_______________
*В результате томский губернский комиссариат превратился в своего рода триумвират эпохи Юлия Цезаря или маленькую директорию времён Великой французской буржуазной революции в составе трёх человек: эсера-черновца Фаддея Башмачникова, правого эсера Николая Ульянова и совсем уже умеренного «левого» Александра Грацианова.
**Слыть за умеренного социалиста в революционном 1917 г. являлось своего рода модным поветрием, как в наше теперешнее время, например, стало очень модным представляться на поверку патриотом-государственником.
***Там имелась своя группа беспартийных сибиряков-областников, в которую входили, в том числе, и беженцы из столичного Петрограда, однако, тем колоссальным влиянием, какое оказывал кружок Потанина на умы сибиряков, омская группа, конечно, вряд ли могла похвастаться.
2. Переезд в Омск
К 14 июня, в соответствии с вновь утверждённым планом, трое из четырёх правительственных комиссаров переехали в Омск, вместе с ними сюда же перебрались два начальника сформированных ещё в Новониколаевске военного и финансового отделов (Нил Фомин и Иван Михайлов), а также командующий Западно-Сибирским военным округом полковник Гришин-Алмазов со своим штабом. Однако передислокация из Томска в Омск, в известном смысле, никого и ни от чего не спасла, всё получилось как в той старой, как мир, поговорке: «из огня, да в полымя». В Омске члены ЗСК попали под ещё более мощный, чем в Томске, политический пресс, а, если уж и дальше продолжать сравнения, то, по-сути, угодили под своего рода «дорожный каток», не оставивший им, практически, никаких шансов на победу в противостоянии с правыми политическими группировками. Однако, обо всём этом, – не спеша и строго по порядку, для большей ясности.
Восьмого числа состоялся прямой разговор по телеграфу Павла Михайлова (Томск) и Михаила Линдберга (Новониколаевск), последний известил своего коллегу о том, что неотложные дела требуют как можно скорее собраться, наконец, всем уполномоченным правительства в Новониколаевске. Да к тому же, как было конфиденциально сообщено в разговоре, полковник Гришин-Алмазов рвётся в только что освобождённый Омск, но отпускать командующего армией туда одного без присмотра сейчас не желательно, поэтому необходимо обязательно кому-то из комиссаров сопроводить его. Если верить уже упомянутому нами выше источнику, Борис Марков ещё 5 июня отбыл в Новониколаевск; видимо, сразу после телеграфного диалога Михайлова и Линдберга 8-го числа туда же отправился и Василий Сидоров, а вслед за ним уже через два дня Томск покинул и сам Павел Михайлов.
Именно он вызвался сопроводить Гришина-Алмазова в его деловой поездке; очень волевой и жесткий Борис Марков немного приболел в те дни от переутомления, а Линдберг и Сидоров, как представляется, вряд ли имели
достаточно авторитета, чтобы в случае чего повлиять на командующего. Заодно Павел Михайлов, как признанный лидер ЗСК, должен был лично убедиться в том, действительно ли в Омске есть все необходимые условия для переноса туда резиденции Правительственного комиссариата. Уездный Новониколаевск, нынешний Новосибирск, в то время ещё не соответствовал требованиям столицы Сибири и, в первую очередь, потому, что не имел достаточного количества подготовленных управленческих кадров, коими в изобилии, как мы выяснили, обладал на тот момент Омск. Компанию двум высокопоставленным комвояжерам составил ещё один Михайлов – Иван. Некоторые источники добавляют к ним ещё и Нила Фомина.
В Омск делегация прибыла по разным сведениям толи 11-го, толи 12 июня*. Каждый занялся своими делами, полковник Гришин-Алмазов принялся инспектировать только что созданные вооруженные формирования, выясняя, главным образом, то, насколько лояльно командование омских добровольческих частей Временному Сибирскому правительству, потому как у центрального штаба имелись некоторые опасения на сей счёт. Но всё, к счастью, обошлось, так что уже через несколько дней командующий с удовлетворением доложил в Новониколаевск о полном единстве взглядов и мнений с местным военным руководством.
_______________
*До недавнего времени среди сибирских историков преобладало мнение, что это произошло 12-го числа, однако новосибирский профессор В. И. Шишкин в своей достаточно объёмной и строго документированной статье под названием «Командующий сибирской армией А. Н. Гришин-Алмазов», вышедшей в 2009 г., уверяет нас, что знатные новониколаевские гости прибыли в Омск рано утром 11 июня.
Павел Яковлевич и Иван Адрианович Михайловы тоже зря времени не теряли и сразу же наладили контакт с ведущими представителями омской общественности. В первый же день-два по приезду они встретились с членами военно-промышленного комитета, главной и наиболее авторитетной в Омске группировкой политических деятелей, среди которых источники упоминают Никиту Двинаренко, председателя этого самого комитета, а так же известного нам уже Николая Буяновского, председателя местного биржевого комитета и одновременно исполняющего обязанности председателя городской Думы. Ещё одним важным лицом, принимавшим участие в той встрече, был Пётр Васильевич Вологодский, виднейший сибирский областник, ученик самого Н. М. Ядринцева.
Среди других участников того совещания мы также встречаем имена людей, которые несколько дней спустя займут должности управляющих отделами Западно-Сибирского комиссариата, это: Георгий Гинс, Николай Зефиров, Александр Мальцев, Николай Петров и Георгий Степаненко. И, наконец, ещё одним важным персонажем среди тех, кого мы можем увидеть в списках присутствовавших на том саммите людей, был Тарас Бутов, личность весьма примечательная, и в первую очередь, тем, что в январе 1918 г. он исполнял обязанности секретаря Сибирской областной думы и, в частности, вёл запись протоколов тайных совещаний членов СОД, на которых и было избрано Временное Сибирской правительство. Тех протоколов, насколько можно судить по ряду фактов, у него на руках не было*, однако он вполне мог и на память воспроизвести некоторые фамилии, а также удостоверить, что среди участников омской встречи в верхах, на которой он 14 июня присутствовал, находятся два полноправных министра – Пётр Васильевич Вологодский (министр иностранных дел) и Иван Адрианович Михайлов (министр финансов).
_______________
*Протоколы или их копии хранились, по всей видимости, где-то в Томске, поскольку именно сюда из Новониколаевска делал 14 июня запрос уполномоченный Сидоров, прося губернского комиссара Ульянова сообщить телеграфом в Омск Маркову и Линдбергу список членов Временного Сибирского правительства (ГАТО. Ф.1362, оп.1, д.213, л.174).
Со всеми теми людьми, присутствовавшими на совещании, были проведены необходимые консультации, в результате которых Павел Михайлов вполне убедился в том, что Омск действительно располагает необходимым контингентом чиновников, не только способных, но и вполне согласных повести дело по административному управлению различными областями хозяйственной деятельности. Более того, эти люди уже хоть завтра могли приступить к своим обязанностям единой и, практически, уже сформированной командой. Дело в том, что ещё в марте 1918 г. во время визита в Омск полномочного представителя Добровольческой армии Юга России генерала Флуга, по его настоятельной рекомендации, заранее были сформированы управленческие структуры, способные уже с первых дней победы вооруженного восстания начать практическую деятельность. Такое положение вещей, видимо, весьма подкупило Павла Михайлова, и он принял-таки окончательное решение перенести штаб-квартиру Западно-Сибирского комиссариата в Омск.
