Но сейчас Джиму хочется немного потомить себя – и вулканца. Он откидывается на спинку кресла, кладёт руки на подлокотники, чтобы Споку было удобно ласкать их незаметно, и расслабляется.

В пальцы слева тут же тыкается ещё одно щупальце, потоньше. Украдкой пролезает под ладонь, щекоткой скользит вдоль и забирается в рукав, в то время как первое всё ещё гладит пальцы.

Невольно вспоминается, что эти щупальца делали с Джимом ночью… и утром, до смены… и на обеденном перерыве, когда Джим, вместо того, чтобы пойти в столовую, пошёл в свою каюту. И там эти самые лианы, только смазанные, скользили по его бёдрам, обвивали член, сжимали яички…

Джим усилием воли подавляет приближение эрекции.

Спокойно.

Дышать ровнее.

Сулу оборачивается, спрашивает, обходить ли астероидный поток или выставить щиты. Да, Сулу, обходить – и улыбочку ему.

Кажется, Джим начинает влюбляться в волшебную сноровку споковых плетей – а они же и учатся, заразы, выучивают, как и где капитану больше нравится, где можно долго дразнить, а от чего он кончает через несколько стимуляций.

От медленных, чувственных поглаживаний сознание начинает уплывать на ласковых волнах, и Джим уже пытается прикинуть – а мог бы Спок взять его прямо тут? Интерес гипотетический, но всё же. Он мог бы оплести капитана, проникнуть щупальцами под его одежду – даже раздеваться не надо, мог бы целовать ими или ласкать…

Слух улавливает тихий скрип – оказывается это Спок вжал пальцы в несчастную спинку кресла и проскользил ими по обивке. К трём щупальцам присоединилось ещё одно – пробралось под кресельной ручкой справа, в промежуток между стыком спинки и сиденья, и проникло под форменку, щекоча мягкими выростами. Номер три, которое в рукаве, плотными кольцами обвиваясь по предплечью, поползло выше. До этого как-то не приходилось задумываться – а до какой длины Спок вообще способен их вытянуть, эти щупальца? Третье вот явно уже вытянулось больше чем на два метра.

Щупальце под форменкой обвивается вокруг поясницы, скользит ниже, поддевает бельё, заползает внутрь.

Спок что – решил-таки сделать это прямо здесь?

А стояк как же? Он и так уже штаны натягивает, слава богу, пока не особенно заметно.

Джим сглатывает. От действий вулканца его бросает в жар, как бы на лице не отразилось. Раздвигает ноги, чуть сползает по спинке, чтобы щупальцу было удобнее. И, повинуясь приступу вдохновения, фиксирует одну из ручек кресла в положении на удержание тела (экстремальный вариант для экстремальных ситуаций, если не работают ремни безопасности).

Это не просто закрывает пах – это ещё и бросает тень на бёдра, значит, щупальцам будет больше простора.

Эх, хорошо Споку в своей хламиде – она стояк скрывает на раз-два.

«Давай, Спок», – даже в своей голове Джим произносит это шёпотом.

Руками устанавливает падд на эту ручку, улыбаясь обернувшемуся Сулу. Дескать, чего пыришься, капитану так удобнее с документами работать.

Ему самому странно, что он решился на такое.

«Я твой».

Быстро облизать губы, прекрасно зная, что сейчас Спок смотрит на него – хотя бы боковым зрением, и… перестать сдерживать эрекцию.

Щупальца, аккуратные, чуть прохладные щупальца. Они прохладные – а член у Спока горячий, безумно горячий, когда держишь его в руке, он будто пылает. Вот это как? Где сейчас взять смазку (хотя у Джима внутри точно всё смазано с обеда), как не стонать? Спок скользит лианой (вот добавилась вторая) по бёдрам, оглаживая, подготавливая и дразня, а Джим старается дышать ровно, носом, и не допускать прилива крови к лицу.

«Чёрт возьми, Спок, постоянно тебя хочу, это нормально?»

«Это вообще реально – постоянно хотеть? Мне же не семнадцать».

«Как у меня организм выдерживает эту постельную гонку?»

Джим чувствует, как прохладный округлый кончик лианы скользнул ему между ног, прямо между анусом и яичками, прогладил там, дразня, продвинулся дальше, надавливая на мошонку между яичками, по вставшему уже члену, ткнулся в головку…

Слишком сложно не стонать, у тела уже рефлекс на эти скользящие прикосновения щупалец – мгновенное острое возбуждение. Джим разводит ноги шире, слегка ёрзает – привык к тому, что во время секса Спок везде, и теперь мало.

Второе щупальце начало своё продвижение по бедру. Гладит мошонку, пока первое занято головкой, потом ниже, к анусу, толкается внутрь. Совсем слегка, этого недостаточно для проникновения, понятно, что Спок играется с телом капитана – тот сжимает ягодицы, чтобы хоть как-то увеличить интенсивность ощущений.

Джим стискивает пальцы, одна рука на подлокотнике, вторая на падде.

«Спок, ты издеваешься».

«Трахни меня».

«Трахни меня в чёртовом капитанском кресле на чёртовом мостике».

Вторя его мыслям, второе щупальце плавно проталкивается в его тело. На прикосновение к простате Джим реагирует – длинный выдох, ещё раз сжать пальцы, мельком мысль, выдержит ли падд.

Снова оборачивается Сулу.

– Рулевой, вам заняться нечем? – Кирк благодарит небо за выдержку, благодаря которой его голос сейчас не дрожит и не срывается позорно.

– Э… – взгляд Сулу задерживается на его пальцах, вцепившихся в падд, – нет, сэр. Прошу прощения. Сэр.

– Работайте, – милостиво разрешает Джим, а когда умолкает, по его простате проезжается щупальце. И щекочет её мягкими иголочками, пока второе обвивает член двумя кольцами и движется, плавно, ритмично…

А ведь там мог быть его язык.

Джим кидает взгляд на стоящего рядом Спока, Спок смотрит на него. На мордахе – ни эмоции, ни выражения, но Кирк видит тёмную, жадную глубину его глаз. От этого сердце подскакивает к горлу, кровь всё-таки приливает к голове, губы приоткрываются. И… да, теперь Спок смотрит на них. Ещё более жадно.

И Кирк медленно, развратно облизывает верхнюю губу.

Спок лишь слегка прикрывает глаза, отводя взгляд, а по простате медленно, с нажимом, проходится щупальце – параллельно с этим второе обвивает чувствительную, разбухшую от прилива крови головку. И двигается, двигается, лишая капитана последних адекватных мыслей и возможности хоть сколько-нибудь достоверно пародировать работу на падде. Ему сейчас хочется, чтобы Спок просто повалил его на пол и оттрахал. Или утащил в лифт и оттрахал там. Главное – не сорваться, не оттрахать самому.

Щупальца двигаются быстрее, волны наслаждения бьют с обеих сторон, спереди и сзади, Кирк теряется в них, поджимаются пальцы на ногах, в паху уже зарождается тянущая волна оргазма.

И он позорно, как пятнадцатилетний девственник при виде женской груди, спускает в форменные штаны. Командир звездолёта сжимает зубы, сдерживая стон, напрягается, чтобы не было видно судорог. А Спок, будто издеваясь, последним движением проходится щупальцем по головке, размазывая по ней семя. Потом по поджавшимся яичкам. И, синхронно с щупальцем внутри, выскальзывает – из трусов, оставляя на коже влажный след, потом из штанов.

Успокоив дыхание, Джим убирает падд, возвращает на место подлокотник, встаёт. И только повернувшись спиной к пульту рулевого, говорит:

– Сулу, мостик на тебе.

Идёт к лифту.

Спок идёт следом.

Джим вызвал в зал совещаний. Прайм как раз закончил медитацию и даже по интеркому, принимая сообщение, понял, что Джима что-то сильно беспокоит. Поразительно – это не выражалось в голосе или манере общения, вероятно, слух реагировал на едва уловимые изменения модуляций голоса – но ещё при первом знакомстве с Кирком из этой реальности Прайм понял, что всегда и без телепатии может с точностью спрогнозировать его состояние. Было ли это частью сохранившейся связи между ним и Кирком или имело исключительно слуховую природу – сказать было сложно, хотя Спок всё же склонялся к первому варианту. Этот Джим – пусть моложе, пусть с несколько отличающимся характером, – был бесконечно похож на его Джима. В сущности, и был им, как сам Прайм был Споком из этой реальности.

Иногда Спок думал об этом, особенно при взаимодействии с капитаном.