Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Хрюкки двинулись за ним, ежась от сырости и неприятного запаха.

Надобно сказать, что в этой пещере проживала мрачная Шолба. Когда-то она воспитывала здесь Цитрамона и девять его сводных братьев; их оставили рядом с детдомом «В пещере у матушки Шолбы» в неспокойную Первую Эпоху. Шолба нянчилась с ними, стирала пеленки, выносила горшки, а когда детишки подросли, гладила им школьную форму, шила ранцы, даже бегала в ближайший супермаркет за водкой (и если вам кажется, что в этом предложении слишком много буквы «ш», вы правы!). Но вот дети выросли... И ушли, бросили Шолбу, даже не сказав ей «спасибо». Это был страшшшшный удар, изменившшшший характер Шолбы в худшшшшую сторону.

Цитрамон стал поначалу бандитом, потом видным меценатом, а затем его наградили Орденом Спасителя Отечества и выбрали депутатом. Сводные братья, уже в ранге «помощников депутата», обеспечили его избрание на должность президента Мордорвана. Когда они, неприлично разжирев на взятках и присвоении чужого бизнеса, задумали сделать из Цитрамона послушную марионетку, тот стер им память и превратил в набздулов — мистических существ, покорных только его воле. Объявив себя диктатором, Цитрамон упразднил детдома, построив вместо них военные школы, где детей воспитывали с пеленок. Он не пощадил даже родной детдом, от чего с Шолбой случился истерический припадок. С тех пор, лишенная любимого занятия, она превратилась в злобную, одержимую жаждой смерти мегеру. Чморки использовали ее пещеру, как канал доставки контрабанды в Мордорван, и, чтобы Шолба не чинила им препятствий, задабривали ее фаст-фудом из «Мак-Эльфа». От чизбургеров, гамбургеров и жареной картошки Шолбу так расперло, что она с трудом протискивалась в двери. Вдобавок от химикалий, которых было полно в жратве от «Мак-Эльфа», Шолба начала видеть в темноте, покрылась плотной черной шерстью и стала обладательницей пары отличных саблевидных клыков. Единственным ее развлечением было вязание: она вязала свитера, шарфы, варежки. А с недавних пор начала ткать ковры, благо за шерстью далеко ходить не приходилось...

Лестница закончилась. Впереди был сумрачный коридор с бугристыми стенами и гладким, покрытым налетом слизи полом. Горлопан зашагал по коридору, постукивая протезом. Кажется, он неплохо видел в темноте. Хрюкки нерешительно двинулись за ним.

— Ну и темнотища! — гулко сказал Свэм. — Хоть глаз выколи!

— Вот себе и выколи! — отозвался Фордо, на мгновение забыв про Горлопана. И сразу почувствовал, что бомжа нет рядом. — Эй, Горлопан?

— Держу! — завопил Свэм, нашаривший в темноте нечто. — Ну и жирный же, гад!

— Отпусти мой нос! — закричал Фордо в нос и залепил Свэму в глаз.

— За что побои, шеф? — зашепелявил Свэм. — Я верен аки пес!

— За дело, — ответил Фордо, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в кромешной тьме. И вдруг его осенило: — Подарок! Зажигалка Галантерей!

Он вынул зажигалку и щелкнул колесиком. Появился зеленоватый огонек в форме обнаженной танцующей эльфийки, в свете которого Фордо и Свэм стали похожи на двух алкашей, перебравших тормозной жидкости.

Фордо посветил вокруг, но никаких признаков Горлопана не обнаружил.

— Бежал, — констатировал Свэм. — А я ведь, хозяин вы близорукий, предупреждал!

— Когда это ты предупреждал? — буркнул Фордо и двинулся вперед. Свэм ковылял позади, вцепившись пальцами в его пояс.

— Бессовестный Горлопан! — прокричал он в темноту. — Гад из гадов!

— Молчи! — остановил его Фордо. — Если хочешь жить, молчи! Тут, во тьме, скрывается что-то страшное! Оно воняет чесноком и злобно буравит мой затылок взглядом!

— Так я ж сзади иду, патрон! — оскорбился Свэм. — Нормальный у меня взгляд, а что я в лесу дикого чесноку нажрался... так это чтоб с голоду не подохнуть!

— Да? — удивился Фордо. — Гм, значит, впереди нас что-то ждет.

Хрюкки ступали так тихо, как только могли. При этом от напряжения они сопели как пара слонов, идущих через болото. Вокруг них плавала темнота, с потолка свисали какие-то влажные лишайники с обмахрившимися краями. Фордо не понравился их вкус, к тому же они были очень жесткими. Ему было невдомек, что это — остатки неудачно связанных шарфов Шолбы.

Внезапно коридор прервался какой-то странной пружинящей преградой. Свэм сразу упал в обморок, а Фордо спокойно посветил перед собой. Перед ним был ковер, натянутый от стены к стене. Высветились разноцветные узоры, похожие на арабески, кружочки и какие-то загогулины. Сверху к ковру была прикреплена табличка: «Опытный образец. Руками не трогать! Оценочная стоимость — двадцать тысяч долларов».

— Гадость какая, — пробурчал Фордо. — Свэм, ну-ка, помоги! Сейчас мы займемся осквернением предметов искусства!

— Вот это по мне! — сразу очнулся Навозный Распорядитель. — Люблю осквернять все хорошее! Значитца, распатронить это покрывало?

Фордо кивнул:

— Угу. Оно мешает нам пройти.

Он вытащил Жлупец и нанес первый удар.

Свэм, размахивая ножом, не отставал, и вскоре от ковра остались одни лохмотья.

— Удалось! — возликовал Фордо. — Прихвостни Цитрамона, ваша преграда не задержала нас!

— Так-то оно так, — раздумчиво сказал Свэм. — Но не лучше ли было воспользоваться вон тем боковым коридором справа? Или тем туннелем с рельсами по левую руку?

— Нам должно иди прямо! — медленно и раздельно произнес Фордо. — И никуда не сворачивать! Разумеешь, отвес?

— Это я отвес? — закричал Свэм. — И это после того, что я для вас сделал? Жлоборот!

— Чесоточник.

— Черная грязь!

— Козел.

И тут...

— Фф-фандал-лы! — просипел позади хрюкков ужасный низкий голос. — Фф-ф-фарфары! Фто зе фы нафелали, ирофы?

Словно ледяной душ пролился на буйные головы хрюкков.

Фордо рискнул обернуться. То, что он увидел, так лучше бы он никогда не видел. А увидел он громадный колышущийся силуэт, отливающий черным глянцем. Блеснули клыки, злобно сверкнула пара глаз, похожих на огромные зеленые виноградины... В одной руке Шолба держала булыжник, а в другой — длинное шило, смазанное муравьиным ядом. И вся дрожала, переполненная гневом. Фордо, конечно, не знал, что прорванная преграда была первым, нормально сделанным ковром Шолбы, который она намеревалась выгодно продать.

— Здасьте, — тихонько сказал он. — А знаете, мы уже уходим...

— Да, — сказал Свэм, помогая своей челюсти открываться обеими руками. — Что-то мы у вас загостились. Оревуар.

— Аривидерчи, — сказал Фордо, отступая вглубь коридора. — Да, вы случайно не родственница королевы Елизаветы?

С этими словами он бросился бежать. Свэм попытался его обогнать, но получил чувствительный удар в ухо. Фордо был умный хрюкк. Он знал, что отступать нужно в первых рядах.

— Нахалюги! Фарфары! — завопила Шолба, метнув вслед хрюккам булыжник.

— Отвали, паскуда! — крикнул Свэм и снова пошел на обгон. На этот раз он получил удар в нос.

Ужасно взвыв, Шолба припустила за хрюкками. Ее аморфная туша колыхалась как желе, отравленное шило царапало стены.

Тут Свэм, вспомнив какое-то скверное эльфийское заклятие, выдал его во весь голос, надеясь, что чудище развеется прахом:

О Херберт, Мильтон,
Дремодрель!
Кампари шлюмберг
Сапропель!
А нипель, нипель
И сверло!

Это ни капли не помогло: плевать хотела Шолба на эльфийское заклятие. Это был тяжелый случай: Шолба решительно не признавала никаких заклятий! Ну, то есть вообще никаких. Ни из гениального «Властелина колец», ни из прекрасной «Башни гоблинов» де Кампа, ни из придурочных «адэдэшных» сериалов, ни даже из «Дьяблы». Она только зажужжала и повысила скорость.

— З-завяфу! З-затку! К-кофрики из фа-с ф-фделаю! — шепелявила она.

62
{"b":"596732","o":1}