«А ведь он искренне верит в то, что говорит, — вдруг подумал Микава. — Великий Риото, да он на самом деле безумен! Он ВЕРИТ, что так будет!»

Он не один год был военным советником султана, и всегда знал, что Ажади не блещет умом, и не всегда способен здраво оценить ситуацию. Иногда это даже удавалось обратить себе на выгоду. Но сейчас, глядя в глаза султана, Арио Микава видел в них непоколебимую уверенность. Ажади не сомневался, что, сколько бы поражений ни потерпел Ивир, в минуту отчаяния вмешается сам Всевластный и сокрушит врагов султана. С тех пор, как началась эта война, султан изменился, но только теперь Микава осознал, насколько далеко это зашло. Даже недавняя казнь не почему-то не произвела на него такого впечатлениея. Капитан почувствовал легкую оторопь, как всегда бывает, когда видишь перед собой беснуюшегося сумасшедшего.

Прочие тоже помалкивали. Ажади продолжал, и на первый взгляд он не казался безумцем, напротив — выглядел, как пламенный, убежденный проповедник. Но ведь пророки, как известно, тоже частенько бывают безумцами. Микава смотрел на владыку Ивира и — пожалуй, впервые с тех пор, как он стал военным советником султана — ему сделалось по-настоящему жутко.

1 «Фалькида» — награда, присуждаемая пилотам за воздушные победы. Имеет четыре степени. Бронзовая «Фалькида» дается за пять побед, серебряная — за десять, золотая — за двадцать. Стальная «Фалькида» присуждается пилоту, одержавшему пятьдесят побед, и к описываемому периоду награжденных ей не было.

— Значит, вы уже добились успеха? Я удивлен, — заметил Тамрин.

— Немного везения, Ваше Высочество, — пояснил субпрефект Матиас Карно. — Ну, и волшебные способности нашей «Витарии», конечно.

— Эта чудо-машина стоит денег, которые мы в нее вложили, до последней марки, — согласился Тамрин. — Я не надеялся, что результаты будут так быстро.

— Как я сказал, немного везения. Этот нар Кааринт вел записи по-агинаррийски. Сложный язык, — сказал криптолог. — Нар Кааринт, очевидно, думал, что это затруднит расшифровку текста. К его несчастью, «Витария» изначально была создана именно для чтения агинаррийских шифров, поэтому он только оказал нам услугу.

— Барону уже все равно, кто прочтет его записи, — с иронией заметил Тамрин. — Я хочу лично ознакомиться с тем, что вы уже успели обработать.

— Вот, Ваше Высочество, — Карно полез в папку. — Еще далеко не все расшифровано, но кое-что интересное уже есть.

— Включая самое главное, — добавил Ларин Эдар. В глазах главы секретной службы блеснул азарт хищника, который увидел перед собой добычу, запутавшуюся в кустах. — Имена. Наши аналитики работают над записями и составили список всех, кто упомянут в качестве информаторов. Их больше, чем мы могли представить.

— Я вижу, — Тамрин положил бумаги на стол. Всего несколько листов с машинописным текстом. Но кое-кто отдал бы за эти листы любые деньги.

Имена. Список занял почти страницу, и не все они Тамрину были знакомы. Вероятно, некоторые люди из списка были ничтожествами вроде Джаниса Редлина. К слову, его имя Тамрин тоже нашел здесь. Мерзкая ратта, трус и неудачник, но от ничтожеств часто бывают большие неприятности. Нашелся здесь и Огастус Кордо, агент-предатель из секретной службы. Да уж, превосходный подарок для любого шантажиста. Даже тех имен, которые Тамрин узнал, было достаточно, чтобы пульс ускорился от адреналина.

— Проклятье! — не удержался кронпринц. — Эта каннивенская тварь глубоко запустила в нас когти! Бизнес у Барона был поставлен на широкую ногу!

Арвил Мартейл. Префект, офицер-аналитик из Генерального Штаба. Один из приближенных Дориаля Анно. «Замечательно! Ублюдок имел доступ к нашим военным планам!» — в какой-то момент Тамрин ощутил почти панику. А ведь Мартейл знал и о намерениях Дэвиана относительно Инчи и Кадиха. Одно утешает: работал он не на агинаррийцев, а на Юргена нар Кааринта. Теперь тот мертв, и его бывшие информаторы, конечно, сидят тише воды ниже травы, боясь разоблачения. И все равно, новость пугала. Дэвиан должен узнать обо всем, а Мартейлу придется отправляться в Литанию для приватной беседы. И он был не единственным. Несколько человек из сенаторов, кое-кто из элигендов, причем, отнюдь не из юстиниатов. Тамрин присвистнул, увидев имя Матеоса Кадаро, одного из совладельцев «Песни Феникса» — крупнейшей ксаль-риумской газеты. Да уж, дела Барон вел действительно с размахом!

— Эта гадина оказалась еще более ядовита, чем можно было предполагать, — проворчал Тамрин. — Он нас почти переиграл. К счастью, все-таки «почти».

— Мы займемся этими людьми, Ваше Высочество, — заверил Эдар. — Деликатно, разумеется. Тщательно проверим, кого чем смог зацепить нар Кааринт. Игра, шантаж, деньги… Может, было и что-то еще.

— У всех свои слабости, — усмехнулся кронпринц. — И талант людей вроде нар Кааринта в том, чтобы эти слабости находить. Я почти восхищаюсь этим каннивенским проходимцем…

— Не исключено, что выявлены еще не все информаторы нар Кааринта, но мы продолжаем работать, — сказал Ларин Эдар. — Полная расшифровка архива Барона — теперь только вопрос времени.

— Да, хорошо, — Тамрин задумался, что делать дальше. Не удастся ли воспользоваться разоблаченными шпионами в своих целях, скармливая им дезинформацию? Но для кого? Барона больше нет, его предприятие уничтожено. Ратты разбежались по норам и сидят тихо, питая надежду, что их не заметят. И не заметили бы, если бы Спиро Аргену не улыбнулась удача.

В любом случае, лучше пока повременить с обнародованием информации. Громкие публичные процессы могут быть на пользу, когда начинаются своевременно. Прямо сейчас лучше всего было бы нарыть что-то на неуемного Альгора Бернса и его партию юстиниатов, и Тамрин надеялся, что компромат найдется. Наверняка у Барона, при его-то масштабах работы, были люди и среди приближенных Бернса. Вот на кого можно будет нажать как следует: пусть поставляют секретной службе информацию о делишках своего вожака. В последнее время юстиниаты подняли голову, и их начинали воспринимать всерьез слишком многие добропорядочные граждане Империи. «Черный день» был немного оттеснен в тень последующими успехами, но не забыт. Альгор Бернс умело этим пользовался. Очередные выборы в Народную Палату уже не за горами, и у Партии Справедливости, стараниями ивирцев и покойного Матиса Гранта, теперь сильные позиции.

— Хм… — Тамрин сузил глаза, дойдя до конца списка. Одним из последних стояло имя Тейнара Девелана, которое было кронпринцу знакомо. Тамрин не удивился, что этот человек заинтересовал Барона. Сам по себе Девелан не представлял ничего особенного, но он был личным секретарем Ораса Темплена. Выходит, нар Кааринт имел доступ даже к секретам самого прайм-канселиора? Тамрин едва не присвистнул. Такого он не ожидал — даже после всего, что уже успел узнать о Бароне и его организации!

— Вот это уже интересно, — заметил кронпринц. — Эдар, я хочу, чтобы Девелану вы уделили наибольшее внимание. Соберите всю информацию о нем, сколько возможно.

Доверенное лицо самого Ораса Темплена. Кронпринц недоверчиво покачал головой. До сих пор попытки секретной службы следить за прайм-канселиором не увенчались успехом. В лучшем случае, удавалось добиться чего-то в мелочах, глава имперского Сената ревностно хранил свои секреты от правителей Империи. Но, кажется, нар Кааринту повезло больше. И какова же тайная страсть господина Тейнара Девелана? В свое время секретная служба присматривалась к нему в расчете завербовать, но ничего, достойного внимания, обнаружить не удалось.

Тамрин вызвал в памяти образ аккуратного, собранного, безупречно одетого тридцатишестилетнего мужчины. Успешно женат на дочери крупного судовладельца, воздержан со спиртным, не игрок, не распутник и даже не чрезмерный карьерист. Словом, воплощение того, что Тамрин Каррел назвал бы «счастливым занудством». Никаких тайных страстей, никаких скелетов в шкафу. Нечем завлечь, нечем шантажировать. Неудивительно, что Девелан пользовался доверием у Ораса Темплена — настолько, насколько прайм-канселиор доверял хоть кому-то.