Команда расходилась. У нижних чинов, как и у офицеров, сегодня был праздник. Скоро им предстоит с головой погрузиться в тяжелую работу, но сейчас они ликовали. Ниора Сетано всматривалась в их лица. Большинство матросов были совсем молоды — не каждому исполнилось хотя бы двадцать. И у всех одинаково горели глаза. Негромкие разговоры сливались в сплошной нечленораздельный гул, словно над кораблем повис невидимый рой. Ниора почти физически ощущала всеобщее возбуждение и нетерпение. Ни матросы, ни офицеры не сомневались, что оказались на лучшем корабле в мире, и когда начнется война, они устремятся в бой, к победам. На юг! Так же, как думала она сама в то славное время…

Жаль, что никому не дано видеть будущее. Ниора дорого бы дала за то, чтобы знать, что ждет их всех через год. Все демоны Вечной Бездны, да любой командующий отдал бы половину оставшейся жизни за то, чтобы обладать таким даром, иронично подумала женщина. Увы, по какой-то причине упомянутые демоны никому еще не делали такого предложения. Очевидно, тоже считали его слишком щедрым…

Она остановилась возле борта корабля и положила ладонь на прохладный металл поручней. Чуть в стороне от «Ситаро» стояли его близнецы — «Мэгаси» и сам «Риото», украшенные по такому случаю многочисленными цветными флагами. Ниора Сетано смотрела на корабли и не могла избавиться от глупого ощущения, будто они, как охотящиеся хищники, замерли в предвкушении броска на добычу. Говорят, корабли наделены собственной душой, и Ниора почти верила в это.

— Не беспокойтесь, — пробормотала командующая Объединенным Флотом, чувствуя себя довольно-таки глупо. — Вы себя еще покажете. Долго вам без дела скучать не придется.

— Так что ты предлагаешь, Дэвиан? — спросил Император Велизар III.

В тоне дядюшки особенной теплоты Дэвиан Каррел не услышал. Они никогда не любили друг друга, и несколько побед в морских сражениех не могли этого изменить. После успеха в Ивирском Море Император более внимательно прислушивался к мнению племянника, пожалуй, стал ценить Дэвиана выше, чем прежде. Но это не означало ни симпатии, ни доверия. Те же успехи сделали принца Дэвиана героем Империи, и это, конечно, настораживало Императора. Формально, Дэвиан, как внук Императора Атавира Каррела и наследник его старшего сына, мог потребовать для себя права на титул кронпринца, и многие в Империи сочли бы это справедливым. Добрым гражданам Ксаль-Риума было невдомек, что императорский трон — последнее, о чем Дэвиан Каррел стал бы мечтать. Император Велизар это знал, но, очевидно, не мог поверить.

— Я хочу покончить с войной в Ивире как можно скорее, — пояснил Дэвиан. — Думаю, нам следует пересмотреть планы наступления.

— В самом деле? — Император удивленно нахмурился. — Каким же образом?

— Все просто, — Дэвиан положил ладонь на карту, расстеленную на столе. — Нынешний план предусматривает наступление со стороны Кехребара, захват Янгина, и только после этого — высадку на Кадих. Я предлагаю ударить от Инчи непосредственно по Кадиху.

— Хм… — Император затянулся трубкой, рассматривая стрелки на карте. — Любопытное предложение, Дэвиан, — наконец, вынес он вердикт. — Вот о чем ты споришь с Магистром Анно?

— Магистр Анно в последнее время придерживается слишком осторожной манеры действовать, — заметил Тамрин. — Можно его понять, но все хорошо в меру. Избыточная осторожность не менее вредна, чем излишняя уверенность.

«О, да: Анно понять можно, — подумал Дэвиан. — Он понимает, что еще одного провала вроде Сафири ему не простят, поэтому боится действовать», — да и большинство офицеров в штабе разделяло настроение марин-супериора. Диверсия в кехребарском порту достигла главной цели: подорвала уверенность ксаль-риумского командования. Магистры боялись, не ждут ли их новые ловушки. Резонные опасения, безусловно, но, как сказал Тамрин — и осторожность не должна перерастать в нерешительность. Что и случилось с имперцами.

— Но я не совсем понимаю, что нам дает твое предложение, Дэвиан? — сказал Император, — Почему мы должны менять план? Существующий, на мой взгляд, хорош.

Во всяком случае, существующий план более согласовывался с привычной манерой ведения войны, отметил про себя Дэвиан. Неудивительно, что в Штабе отдавали предпочтение именно ему. И если бы не нехватка времени, Дэвиан не пытался бы ускорить события — порой в этом действительно нет надобности. К сожалению, сейчас не такой случай.

— Во-первых, мы сможем ускорить падение Ивира и султана Ажади, — сказал Дэвиан. — Во-вторых, что еще важнее — уменьшим свои потери. Янгин — главная военная база Ивира, и туда, в преддверии высадки на Кехребар, были переброшены отборные султанские войска.

— Но высадка не состоялась, — хмыкнул Тамрин, — твоими стараниями, Дэвиан.

— Вот именно, но теперь, из-за этого, Янгин стал очень крепким орешком, — сказал тот. — Там около трехсот тысяч солдат — почти такая же многочисленная группировка, как та, что собрана на Кадихе. И хорошая сеть укреплений. Если ивирцы будут оказывать упорное сопротивление, захват острова может стоить нам дорого.

Это заставило Императора Велизара помрачнеть. Империя и так понесла потери гораздо большие, чем ожидалось до начала войны. Это серьезно ударило по репутации Ксаль-Риума и правящей династии. Теперь Император боялся потерять еще больше кораблей и людей, из-за чего наступление на Ивир замедлилось. Правитель Империи и офицеры из Генерального Штаба предпочли действовать наверняка, избегая всякого риска, но Дэвиан опасался, что это лишь дает ивирцам отсрочку, которую сторонники султана Ажади используют для укрепления своей обороны. Лучше ударить, не давая им времени собраться с духом. И так потеряно слишком много дней, а между тем, на северо-востоке Тэй Карн уже пал, и на Тэй Дженге противники Агинарры не продержатся долго. Но об этом Дэвиан, помня о предупреждении Тамрина, не заговаривал.

— Нам в любом случае придется штурмовать Кадих, Дэвиан, — заметил Император.

— Безусловно, — согласился тот. — Вопрос, таким образом, сводится к тому, будем мы штурмовать одну крепость или две.

— Но нам все равно нужно что-то делать с Янгином. Это главная военная база ивирцев.

— Это имело бы значение, если бы у них оставался флот, — возразил Дэвиан. — А сейчас у них нет ничего. Осталось лишь несколько старых посудин, почти бесполезных. Нам не составит труда блокировать базу Эльмас. Когда султан капитулирует, у ее защитников не будет иного выбора, кроме как сложить оружие.

Император задумался, и принц продолжил «наступление».

— Что касается возможных проблем со снабжением армии, они несущественны. Фиаррийцы — наши союзники, и снабжение по линии Сейрин-Инчи наладить не сложнее, чем по линии Кехребар-Янгин. Затраты на переброску войск на Инчи с континента будут гораздо меньше, чем затраты на боевые действия на Янгине.

— Нет, если ивирский гарнизон на Янгине сложит оружие, — возразил Император.

— Если сложит, — повторил Дэвиан. — Но я не стал бы на это рассчитывать. Мы знаем, что на Янгине больше сорока тысяч солдат Блистательной Гвардии, и все ключевые должности султан отдал гвардейским офицерам. Я бы не сказал, что Блистательные — очень хорошие воины или грамотные командиры, но по опыту Инчи могу утверждать, что они не сдадутся. Упорство гвардейцев в сочетании с оборонительными сооружениями на Янгине приведут к большим потерям среди наших солдат. Фактически, Кадих укреплен слабее Янгина. Даже один погибший в бою ксаль-риумец — это слишком много, если можно вовсе избежать боя.

— Все это звучит заманчиво, — на лице Императора Велизара была нерешительность, — Но риск…

Дэвиан приложил все усилия, чтобы раздражение не отразилось на лице. «Риск» — вот ключевое слово. Дядюшка ужасно не любил рисковать. Ему нравилось быть Императором, но не хотелось принимать на себя ответственность; неудивительно, что при нем власть династии Каррелов пошатнулась столь ощутимо. При Императоре Атавире Сенат и Народная Палата могли оспаривать решения Императора, но при Велизаре Третьем они стали решать за Императора. Сегодня политика Ксаль-Риума в большей степени зависела от прайм-канселиора Ораса Темплена, чем от самого Велизара Каррела, но в военные дела Темплен не вмешивался, предоставив их Штабу. И Штаб все еще подчинялся Императору, который, по традиции, являлся его главой, но дядюшка и здесь предпочитал полагаться на других. Прежде всего — на Дориаля Анно, но тот потерпел неудачу, что выбило у Императора почву из-под ног. Неудивительно, что теперь Велизар III колебался, не будучи уверен, как действовать. Подобно Анно, он опасался еще больших потерь и предпочитал выжидать, как будут развиваться события.