В любом случае сейчас он понял, что надо спешить, хотя Джим ни словом об этом не обмолвился.
Когда он вошёл в зал, Джим заблокировал дверь голосовой командой и жестом сказал садиться. Он как раз переговаривался с Ухурой о переводе видеоизображения на это помещение, и, судя по содержанию разговора, с подпространственной связью возникли проблемы.
Кроме капитана, здесь был ещё и его неизменный спутник, Спок-растение, и Селек. Коммандер, вернувшийся после наказания к работе, стал в часы отдыха больше внимания уделять тренировкам с оружием и просто технике рукопашного боя, в основном в повышенной гравитации, иногда изрядно себя этим изматывая. Зная Селека – он таким образом спасался от эмоций и мыслей, которые не получалось взять под контроль медитациями. Сейчас он тоже выглядел уставшим. Если подумать, началось это после того их с капитаном разговора наедине.
– Мы наладили связь, адмирал, – послышался спокойный голос Кирка.
Прайм обернулся к экрану, где вместо помех теперь было видно адмирала Сайбона и стену кабинета за его спиной.
– В общем-то, я почти всё уже сказал. Судя по вашим координатам, отклонение от текущего курса не особо скажется на потере времени, – изображение адмирала на экране пошло помехами, но не исчезло. – А задержка поставок – серьёзная проблема. Мы опасаемся, что Сартуриан начал продавать дилитий орионским синдикатам.
Прайм видел, как Джим, откинувшись в кресле, слегка прищурился. Больше ничего его эмоций не выдало, но посол был уверен, что он в ярости.
– Наша задача – выяснить, так ли это? – уточнил Джим. На его запястье взобралась лиана-плеть и ласково обвилась вокруг. Спок-растение чувствовал тревогу капитана.
– Ваша задача – заставить их возобновить поставки, – поправил адмирал с фальшивым добродушием. – Тем более что на борту у вас один из лучших дипломатов современности, не так ли, мистер Спок?
Прайм слегка пошевелился, сплетая пальцы лежащих на столе рук в замок.
– Полагаю, мне даются официальные полномочия от имени Федерации в этой миссии, адмирал?
– Разумеется. Сегодня же будут присланы все необходимые документы, как и материалы по ситуации с Сартурианом. Можете командовать смену курса, капитан Кирк. Чем быстрее этот вопрос окажется улажен, тем скорее посланец с планеты растений окажется на своей родине.
Изображение погасло.
– Это неприемлемо! – Селек сразу же резко обернулся в сторону капитана. До этого он не имел права говорить по регламенту. – Они знают из наших отчётов, что раса растений из-за хищений орионцами почти на грани вымирания! Сартурианцы задерживают поставки уже полтора месяца, нет никакой необходимости посылать туда именно наш корабль…
– И очевидно, что Федерации не выгодно приходить на помощь далёкой планете, располагающейся в неблагоприятной зоне, – сказал Прайм. – Боюсь, судьба расы нашего друга не представляет для высшего совета интереса.
Он посмотрел на Спока-растение, замершего в своём чёрном плаще позади капитанского кресла. Телепат не высказал никаких эмоций относительно новости. Но, судя по рассказу Селека, он со смирением принимал возможность своей смерти на корабле. По последним результатам обследования, жить растению оставалось не более двух недель.
– Разумеется, Федерации это не выгодно. Разве что на планете вдруг обнаружатся тонны дилития, что вряд ли, иначе орионцы стали бы таскать не рабов, а кристаллы, – Джим неслышно постучал пальцами по столу. Он точно продумывал варианты обхода прямого приказа и не находил выхода. – Кажется, у нас нет выбора, господа. Курс на Сартуриан.
Гамма-смена началась два часа тридцать четыре минуты назад.
Измотанный работой и тренировками Селек уже один час двенадцать минут пытался привести сознание в состояние покоя, чтобы начать медитацию. Он выровнял дыхание, комфортно устроился на коврике и при иных условиях давно погрузился бы в глубокую и качественную медитацию, если бы из каюты капитана не были слышны звуки его… активного соития со Споком-растением. Судя по всему, их дверь в смежную ванную была отворена, из-за чего острый слух полукровки улавливал слишком многое.
Лёгкое поскрипывание кровати. Но это не страшно.
Селек слышал стоны капитана. Сдавленные, чувственные звуки, изредка перемежающиеся словами, шипением, вздохами. Это сводило успешность попыток выхода в медитацию к ничтожно малому проценту – Селек не мог не слышать, не слушать их, не напрягать органы слуха, чтобы слышать больше.
Он ведь помнит, как выглядит тело капитана. Он видел его в обтягивающих тренировочных трико, не скрывающих… почти ничего, видел в душе при спортивном отсеке после тренировок. И его волосы сейчас, скорее всего, влажные и растрёпанные, по груди скользят капельки пота…
Селек утопал в этих мыслях. Он закрыл глаза, представляя капитана, потерялся в его образе, в звуках, даже во времени…
Очнулся от ощущения чужого присутствия в комнате. Открыл глаза – даже чересчур поспешно, напрягся.
Напротив него сидел Спок-растение, облачённый в чёрное вулканское одеяние. Сидел спокойно и, казалось, мог просидеть так сколько угодно.
– Я, – Селек принял невозмутимый вид, – слушаю вас. Мистер Спок.
А взгляд невольно задержался на тёмном зелёном пятне на шее Спока. Засос. Больше нечему быть.
– Коммандер, – тот вежливо склонил голову. – Я понимаю, что явился в вашу каюту без приглашения.
– Думаю, у вас есть причины.
– Конечно.
Спок зачем-то взял паузу, разглядывая коммандера. А коммандер смотрел на засос (перед этим телепатом прятаться было незачем), и внутренности заполняла горькая ревность.
– Срок моей жизни подходит к концу. Но мне не хотелось бы оставлять капитана. Являясь отражением памяти о вулканце, которого он любил, я понимаю его чувства.
– Мы доставим вас на планету после миссии, где вы сможете переродиться и пробудить свою память об этом воплощении. – Селек оторвал взгляд от тёмно-зелёного пятна и посмотрел в глаза. Эти глаза были прекрасны не по-человечески и не по-вулкански – нечто совершенно не поддающееся описанию. Как и сам Спок.
– Принимая во внимание малый процент вероятности того, что миссия на Сартуриане будет выполнена быстрее, чем наступит срок моей естественной смерти, я хочу, как говорят люди, подстраховаться. Вы кажетесь мне более чем подходящей кандидатурой для того, чтобы остаться рядом с капитаном.
Параллельно с этими словами Спок раскрывал перед ним своё сознание, «объясняя» суть идеи.
Селек замер, вцепившись пальцами в складки хламиды на коленях.
– Вы… это же… – Он взял себя в руки и заговорил предельно чётко, закрывая своё сознание – уберечься от телепата так нельзя, но он должен понять и отступить сам. – Я понимаю, что принципы работы вашего мышления в корне отличаются от нашего. Прошу вас просто принять тот факт, что ваше предложение выходит за границы приличий и невозможно для осуществления.
Спок слегка склонил голову набок.
– Это наиболее лёгкий способ объединения сознаний и установления связи.
Селек поднялся с коврика и повернулся к гостю спиной – жест невежливый и даже оскорбительный. Но сейчас коммандеру было не до вежливости.
– Я попрошу вас уйти. У меня отсутствует какое-либо желание обсуждать с вами моё отношение к капитану.
Позади тихо прошуршали складки чёрных одеяний – Спок встал.
– Я, разумеется, покину вашу территорию, но прошу вас обдумать мои слова, коммандер. Доброй ночи.
Он удалился как пришёл – через ванную, оставив Селека наедине с бушующими эмоциями.
Миссия затянулась, как и предполагали Спок и Прайм.
Сартуриан не был территорией Федерации, эта планета всего лишь поставляла им дилитий, много дилития, больше источников дохода планетарного масштаба у неё не было: ни курортных областей, ни развитой инфраструктуры, медицины, науки. Ничего. Сеть шахт, раскинутая на половину планеты, перемежаемая тремя крупными городами. Туда ездили развлекаться, в них принимали инопланетные делегации, то есть: клубы, отели, магазины и тому подобная ересь.
