Заклинание, которое парализовало ноги Фаваронаса, также исчезло. Его конечности снова ожили жгучей болью, словно ему в плоть воткнули десять тысяч иголок. Он заколотил по своим ногам стиснутыми кулаками, стараясь заставить их работать.

Фитерус лежал на боку лишь в нескольких метрах от Фаваронаса, капюшон частично откинулся назад с его лица. Он булькал в бессильной ярости, а затем его губы пришли в движение. Он мог еще завершить свое ужасное творение! Фаваронас пополз к колдуну, яростно отталкиваясь пальцами рук и ног. Он зажал окровавленной рукой Фитерусу рот, чтобы тот ничего не мог произнести. Фитерус слабо сопротивлялся. Фаваронас другой рукой накрыл лицо колдуна и навалился на него всем своим весом. Судороги сменились подергиванием, а затем сошли на нет. Тело Фитеруса сжалось в грандиозном выдохе, и последняя вспышка жизни, наконец, покинула его нелепое тело.

Запущенное им колоссальное колдовство не закончилось с его смертью. Сверкающая «дверь» в центре облака осталась, и само облако начало бурлить и извиваться. Оно выплюнуло узкую молнию, с громким треском ударившую в Тимпанум. Вторая молния, больше первой, расколола гранитный диск надвое.

«Закончи…»

Неизвестный голос заставил Фаваронаса крутануться. Женщина-человек стояла на коленях лишь в нескольких метрах от него. Она была полупрозрачной, как призрак, но Фаваронас сразу узнал ее, хотя был в недоумении, как верховная жрица Элир-Саны здесь оказалась.

«Свиток!» — произнесла она. Ее изображение заколыхалось, а затем совсем исчезло.

Завладей ключом до того, как откроется дверь.

Те слова призрака и приказание жрицы объединились. Он схватил толстый свиток в негнущихся пальцах колдуна. Свиток был тем Ключом!

Молния прошипела через всю долину и ударила в склон горы под Лестницей. Фаваронас предположил, что это воины Беседующего пристрелили Фитеруса, но он не смел ждать, когда они прибудут. Он должен закончить заклинание до того, как неконтролируемый разряд силы разорвет долину на части. Ученый сделал глубокий вдох и произнес последнюю строфу.

«Пусть Свет воссияет так, чтобы все…»

Он замер. Оригинальным окончанием хумря было «увидели», но он понятия не имел, какими могут быть последствия такого приказа. Ему нужно было что-то менее неопределенное, но позитивное, и оно должно было быть похоже на глагол «увидеть» на староэльфийском, чтобы строфа по-прежнему рифмовалась. Милостивая Э'ли, что же ему произнести? В мозгу ученого пронесся список древних глаголов. Дрожа всем телом, Фаваронас ткнул свитком в небо.

«Жили!» — крикнул он. — «Жили! Жили!»

Кто-то позвал его по имени. Прежде чем он увидел, кто это, мир разлетелся на части.

Монолиты потемнели, погаснув всеми своими тысячами разом. Созданная ими в облаке сверкающая дверь еще четыре удара сердца удерживалась на месте; затем она взорвалась. Звук был не громче мощного раската грома, но этот взрыв разогнал сияющую белую корону, обнажая неистово вращавшуюся черную сердцевину. Сердцевина замедлилась, затряслась, а затем, также, взорвалась.

После первого взрыва по долине пронеслась волна горячего воздуха. Когда взорвалась черная сердцевина, перед ней ничто не могло устоять. Все находившиеся в Инас-Вакенти попадали на землю. Монолиты на мгновение яростно вспыхнули белым светом, а затем исчезли в облаках пара. Гранитный Тимпанум уцелел при взрыве, но глубокая зигзагообразная трещина прочертила его с севера на юг. Деревья повалило, валуны раскололо, а все источники воды в долине, от малейших ручейков до Реки Львицы разбили свое содержимое на мельчайшие капли, и подняли их в воздух.

Взрыв случился высоко над долиной, и его гигантская ударная волна с ревом пронеслась над окружавшими горами и ушла в пустыню. Словно плуг, она подняла стену песка и понесла ее через пустынную местность. В мгновение ока, колодцы были заполнены, оазисы засыпаны, а небольшие города похоронены. Несчастные караваны, застигнутые на открытой местности, были целиком поглощены, и никого из них больше не нашли. Огромные волны песка рассыпались о стены Кортала, Делфона и Кхури-Хана. Движущаяся гора песка захлестнула низкие стены Кортала, обрушивая обращенную к Инас-Вакенти сторону. Достигнув моря, эта волна вывалила остатки песка — хотя корабли в Ожерелье Хаббакука доложили об осыпавшем их паруса дожде из коричневого песка — и вызвала прилив. Мощная волна затопила кхурский рог и вышвырнула на берег корабли во всем заливе Балифор. В оккупированном Сильванести вырвало с корнем деревья, и волны с грохотом обрушились на порт Куриноста, отправив на дно сорок кораблей минотавров. Флагштоки на башнях Эли сломались, и знамя нового сюзерена, трепеща, упало в море.

Так как Халкистские горы отразили взрыв, Нерака, Торадин и Блод пострадали меньше. Крыши во всех городах и деревушках лишились черепицы. Странные перемены давления повлияли на высокогорные общины. Водостоки треснули, а колодцы выплеснулись. Колокола в городе Нерака зазвонили, хотя их тяговые канаты не касалась рука. Башни закачались, но ни одна не упала. Стеклянные окна разбились вдребезги, и улицы заполнили озадаченные члены Ордена, спекулировавшие на тему наступления нового Катаклизма. В Торадине рухнул мост Два Молота, пролетев тысячу метров до дна ущелья. К счастью, пролет был пуст, и никто не пострадал. Обвалы похоронили входы в туннели и повалили подъемники шахт по всему гномьему королевству.

Отраженная горами, более слабая волна прокатилась по западным склонам. По Санктиону пронеслись смерчи, сдувая навесы, ставни и черепицу с крыш. Корабли в гавани испытали суровую качку. Полдюжины затонуло в результате столкновений. Затопило кучу мелких суденышек. Зазвучали колокола тревоги, и улицы наполнились слухами. Лишь активными усилиями городской стражи спокойствие в Санктионе было восстановлено.

Ударная волна достигла узкого пляжа между Новым Морем и вершинами западных Халкистских гор. Земля яростно содрогнулась, и глухой раскат грома эхом отразился от пиков. Море побелело от поднятых ветром волн. Колонна вооруженных воинов, медленно двигавшихся на юг вдоль побережья пыталась справиться со своими вставшими на дыбы конями. Всадникам на грифонах в воздухе над ними также пришлось потрудиться, чтобы успокоить своих собственных животных. На солдат посыпались песок и грязь.

Портиос во главе армии справился со своим конем. Два грифона сели на пляж неподалеку. Эльхана с Самаром спешились и поспешили к нему.

«Что случилось?» — спросила Эльхана.

Портиос пониже натянул капюшон, чтобы прикрыть глаза, и посмотрел вверх. Земля перестала трястись, но над головой разворачивалось новое чудо. По небу неслось широкое кольцо облаков, исходившее из какой-то точки за горами. За ним было самое ясное и чистое голубое небо, какое они только видели за многие дни.

«Вулкан?» — предположил Самар. В центральном Ансалоне не было активных гор, но он не мог придумать ничего еще, что могло являться причиной такого мощного взрыва.

Они обыскали небо в поисках дыма или других признаков катастрофы. Не было видно ничего, кроме неестественно ясного голубого свода. В считанные минуты кольцо облаков закатилось за горизонт. Температура заметно упала. Казалось, сам воздух вокруг них искрился.

«Нет, случилось что-то странное. Странное и чудесное», — прошептала Эльхана. Железная Голова и Чиза фыркнули и засвистели друг другу, как бы соглашаясь с ней.

Самар сделал глубокий вдох. Он поклялся бы, что впервые с момента их покидания Кхура он чувствовал себя свободным от сухого воздуха пустыни. И не только лишь из-за их близости к морю. Чистота воздуха вследствие землетрясения полностью изменилась.

Лишь на Портиоса, казалось, это никак не повлияло. — «Не важно», — произнес он. — «Что бы то ни было, оно закончилось. Продолжим путь».

Самар с удивлением посмотрел на него, но Эльхана велела своему преданному помощнику снова привести в движение колонну. Тот вернулся к своему грифону, выкрикивая приказы кавалерии и спешившимся всадникам на грифонах возобновить марш.