Литмир - Электронная Библиотека
A
A
* * *

Петр Андреевич заскрежетал зубами в бессильной ярости.

– Смотри, Аслан, русская собака зубы скалит! – рассмеялся Абдула. – Сунь-ка ей кляп в пасть!..

Глава 1

Над землей стелился густой черный дым. Пахло гарью, разлагающимися трупами и паленым человеческим мясом. Взвод старшего лейтенанта Александра Рязанцева залег среди развалин на правой стороне одной из площадей Грозного, а на левой в пятиэтажном доме затаился вражеский снайпер. Согласно сведениям командования, дудаевцев выбили из этого района несколько часов назад, и взвод Рязанцева получил приказ двигаться к центру, минуя район, без остановки. Однако, подойдя к краю площади, Александр внезапно подал команду: «ложись». Старший лейтенант вовсе не являлся паникером. Просто, участвуя уже во второй войне, он успел набраться опыта и в отличие от некоторых вояк, по пьяной лавочке загоняющих бронетехнику в нашпигованный гранатометчиками город, всегда берег жизни солдат.

Вот и сейчас Рязанцев наметанным глазом сразу определил – местность простреливается. В принципе, для этого не нужно было иметь «семь пядей во лбу». В середине площади лежали неподалеку друг от друга трупы трех военнослужащих Федеральных войск. Снайпер «работал» по излюбленной чеченской схеме: сперва подстрелил одного, но не до смерти, прекрасно зная, что русские обязательно попытаются вытащить раненого. Затем по очереди двух других, ползших на помощь товарищу, и лишь затем добил первого. Конечно, снайпера могли прихлопнуть еще до подхода взвода Рязанцева, но старший лейтенант интуитивно чувствовал: здесь он, гад! Никуда не делся!

– Вакуленко! – тихо позвал Александр.

– Да! – откликнулся замкомвзвода, сероглазый, широкоплечий старший сержант.

– Останешься за меня. Прикроете огнем. А мы с Савельевым проверим этот домик. Чует сердце, там чурбан поганый засел!

– Лады! – Поддерживая среди подчиненных суровую дисциплину, Рязанцев вместе с тем мало заботился о ее чисто внешних проявлениях. Пусть лучше солдат ответит «лады» вместо «так точно», зато беспрекословно выполнит приказ, чем откозыряет, вытянувшись, а сам «положит на командира с прибором»…

В дом они прокрались с тыла, потратив на обходной маневр не менее получаса. Как и подозревал Александр, на пятом этаже сидел снайпер, терпеливо поджидавший очередную «мишень». Приближение русских джигит заметил слишком поздно. Автоматные очереди буквально изрешетили его тело.

Потом мертвец поднялся и, гадко ухмыляясь, двинулся на Рязанцева. Старший лейтенант, поражаясь собственному хладнокровию, вставил новый магазин, а ефрейтор Савельев ударился в панику, схватил командира за плечо и закричал прямо в ухо: «Проснитесь, молодой человек! Подъезжаем!»…

Рязанцев открыл глаза.

– Подъезжаем к Москве, – повторил сосед по купе, добродушный толстяк с лоснящимся лысым черепом.

– Спасибо! – хриплым спросонья голосом поблагодарил Александр. Старчески пыхтя и лязгая поношенными суставами, поезд приближался к Курскому вокзалу.

«Дурацкий сон, – подумал Рязанцев. – Уж тот-то чечен никогда не оживет!»

Снайпера они на пару с ефрейтором Савельевым превратили в окровавленное решето. Ногой перевернув убитого на спину, Александр зачем-то вгляделся в его лицо: типичный абрек, даже после смерти сохранивший зверское выражение физиономии. На винтовке было четырнадцать насечек[10].

– Гнида! – прошипел ефрейтор. – Сколько наших угробил! Вырезать их надо, подчистую! Как генерал Ермолов в девятнадцатом веке!

Рязанцев промолчал. Он тоже ненавидел дудаевцев, вдоволь наглядевшись на их зверства, однако не позволял своим подчиненным опускаться до уровня «воинов ислама» и даже пленную снайпершу – эстонку, зарабатывавшую деньги на крови русских солдат, не отдал ребятам на растерзание, чего она вообще-то вполне заслуживала, а лично пристрелил.

После того как Федеральные войска несмотря на ухищрения московских лунокрутов все же разгромили чеченцев, загнав остатки джигитов в горы, а «генерал-памперс» с подачи тех же чиновных прохиндеев поспешно заключил бессмысленный и позорный для России мир, больше напоминающий капитуляцию, – Александр уволился из армии.

Некоторое время он прожил в родном Новочеркасске, а сейчас, получив письмо от двоюродной сестры Ирины, приехал в Москву. Ирина, жена какого-то коммерсанта, предложила родственнику хорошо оплачиваемую работу телохранителя…

Лязгнув последний раз, поезд остановился. Пассажиры заторопились к дверям. Рязанцев вышел на перрон в числе последних. Серенькое апрельское небо сочилось мелким, нудным дождем. Дул сыроватый, гриппозный ветерок. На лицах людей застыло тоскливое раздражение.

В толпе встречающих Александр заметил Ирину.

Двоюродная сестра выглядела неважно: под покрасневшими от слез глазами обозначились черные круги, кожа приобрела сероватый оттенок.

– Привет, – мертвым голосом сказала она. – На площади нас ждет машина.

– Что случилось? – удивленно спросил Рязанцев. – С мужем поссорилась?

– Хуже!!! – Тут Ирина заревела навзрыд. – Е-е-го… Он-н…

– Пойдем, сестренка, – приобнял ее за плечи Александр. – По дороге расскажешь…

* * *

– Я словно чувствовала беду, – беспрестанно всхлипывая, говорила Ирина Лапина. – Недаром написала тебе…

– Ты хотела, чтобы я охранял твоего мужа? – догадался Рязанцев.

– Да.

– Гм!

– Не обижайся, Саша. – Лапина умоляюще посмотрела на брата.

– Я не обижаюсь, но и не принимаю подачек!

– Это не подачка. Просто лучшего телохранителя мне не отыскать! Ты боевой офицер-спецназовец, да и не продашь в случае чего…

Александр на мгновение задумался. В словах двоюродной сестры был определенный резон…

Разбрызгивая грязь, машина въехала во двор и затормозила возле подъезда.

Смазливый мальчишка-шофер услужливо распахнул заднюю дверцу.

– На сегодня свободен, Коля, – устало махнула рукой Ирина.

– Зачем ты держишь этого хлыща? – поинтересовался Рязанцев, когда они зашли в дом.

– А что?

– Не нравится мне его рожа. Уж больно подхалимская! Никогда не доверял холуям!

Лапина промолчала…

* * *

Александр сидел в глубоком низком кресле. В одной руке он держал сигарету, а другой механически почесывал шейку толстой, ленивой кошке, разлегшейся у него на коленях. Рядом на журнальном столике дымилась чашка кофе. Кошка громко урчала. Наглотавшаяся элениума Ирина более-менее успокоилась.

– Петю отпустят, если мы перечислим деньги? – спросила она.

Рязанцев неопределенно пожал плечами:

– Смотря кто его захватил. В большинстве случаев, получив за похищенного требуемую сумму, бандиты освобождают жертву.

– В большинстве, но не всегда?! – Во взгляде Лапиной мелькнула тревога.

– К сожалению! Кстати, ты имеешь хоть малейшее представление о личности преступников?

– Соседка говорит, что в то утро видела из окна нескольких чеченцев, ошивавшихся во дворе…

– Что-о-о?!! – напрягся Александр. – С чего она взяла?! Мало ли кавказцев в Москве?!

– Соседка десять лет прожила в Грозном… еще до войны и уверяет, будто чует чеченов за версту…

– Плохо дело! – Рязанцев резко поднялся с кресла. Свалившаяся на пол кошка возмущенно мяукнула.

Ирина вытерла ладонью навернувшиеся на глаза слезы.

– Почему? – дрожащим голосом спросила она.

– Чеченцы натуральное зверье! Их психология резко отличается от нашей. Например, выродок Басаев, захвативший больницу и стрелявший по русским из-за спин беременных женщин, – провозглашен национальным героем «республики Ичкерия». – На лице Александра появилась брезгливая гримаса.

Ирина горько заплакала.

– Ну, ну, не надо! – поспешил утешить сестру Рязанцев. – Будем надеяться на лучшее!

В этот момент зазвонил телефон.

Лапина подняла трубку. Повинуясь неясному предчувствию, Александр взял параллельную. Он не ошибся. Звонил Ирин муж. Петр Андреевич говорил монотонно, без интонаций.

вернуться

10

Так снайперы обычно фиксируют количество убитых ими людей.

9
{"b":"597094","o":1}