— Значит, их видели… — Микава сцепил пальцы. — Ксаль-риумский флот покинул Сафири. Не слишком они торопились, и мне это не нравится. А что насчет Инчи?

— Мало что известно, — ответил молодой агинарриец — офицер связи. — Наши возможности следить за восточным направлением ограничены. Ни авиации, ни кораблей.

— Так вышлите все, что еще осталось. Нас не должны застать врасплох!

Арио Микава был уже почти уверен, что нападение имперцев на Янгин — только отвлекающий маневр. Но чтобы убедить султана, нужны были доказательства.

— Мы уже привлекли всех, кого возможно, господин Симамура.

— Да, разумеется. Хорошо, — Микава махнул рукой. — Идите, я должен подумать.

Связист удалился, а капитан вернулся к созерцанию карт. Разноцветными карандашами были отмечены области, за которыми еще можно было наблюдать, используя самолеты-разведчики или корабли. Имелись наблюдательные посты на небольших островах. Наконец, нельзя исключать и того, что ксаль-риумцев заметят просто случайно. Морское сообщение среди ивирских островов было парализовано уже несколько децим, ксаль-риумские крейсеры и миноносцы захватывали или топили любой корабль под флагом Султаната, и капитаны торговых судов отказывались выходить в море. Но не рыбаки, у тех просто не было другого выбора, кроме как ежедневно отправляться за уловом. Однако рыбаки редко уходили далеко от родных островов. Микава отметил на карте несколько маршрутов, которые позволили бы имперскому флоту подойти к Кадиху, минуя другие острова. За ними и следовало присматривать наиболее тщательно, но не хватало ни людей, ни средств.

Ажади и его генералы ждали появления ксаль-риумцев. Войска уже подготовлены к бою, но Кадих велик. С тремя сотнями тысяч человек невозможно надежно прикрыть его целиком, береговая линия обороняется в основном местными ополченцами. Гвардия стянута к Лакрейну, армейские части, после долгих и шумных дискуссий, решили оставить там же, в расчете на то, что можно будет быстро перебросить их на место высадки вражеского десанта железной дорогой.

«Итак, — подумал Микава. — Приближается последний акт драмы под названием «Крах Ивира». Скоро, совсем скоро, упадет занавес. Черный занавес с золотым фениксом».

В этом была какая-то горькая ирония. Веками ивирцы противостояли Империи, порой даже весьма успешно. Но чем дальше, тем безнадежнее становилась борьба, и, как ни странно, тем отчаяннее султаны отказывались признавать свою слабость. Уже Пятая Ивирская Война сто лет назад окончилась для прадеда Ажади Восьмого не просто поражением, а сокрушительным разгромом, поставившим всю державу на грань гибели. То, что назвали Шестой Войной, было скорее фарсом, нелепой попыткой полоумного юнца на троне вернуть старые добрые времена, а вот теперь шла к окончанию Седьмая. До сих пор ксаль-риумцы не доходили до Лакрейна. Не потому, что не могли — просто не стремились к этому. Считали, что от захвата Ивира проблем будет больше, чем выгоды, поэтому ограничивались тем, что не позволяли Султанату выбраться из того болота, в котором он прозябал последние лет двести.

Микава провел в Ивире немало лет, и чем дальше, тем сильнее беспокоил его вопрос: не идет ли Агинарра тем же заведомо безнадежным путем? Да, сегодня Сегунат кажется могучим и грозным соперником даже для самой Империи, но ведь четыреста лет назад таким же был Ивир. И вот к чему все пришло. Быть может, никакому внешнему врагу не дано сокрушить Империю? Не случайно ее неизменным символом остается феникс, который, как известно, бессмертен.

«Впрочем, нет, — напомнил себе Микава. — Если верить легендам, феникс не вполне бессмертен. Он возрождается из пепла, сгорая, но есть пламя, которое может уничтожить его навеки. Пламя дракона. Хотелось бы думать, что это добрый символ для нас».

— Господин Симамура! — дверь распахнулась, и связист вновь появился на пороге. — Срочное сообщение. Ксаль-риумцы здесь!

— Здесь? — Микава привстал. — У Кадиха?

— Да. Они уже атакуют. Авианалет! Доклад пришел только что.

— Ну, разумеется. «Тамарию» не могли оставить без дела, — зло усмехнулся Микава. — Они явились чуть раньше, чем я ожидал. Где?

— Возле городка Шебах.

Микава вытянул заточенный карандаш из стакана и поставил черный крест перед Шебахом. Не нужно было долго думать, чтобы понять, почему бомбят именно там. В Шебахе сходились все железнодорожные линии, ведущие к восточному побережью острова. Итак, атака будет на востоке, но где именно? Взгляд Микавы скользнул к Джейану. Небольшой город с населением около семидесяти тысяч человек, но имеется порт, а главное, оттуда открывается прямой путь к аэродрому Шинави, прикрывающему восточное побережье.

— Ударят по Джейану, — констатировал Микава. — Ночью. Передайте это ивирцам, Хидео. Пусть будут наготове.

— Именно ночью, господин Симамура?

— Да, потому что ночью мы не сможем задействовать авиацию. И отправьте сигнал на «Кагио». Пусть будут наготове.

— Так точно, — офицер исчез.

Микава вернулся к своему столу. Н-да, это совсем не похоже на театральную постановку. Никакой барабанной дроби, никакой зловещей атмосферы, банальное сообщение от радиста. Вот так и начинаются в жизни все беды: с телефонного звонка или радиограммы.

Похоже, надо было исчезнуть из Лакрейна чуть раньше…

— Рад снова видеть вас на борту «Императора Атарена», префект Каррел, — капитан Илевер Танн отсалютовал, когда Дэвиан поднялся на палубу.

— Наконец-то вы вернулись, префект, — фальшиво поддакнул и субпрефект Лагрин Тейран.

— Я тоже рад, господа, — кивнул Дэвиан.

— Похоже, префект, скоро войне конец, — заметил Илевер.

— Да, надеюсь.

— Ивирцы в безвыходном положении, — провозгласил Тейран. — Если бы у них хватило разума признать это раньше, удалось бы избежать множества напрасных жертв.

— Возможно, — сухо сказал Илевер. — По крайней мере, они свое получили. Поздравляю с победой, префект Каррел, вы отомстили за Сафири. Ивирцы поплатились за собственную подлость.

— Благодарю, капитан. Давайте поднимемся на мостик. Для нас немного работы этой ночью, но я буду наблюдать за высадкой.

— Так вы прибыли к Кадиху на «Тамарии», префект? — уточнил Лагрин Тейран, пока они пролет за пролетом поднимались по узкой, крутой металлической лестнице. Толстяк Тейран быстро взмок и с трудом переводил дух.

— Да, — коротко ответил Дэвиан и прошел на мостик.

Западная эскадра держалась в семи милях от побережья. У ивирцев здесь не было мощных укреплений или тяжелой артиллерии, и тяжело бронированным линейным кораблям ничто не угрожало. Днем авиация с «Тамарии» совершила несколько налетов на остров. Авианосец держался на большом удалении от берега, и ивирцы так и не смогли обнаружить его. Вскоре на горизонте появились «Атарен» и «Карвис», возглавившие соединенную флотилию из ксаль-риумских и фиаррийских кораблей. Наконец-то Западная эскадра вновь была в полном сборе.

Грянул первый залп. Крейсеры стреляли осветительными снарядами, и зеленоватые огненные шары загорались в небе. Транспортные корабли уже спустили на воду моторные катера с солдатами. Дэвиан наблюдал, как высаживается на берег первая волна; через бинокуляр он увидел несколько тестудо, быстро ползущих вперед.

— Сопротивления нет, — заметил Илевер. — Похоже, все будет просто.

— Надеюсь, что так, — Дэвиан развернул бинокуляр в сторону. Десантные боты уже вошли в гавань.

Вскоре они причалили, и ксаль-риумские солдаты в серой форме высадились на набережной. В неверном зеленоватом свете они были почти неразличимы на фоне каменных плит. Внезапно сверкнуло несколько вспышек, кто-то упал. Ксаль-риумцы ответили на обстрел, солдаты продвигались вперед, прорываясь на более выгодные позиции. С катера, державшегося на удалении, открыли огонь из крупнокалиберного пулемета.