Марси шумно принюхался:

— Воняет помойкой.

— О, не обращайте внимания! — вскричал Хаудуюдар. — Так пахнет весь Балдахин!

— Почему?

— Необъяснимый природный феномен! Согласно легенде — он появился, когда мы стали утверждать, что именно мы, ломайтрухленские эльфы, победили Цитрамона во Вторую Эпоху! Но это же мы его победили, разве нет?

— Конечно, — кивнул Лепоглаз. — Конечно, вы. Только вам еще помогали Супермен, Бэтмен и эскимосские партизаны.

— Внимание, справа — Большая Дубовая Статуя Эльфийской Свободы! — указал на диковину столицы Хаудуюдар. — Слева одна из закусочных «Мак-Эльф». Там превосходные картонные гамбургеры! Непревзойденные крылышки цыплят, выращенных на женских половых гормонах! Картошка фри, обжаренная на машинном масле с добавлением дихлофоса! Десерты из взбитых синтетических сливок с добавлением анилиновых красок! И в довершение — «Пока-пола», наша знаменитая газировка, которая годится также для снятия ржавчины, стирки носков и мытья унитазов!

— А что в том доме? — спросил Марси. — Вон в том, красненьком, с завитушками?

Хаудуюдара передернуло.

— Китайский магазин, — сквозь зубы процедил он.

Дворец — широченный бакс, выкрашенный в белый цвет, стоял на высоком холме, обнесенном стальной решеткой. У решетки суетились китайцы, предлагавшие вкусные, хрустящие чморкские ушки.

По щеке Хаудуюдара скатилась слеза:

— Видите? Их не берет даже ДДТ!

Над арочным сводом портала белела скромная надпись: «Мы сберегаем деньги налогоплательщиков!» Внутри было позолочено все, что можно и нельзя позолотить. Череда коридоров, и вот путники стоят на пороге роскошного овального кабинета.

В центре, забросив ноги на полированный стол, сидел эльф средних лет. Ковбойские сапоги, джинсы, широкополая шляпа и вонючая сигара во рту — таким предстал перед охранителями кольца легендарный президент Ломайтрухлена Сервелат.

Дверь позади него распахнулась, выпустив облако ароматного розового пара. Когда пар рассеялся, путники увидели миловидную эльфийку в легком купальном халате. По плечам рассыпаны пышные черные кудри, упругая грудь рвется на волю, на стройных ножках резиновые тапки. Такой предстала перед охранителями супруга Сервелата — Галантерей.

Послышался грохот спускаемой воды, и из сортира рядом с душевой вышел небритый мужик в потертой кожанке. Таким предстал перед изумленными охранителями сантехник третьего разряда Федор Сидоренко.

— Накидали гондонов, мля! — буркнул он. — Едва пробил! Узнаю кто — оторву руки! — Тяжело топая грязными кирзовыми сапогами, Сидоренко удалился. Сервелат проводил его испуганным взглядом.

— Сервелат Сиятельный, — пискнул Хаудуюдар. — И его первая леди, Галантерей!

— Зовите просто Моникой! — прощебетала эльфийка.

Тут на президентском столе противно зажужжал загадочный черный пенал. Сервелат поднес его к уху:

— Так... так... Ага! Бомбить! Бомбить, я сказал! Они у меня научатся любить демократию!

— Волшебная магия эльфов! — огорошено прошептал Элерон.

Закончив разговор, Сервелат сбросил ноги со стола. Охранители поежились от взгляда его маленьких злых глаз, к которым вполне подходил эпитет «свинячьи».

— Так, гости дорогие... — вкрадчиво сказал президент. — Спрашиваю единственный раз: где он?

— Кто? — искренне удивился Элерон.

— Гнусдальф, — подсказала Галантерей, и отчего-то залилась румянцем.

— Молчи, шалава! — Лицо Сервелата побагровело, он выплюнул на пол сигару и встал, грозно положив на стол кулаки. — Гнусдальф был с вами, я знаю! — Президент наставил палец на Дрибадана. — Где он спрятался, говори!

— Ну... э-э... — Элерон обескуражено развел руками. — Гнусдальф могучий чародей, к чему ему прятаться?

Сервелат ударил по столу кулаком:

— Молчать! Где этот хлыщ? Где это земноводное? Я ему покажу ночь любви под луной! Я ему устрою секс в джакузи!

Гнусдальф в джакузи с президентом Ломайтрухлена? Охранителям стало дурно...

— И нечего делать такие квадратные глаза! — брызжа слюной, заорал Сервелат. — Где?.. Где этот проходимец? Я ему устрою вечное сияние страсти!

— Ну... — Элерон старательно избегал безумного взгляда президента. — Мы... да... Это... Был с нами...

— Бульрог его съел, — нашелся Гнивли. — Вот так: ам-ам! Страшное было зрелище, доложу я вам: ноги там, голова здесь... Случилось это в Умории; Гнусдальф самоотверженно прикрывал наш отход...

Галантерей приглушенно ахнула, покачнулась и оперлась о стену. Не глядя на жену, Сервелат плюхнулся в кресло, мгновенно утратив к гостям интерес.

— Жаль... — проронил он, рисуя пальцем круги на столе. — Жаль Бульрога. Катар кишок ему обеспечен. Впрочем, не факт, что Гнусдальф погиб. Он мог выбраться через задницу.

Внезапно, прошмыгнув между ног Брагомира, в кабинет влетел пацан лет десяти. Был он в сером плаще, в руках держал сувенирный магический жезл, а к подбородку зачем-то прицепил лохматую бороду.

— Папа! Папа приехал! Ура-а-а! — завопил он, размахивая жезлом, улыбаясь и подпрыгивая. Потом улыбка медленно угасла. Мальчик внимательно оглядел гостей и обескуражено спросил: — А где папа?

— Видишь ли, сынок... — мягко начала Галантерей, но Сервелат оборвал ее воплем:

— Пошел отсюда, байстрюк! Доигрался твой папа! Добегался!

— Долгие годы странствий подорвали его силы, — сказала Галантерей, моргая подозрительно часто. — Он в больнице...

— Ага! Голова, руки, ноги, все в одной больнице! Нужно только правильно сложить и заштопать!

— Дядя шутит! У папы проблемы с сердцем, сахар в крови...

— И полное отсутствие совести! — съязвил Сервелат.

Обливаясь слезами, малец выскочил из кабинета. Галантерей бросилась за ним, теряя по дороге тапки.

— Дядя шутит! Шутит!

Гости сбились в дрожащую кучку; эльфийский сатрап внушил им подлинный ужас. Они приготовились к самому худшему. Возможно, Сервелату взбредет на ум самолично содрать с них кожу или посадить на кол!

Вдруг снова ожил черный пенал. На сей раз жужжал он особенно злобно, а с одного конца даже показалась струйка желтого, воняющего серой дыма. Президент торопливо поднес пенал к уху.

— Але! На проводе! Да! Что? А, это ты... Да, у меня... Завтра по реке. Можешь поджидать у водопада. Как выглядят? Кучка обормотов. А? Нет, ничего серьезного. Тормозные шланги. Угу... Но чтоб на меня и тени, ясно?

Сервелат бросил пенал на стол. Тяжело поднялся, подошел к путникам. Маленькие глазки взглянули из-под шляпы неожиданно дружелюбно.

— Звонки, звонки, — сказал президент почти весело. — Лес и тот без меня не могут сплавить. — Он одарил каждого гостя крепким сухим рукопожатием. — Да, жребий ваш тяжел. Тяжел и опасен. Но медлить опасней вдвойне! Посему ваш путь продолжиться завтра утром; вы отправитесь вниз по реке... Засим прощайте. Вон дверь. Адье.

— Но... вы даже не взгляните на кольцо? — взволнованно спросил Фордо.

Сервелат вздрогнул.

— У меня аллергия на золото, — быстро произнес он. — Я покрываюсь прыщами только от одного его вида.

С этими словами он поправил золотую цепь на шее и заперся в туалете.

— Прощайте, смелые борцы со злом! — донеслось из-за двери.

После этих слов президент спустил воду.

Переночевали в гостинице с непроизносимым китайским названием. О ночном визите Фордо к Галантерей я умолчу... Да какого черта! Разбитое Зеркало так и не смогли склеить, а Владычица Леса через девять месяцев родила!

Едва взошло солнце, охранителей в одних кальсонах, по чистой утреней росе вывели в поле и... Э-э, не тот подстрочник, извините... Продолжаю, набрав воздуха в грудь. Итак, Хаудуюдар привел их на причал, где рядом с мощными катерами, глиссерами и скутерами тихо покачивались три лодки-долбленки. Эльфы спешно укладывали в них провизию, веревки и мыло. Сановных особ не было видно. Внезапно из-за излучины появился двухместный водный велосипед, сделанный в форме жареного лебедя3. Одетый в ковбойские сапоги и звездно-полосатые плавки Сервелат крутил педали. Над ним гордо парил орел-стервятник — домашний любимец президента. Галантерей в бикини лимонного цвета сидела позади на поплавке, свесив ноги в воду и, кажется, хандрила. По бокам велосипеда плыли мрачные телохранители в оранжевых спасжилетах.