственную плоть. Боль, пронзившая при этом грудь, теперь не имела никакого значения. Горячая кровь брызнула фонтаном. Оборотень метнулся, ненароком отшвырнув мракоборца и ударив его об стену, и рухнул на пол всей своей громадной тушей. Жёлтые волчьи глаза ещё какое-то время светились угасавшей жизнью, тяжёлое прерывистое дыхание сотрясало вскрытую грудь.

Поттер, так и не определив на расстоянии, жив ли ещё зверь, осторожно подошёл к нему, держа волшебную палочку наготове, и перевернул труп сильным толчком ноги. С помощью медицинского заклятья, специально выученного для такого случая, он разрезал артерии и вены, примыкавшие к сердечной мышце, наклонился и взял тяжёлый окровавленный пульсирующий сгусток в руки. “Ну, немножко побольше,” — как бы разочарованно отметил он, упаковал сердце оборотня в специальный мешок, потом навёл палочку на шею мёртвого чудовища и произнёс второй раз в своей жизни: “Карнификаре!”

— — — — — — — — — — — — —

(1) Заклятье, убирающее запах.

(2) Симиле бревитер — заклятье, делающее объект временно очень похожим на что-то другое.

(3) Очень сильная сердечная боль.

(4) Не сдерживайся!

====== Глава 9. Рон ======

Сигнальные чары взорвали заунывным воем тишину окрестностей дома, одиноко стоящего в лесной глуши, сразу же, как только Поттер аппарировал внутри охранного периметра. В охотничьем домике, где в последнее время обосновалось семейство Уизли-младшего, за исключением маленького Хьюго, на время гостеприимно принятого Билли и Флёр, Поттер бывал не часто. Поэтому и ошибся немного с координатами конечного пункта трансгрессии, угодив прямо на “пограничную полосу”. До самого дома ещё нужно было прилично идти пешком по сумрачному студёному лесу. “Ничего, прогуляюсь, — подумал Поттер, выключил палочкой звук сигнализации охраняемой территории и потуже замотал на шее тёплый шарф. — Миссис Молли вязала...” — В горле предательски запершило. Из-за низких, светлых на фоне ночного неба облаков выглянула круглая ясная луна и озарила жемчужным светом запорошенную снегом тропинку. “Вот бы просто погулять по ночному лесу!” — Мечтательно вздохнул Поттер.

И тут, сначала ему в уши, а уже потом в сознание ворвался отчаянный женский крик. В несколько стремительных прыжков преодолев расстояние до двери дома, Поттер на ходу ударил в неё вышибающим Бунцерсом, и, влетев внутрь, побежал к лестнице, ведущей на цокольный этаж. В коридоре краем глаза отметил, что дверь в спальню Розы открыта настежь. Перед дверью комнаты Рона жалобно поскуливал и царапался в щель рыжий длиннолапый волчонок довольно неприглядного вида. “Как же испортила девочку ликантропия! — от собственных мыслей стало противно. — А ты думал, что она превращается в очаровательного шпица с бантиком?” — огрызнулся Поттер на самого себя.