Вернемся, однако, в Прагу, где мятежные дворяне и горожане вместо Фердинанда II избрали королем Фридриха Пфальцкого. Вслед за этим австрийские войска вторглись в Чехию, и в обеих ее частях, в Богемии и Моравии, произошел ряд сражений, в которых верх попеременно одерживала то одна, то другая сторона. К осени 1620 года преимущество оказалось на стороне католиков; их войска шли к Праге, и новоизбранный король запаниковал. К оружию было призвано все мужское население столицы, и, кроме того, Фридрих обратился за помощью к другим государям-протестантам. Помощь пришла, но скудная: немного венгерской конницы, немного голландской пехоты и отряд, присланный английским королем. В основном чехам приходилось рассчитывать на собственные силы.

8 ноября 1620 года две армии встретились у Белой горы, примерно в километре от Праги. На этой невысокой горе сейчас установлен обелиск; рядом тянется болотистая низина, которую пересекает ручей. Битва длилась немногим более двух часов и закончилась полным поражением чешского войска (как считается, это произошло из-за плохой координации между отдельными его подразделениями). Король Фридрих бежал, а для Чехии, как пишет академик М. К. Любавский, «наступили дни печали и угнетения».

Имперские войска, захватив пленных, вошли в Прагу, а вскоре прибыл из Вены наместник Чехии Карл Лихтенштейн, представлявший особу императора. Началась расправа над мятежниками, частью которой стала казнь на Староместской площади, описанная у Ирасека. Мы уже говорили об этом трагическом эпизоде, случившемся 21 июня 1621 года, но он, повторим, был лишь частью жестоких гонений на протестантов. Многие сотни дворян лишились имущества; их поместья были реквизированы, а бывшие владельцы высланы из страны или бежали сами, опасаясь за свою жизнь. Горожане и даже крестьяне тоже оказались тогда не в лучшем положении; с мятежной Чехии были взысканы огромные суммы, дворянство и купечество разорено; людей силой принуждали переходить в католическую веру. Награбленные средства пошли на оплату наемных войск, а реквизированными имениями завладели сторонники императора. В ближайшие годы из страны были высланы протестантские проповедники всех конфессий: лютеране, кальвинисты и прочие, а вместо них пришли иезуиты и другие монашеские ордена — бенедектинцы, доминиканцы, францисканцы, завладевшие соборами, церквями и монастырями. Чехия была объявлена наследственным леном Габсбургов, все привилегии отменены, и сейм панов теперь уже больше не выбирал короля, да и самих панов почти не осталось: хребет чешской аристократии был сломан. Десятки тысяч людей бежали в Германию, Голландию, Польшу, пополнив ряды наемников, сражавшихся в Тридцатилетней войне.

Напомним, что хоть Чехия к тому времени вот уже целых сто лет находилась под властью Габсбургов, но сохраняла многие вольности. Теперь она их лишилась; богатства страны были разграблены, лучшие люди погибли или бежали, их имущество захватили пришельцы. На целых три столетия страна оказалась под австрийским игом и обрела свободу только после Первой мировой войны. Но этот долгожданный миг свободы был таким коротким — всего двадцать лет! Затем последовала фашистская оккупация и, наконец, заключение страны в «социалистическом лагере».

Пожалуй, в «Старинных чешских сказаниях» Алоиса Ирасека самой последней, с точки зрения хронологии, является легенда о двадцати семи горожанах и дворянах, отданных в руки палача после битвы у Белой горы. Более поздних сказаний нет, и это понятно: Средневековье закончилось, и с Тридцатилетней войны в Чехии начинается отсчет Нового времени. От Вестфальского мира уже рукой подать до Петра I и Людовика XIV, по прозвищу Король-Солнце, до Северной войны и Войны за испанское наследство. Новая эпоха стучится в двери; ко времени Белогорской битвы уже прошло больше ста лет после открытия Колумбом Америки и первого кругосветного плавания Магеллана, уже написан Сервантесом «Дон Кихот» и явлены миру трагедии Шекспира. Ну а ко времени окончания Тридцатилетней войны уже родились Гюйгенс, Ньютон и Лейбниц — творцы новой науки. Эпоха мифов и легенд уходит в прошлое.

Что ж, нет старинных сказаний, зато есть замечательные стихи Марины Цветаевой:

Итак, Белогорская битва проиграна. Иноземные армии грабят Чехию: грабят единоверцы-протестанты, грабят католики. В страну вторгается армия саксонского курфюрста Иоганна, его солдаты хватают все, до чего только дотянется рука. Валленштейн, предводитель войск католической лиги, очищает страну от саксонцев, и тут же начинаются реквизиции и расправы с чехами-протестантами. Валленштейн кормит и снабжает свое воинство за счет покоренных земель, неважно чьих: чешских, немецких, австрийских, польских. Приходят шведы. Многотысячные армии Густава Адольфа, Мансфельда, Валленштейна вытаптывают Центральную Европу, горят селения и города, а люди разбегаются и во множестве умирают во время страшных эпидемий тифа и чумы. К концу военных действий население Чехии сократилось до восьмисот тысяч человек: земли опустошены, города лежат в руинах. Понадобится целое столетие, чтобы возместить эти потери и ликвидировать последствия тотального разорения.

А массовое побоище все продолжается. Гибнет в сражении шведский король, предательски убит собственными солдатами Валленштейн, умирает император Фердинанд. Престол достается его сыну Фердинанду III, но война продолжается и будет терзать народы Европы еще долгих одиннадцать лет. В самом ее конце, когда уже станет ясно, что Габсбурги проиграли, утратив гегемонию в Европе, Чехия падет под нашествием шведов. 25 июля 1648 года шведская армия захватила левобережную Прагу — Малую Страну, Градчаны и Пражский Град. Шведские пушки громят город. Дворцы короля и знати разграблены. На север, в Стокгольм, тянутся повозки с серебром и золотом, с уникальными раритетами из коллекций Рудольфа II. Именно в эти дни Прага лишилась огромных ценностей, собранных чудаковатым императором, поклонником алхимии, живописи и ювелирного искусства. Сколько всего было похищено, не сосчитать; споры между Чехией и Швецией из-за этих богатств не утихают до нашего времени.

После заключения Вестфальского мира положение Праги было настолько бедственным, что Фердинанд III счел необходимым помочь городу: выделил деньги, восстановил разрушенный королевский дворец, приобрел для него коллекцию картин. Но, будучи, как и его предки-Габсбурги, истовым католиком, протестантов Фердинанд не жаловал. Его сын Леопольд I (1657–1705) издал указ, предписывающий всем дворянам, что отошли от католичества, вернуться в лоно святой римской церкви. Хотя до костров и виселиц дело теперь уже не доходило, но гонения на протестантов не ослабли, и к ним добавилось уничтожение чешских книг: так, Библий на чешском языке уцелело в ту эпоху всего два десятка. Именно в эти годы был навсегда выслан из страны великий чешский педагог и просветитель Ян Амос Коменский.