Поттер слушал очень внимательно.

— Но есть одна загвоздка, — продолжал Снейп. — Если такой кинжал оборотень воткнёт в собственное сердце, — он сделал выразительную паузу, представляя в красках описываемый процесс, а Поттер поёжился от выражения сосредоточенности на его лице, — то он сам станет бессмертным и возымеет какую-то особенную власть над людьми. Или что-то в этом роде... Обычный трёп о вселенском владычестве. Легенды! — снисходительный тон профессора в конце оригинального повествования был весьма кстати. — Поэтому Отдел Тайн и хранит все материалы по данному вопросу особо тщательно: боится, что падкие до власти ликантропы замучают Министерство несанкционированными визитами.

— Да-а-а, — протянул Поттер задумчиво, — Отдел Тайн умеет хранить свои секреты.

*

Поттер в последний раз быстро пробежал глазами по тексту старинного манускрипта. Точно то, что он и искал! Столько ночей потрачено на нелегальные поиски этого засекреченного свитка — и вот он держит в руках подробное описание сложного древнего обряда, способного якобы излечить от ликантропии. Интересно, сие кому-нибудь действительно удалось или это только теоретические разработки? Вроде попавшихся ему попутно рецептов выращивания василисков из петушиных яиц. Хорошо, что он не отложил свои тайные искания в долгий ящик, потому что, как выяснилось из найденного текста, обряд почти терял свою эффективность после нескольких обращений заражённого человека в волка. Чем дольше жил оборотень — тем оставалось меньше шансов его излечить. “Если шансы вообще есть”, — хотел подколоть самого себя аврор, но решил, что будет твёрдо верить в благополучный исход своей затеи — другого выхода у него не было. У Поттера оставалось совсем мало времени, чтобы помочь Рону, но он знал, что успеет.

Ещё следовало забрать Центессима Люпус, кинжал тигерна Белга, который Поттер сумел разыскать в отделе магического оружия. Старый стилет — пятнадцатидюймовый мизерикорд с эфесом, рукоять которого была отмечена 99 насечками, а на навершии красовалась голова оскалившегося волка, испивший крови многих славных рыцарей и свирепых хищников, просто лежал среди разнообразных малозначительных образцов холодного оружия, принадлежащего когда-то магам. Редкие, а также особо опасные экспонаты хранились специальным способом, интересовавший же Поттера кинжал даже не имел ножен, был завёрнут в ветхую льняную тряпицу. Поттер наверняка пропустил бы находку, если бы его внимание не привлекло вышитое на ветоши изображение собачьего следа. Или волчьего? Кто ищет — тот всегда найдёт!

Он тщательно подготовился к изъятию артефакта. Принесённый с собой обычный кухонный тесак довольно легко превратился с помощью Джеминио в копию “Сотого волка”. Теперь “Редуцио!” — и уменьшенный до размеров зубочистки кинжал легко мог поместиться в нагрудном кармане. Поттер огляделся: не оставил ли за собой нечаянных следов, не совершил ли обидный промах? Слишком многое приходилось учитывать и контролировать, тайно проникая в особо секретный отдел Министерства.

В дверях хранилища стоял Седрик Диггори. Волшебная палочка Старшего следователя была направлена на Поттера.

— Почему-то я не удивлён, что вижу именно тебя, Поттер, — ровно и тихо произнёс Диггори, но едва различимая дрожь в его голосе выдавала с трудом сдерживаемое волнение. — Мало кому под силу многократно обвести вокруг пальца министерскую охрану и успешно обезоружить секретную защиту тайного хранилища. Это место зачаровано такими специалистами, что, даже имея на руках легальный допуск, всё время опасаешься подпалить свою задницу неловким движением или звуком.

“А нечего совать задницу куда не надо!” — чертыхнулся про себя застигнутый на месте преступления.

— Я вовремя вспомнил, Гарри, что последними охранными разработками занимался твой отец. А когда понял, какой именно раздел интересует грабителя, то решил лично убедиться, что как раз тебя здесь и увижу.

— Вопросов нет, Седрик. — Поттер попытался принять безмятежный вид. — Не зря именно тебя назначили Старшим следователем.

— Если ты сейчас же положишь на место то, что... украл, — Диггори не сразу решился на это обвинение, — то я обещаю просто незаметно вывести тебя из хранилища, — словно уговаривал он.

— И забудешь, что я здесь был? — не верил Поттер в доброту следователя, но, казалось, был почти готов согласиться с предложенным условием.

Диггори замялся, однако ответил:

— Никто, кроме меня, не в курсе, что это — именно ты. Могу догадаться о причинах, вынудивших тебя нарушить закон. И сделаю всё возможное, чтобы не давать инциденту ход. Если ты, Гарри, пообещаешь впредь держать себя в рамках закона и служебного долга.

Поттер, поразмыслив, кивнул:

— Спасибо, дружище. Ты, наверное, прав. Я совершил ошибку. Лучше мне вернуть всё на место. — Он вытащил из кармана свиток и повернулся к полке. — Но дело в том, господин Старший следователь, что... я... — протянул Поттер, растягивая слова и почти извиняясь, — не могу этого сделать! — закончил он скороговоркой.

Палочка взметнулась в его руке, словно молния: “Остолбеней!”

Диггори среагировал мгновенно: “Экспеллиармус!”, бросил в Поттера пару Вердимилиусов и, завершив контратаку Инкарцеро, кинулся к выходу.

Отражающее Седрика получилось таким сильным, что оглушённый аврор отлетел на несколько метров, врезавшись в стеллаж с чем-то хрупким. Одна молния задела его, от второй он успел прикрыться щитом. На него обрушился целый град бьющихся склянок. Связывающее Поттер ловко отвёл и бросился вдогонку за догадливым и проворным пуффендуйцем.

Диггори оглянулся на бегу именно в тот момент, когда его в спину толкнула зелёная вспышка Авады. Слух сыграл с ним последнюю шутку: завершения смертельного удара (“...Кедавра”) он так и не услышал.

— Какого чёрта, Диггори?! — Упав перед мёртвым телом на колени, Поттер со всей силой ударил ладонью по каменному полу. Потом резко поднялся, встряхивая ушибленную руку, и, подбирая палочку мёртвого соперника, не оглядываясь, стремительным шагом направился к лифту.

— Ничего личного, Седрик, — бросил он сжатыми до судороги губами.

*

— Почему ты его не берёшь? — раздражённо спросил у Поттера Корнер.

Майкл в последнее время сильно похудел и был бледен. Глаза, воспалённые от бессонных ночей и отсутствия отдыха, которого он сам сознательно себя лишал, делали его похожим на шурина и племянницу, страдавших тяжёлым недугом. Он работал по шестнадцать часов в сутки, а оставшиеся восемь проводил у Уизли, но Поттер и не думал напоминать подчинённому о необходимости хоть иногда делать передышки, так как по себе знал, что смертельная усталость — лучшее лекарство от горя.

— О Сивом так много теперь известно! — Майкл ни в чём не мог упрекнуть своего начальника и друга, но не понимал его планов. — Столько информации мы не имеем ни об одном другом оборотне! — Он был вне себя от гнева. — Так почему же ты медлишь, Гарри? Ты ведь тоже ненавидишь этого выродка! Хочешь дождаться, пока он заметёт следы? Или соберёт новую компанию для своих развлечений? — Корнер под тяжёлым взглядом Поттера чуть сбавил обороты. — Если бы у меня был хоть один шанс справиться с ним в одиночку — ни за что не тратил бы время впустую. Но не хочу дарить Фенриру в качестве десерта ещё одного Корнера.

Поттер просто не мог ответить резкостью или приказным тоном.

— Успокойся, Майки, — сказал он почти мягко, — без тебя вся оперативная работа накрылась бы медным тазом. И я рад, что у тебя хватает ума и мужества не лезть в пасть к Сивому, — Поттер понимал, о чём говорит. — Я знаю, как ты ждёшь его ареста. Но у меня несколько другие планы в отношении этого бешеного урода.

Майкл чуть не взорвался от возмущения, но Поттер его перебил:

— Я всё сделаю как надо. Потерпи. Ты будешь доволен, обещаю. Верь мне. Ты же мне веришь?

Многочисленные тайные агенты, осведомители и мракоборцы обложили самого опасного оборотня Англии со всех сторон. Арест можно было совершать в любой момент, но Поттер, руководивший особой группой, созданной при Аврорате, не отдавал такого приказа.