Щелкнув вставной челюстью, Бульбо сбросил шнурок, накинул его на шею Фордо и перекрутил несколько раз на манер удавки.

— Я на «больничном»! — прошамкал он. — У меня астма, скорый маразм и подарочный набор на стотридцатилетие: лишай, артрит и воспаление седалищного нерва! Я болен!

Страшно захрипев, он выбежал из зала.

— В путь, бескорыстные воины зари! — с апломбом сказал Эглонд. — Мысленно я с вами!

— Может, мне сразу повеситься? — справился Фордо у мага.

— Что ты, алмаз моего желудка! — Гнусдальф потрепал Фордо по щеке. — Успех тебе обеспечен, ведь я теперь с тобой!

— А может, его взять да утопить? — задумчиво проронил хрюкк.

— Оно всплывет, я ведь уже говорил.

— Да не кольцо, — ответил Фордо, — тебя.

Эглонд, между тем, перешел на деловой тон:

— Со своей стороны большой поддержки обещать не могу: бюджет Раздеванделла хромает... Э-э-э, думаю, кое-чем я смогу вам помочь! — поправился он, испугавшись вида охранителей. — Я открою вам ограниченный кредит, а интернациональный состав отряда будет запечатлен на моментальных снимках! Ну, что еще? Кому что надо — заштопаем, починим. Подлечим зубы, приоденем на секонд-хенде... Если имеются судимости — поможем отбелить биографию. Суточные вам будут начисляться прямо на сберкнижку. Хоккей?

— Я снова получу свой Дрын? — недоверчиво спросил Элерон.

— Хей-хо! — проревел Гнивли. — А я возьму новую кирку с автопилотом, ледоруб, три пары новых трусов и красную шапчонку на головку!

— А я, пожалуй, прихвачу пачку таблеток от аллергии на гномов, — с кислой миной промолвил Лепоглаз.

Эглонд продудел в рупор начальные такты гимна Раздеванделла.

— В путь! В путь! Скорее в путь! — пропел он. — Я обеспечу вас транспортом! Я дам вам самых лучших, самых быстрых лошадей! Вы уберетесь через три часа. А если задержитесь хоть на три минуты, придется объявить вас персонами нон грата и выставить из Раздеванделла насильно! Кстати, с сегодняшнего дня я объявляю эмбарго на ввоз волшебных колец и прочих магических артефактов! На этом — все! Совещание закрыто!

«Твою мать!» — эхом отозвались стены. Это бедные охранители в едином порыве выразили свои чувства.

В коридоре Фордо поджидал дядя — сгорбленный и пускающий слюну. Руки у него тряслись.

— Пойдем со мною, малыш! — едва слышно прошамкал он, поправляя стеклянное бельмо на глазу. — И лучше не прикасайся ко мне: недавно я подцепил очень скверный грибок.

Пробравшись сквозь бесконечную череду покоев, обставленных с вопиющей роскошью и примерно такой же безвкусицей, хрюкки остановились перед дверью, на которой болталась табличка:

Эльфам мужского пола вход воспрещен.

ДЕВОЧКИ!

ЗАХОДИТЕ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ!!

МОЯ ДУША ОТКРЫТА ДЛЯ ВАС, КРОШКИ!!!

— Три комнаты, два туалета, ванная, — входя, сказал Бульбо. — Я живу скромно, на пенсию. Это самое, надень тапки... Я недавно постелил паркет...

Дядя провел Фордо в гостиную, обставленную в «новоэльфийском» стиле: кожаный диван, пара кресел, рояль, мраморная тумбочка, шкура леопарда на полу, в углу — холодильник «Вош», на стенах — тиковые панели. На подоконнике среди цветущих бегоний стоял телескоп.

— Обрати внимание, — похвалился Бульбо, — окно выходит на пляж. Во-он в тех кустах обычно переодеваются знатные эльфийки.

С трудом оторвав племянника от телескопа, Бульбо торжественно вручил ему сверток, перевязанный голубенькой ленточкой с бантиком.

— Скромный подарок в меру сил, — сказал он.

Согнав слезу умиления, Фордо развернул бумагу. В свертке обнаружились яблочный огрызок, книжка Галы Одриэль «Я вышла замуж за эльфа», Жлупец, пачка презервативов и старый, изрядно поношенный бронежилет с большой дырой на уровне живота.

— Я дал тебе все, что мог, — сказал Бульбо, печально шмыгая носом.

Фордо запихал в карман презервативы, съел огрызок, устроил на поясе Жлупец. Подумал, и сунул в карман книжку: бумага в походе всегда пригодится. Бронежилет он бросил на стол.

— На хрен мне такая штука не нужна, — тактично отказался он.

— Что ты! Это мой скромный бескорыстный дар! — обиделся Бульбо. — Ты думаешь, это простой бронежилет? Дудки! Он отлит из муфлония! Это секретный гномий металл! Его не берет ни пуля, ни бронебойный снаряд!

— А это? — Фордо указал на дыру.

— Это? — Дядя растерянно моргнул. — Наверное, моль проела. Он ведь лет шестьдесят пылился в шкафу... Послушай, да здесь штопки на две минуты!.. В этом самом жилете я ходил на дракона! — Бульбо задумался. — Знаешь, это волшебный жилет! Владельца не будут кусать скорпионы, черные мамбы и вампиры!

Фордо с безразличным видом приник к телескопу.

— А кроме того, — не отстал Бульбо, — владельца больше никогда не станут донимать блохи!

— Беру! — рявкнул Фордо, вцепившись в жилет мертвой хваткой.

Едва племянник ушел, Бульбо подпрыгнул до потолка. Потом расхохотался и громко свистнул. На свист из-за рояля появилась эльфийка в коротеньком пеньюаре. Ее полные груди просвечивали сквозь розовый шелк. Миндалевидные глаза призывно блестели. Пухлые губы приоткрылись, язык скользнул по жемчужным зубам...

Издав страстный вздох, эльфийка сбросила пеньюар.

— Снимай-ка штаны, дружок! — велела она.

Охранители снабдили себя превосходной экипировкой.

Гнусдальф натянул любимые кирзовые сапоги и мышиного цвета плащ с капюшоном. В руках мага была суковатая клюка: гибрид дорожного посоха и волшебного жезла — знаменитая ширпотребная палочка, вырезанная из гаррипоттерного дерева. В ее торец Гнусдальф вкрутил крохотную лампочку, дабы освещать дорогу впотьмах. К поясу маг привесил Хламидрин, древнюю заточку для прокалывания чумных бубонов, чье название в переводе на Общий звучало так: «Впендюрь поглубже, если ты не трус!» Хламидрин почитался в Раздеванделле как великий артефакт, и обошелся Гнусдальфу в круглую сумму. Впрочем, счет все равно отправился к Эглонду.

Элерон привесил к бедру отремонтированный Дрын и мрачно закутался в плащ цвета кабачковой икры.

Лепоглаз напялил зеленый поролоновый камзол, зеленые рейтузы и фиолетовый маскхалат, утыканный искусственными зелеными ветками. Из вооружения при нем был маленький перочинный нож с пилочкой для ногтей и верный раскладной лук с початой пачкой реактивных стрел.

Брагомир повесил за спину крикливо раскрашенный пенал, в котором лежал тяжелый меч под названием Квадрат, откованный из метеоритного железа с добавлением пригоршни глупости и щепотки идиотизма.

Гнивли, полный самых мрачных предчувствий, взял секатор (чик — и нет головы у чморка) и хорошо заточенную кирку, которой имел обыкновение бриться по утрам. На голову он водрузил отцовский подарок — гномий шлем-котелок с углублением на макушке, куда гномы вставляли свечку, когда спускались в свои подземелья.

Скулящие от страха братья Берикексы решили, что тысячестраничная двухкилограммовая «Тьма колец» — лучшее оружие. Свэм вооружился саперной лопаткой и топориком для рубки мяса. Фордо надел заштопанный суровыми нитками бронежилет и пристегнул к поясу Жлупец.

«Вернусь из похода — заделаюсь пацифистом», — пообещал себе он.

На скотном дворе Раздеванделла пахло фиалками, что совсем не понравилось Свэму. «Эльфы... — с отвращением подумал он. — От них можно всего ожидать, но чтобы так испоганить скотный двор?»

Охранители дожидались обещанного транспорта. Они были бесстрастны — уже смирившиеся со своей долей. Фордо тоскливо смотрел в пустоту.

— Ях-ху-у! — внезапно взвыл Элерон, и, вложив два пальца в рот, пронзительно свистнул. — А вот и наши скакуны!

Из стойла на противоположном конце двора появилось несколько упитанных ослов. Оглашая воздух душераздирающим ревом, они потрусили к охранителям.