В-третьих, должен заметить, что отнюдь не Гареева я в данном случае имел в виду и спор вел совсем не с ним (видимо, генералу понравилось обсуждать все поднятые вопросы только со мной). Оппонент был весомее, как весомее были и его погоны. Если он читал мои материалы на эту тему, то узнал себя без труда.
Что касается «наглядной картины того, как действовал тот или иной фронт» (добавим — «комфронта») в зависимости количества потерь от общей численности войск фронта, то действительно это дает только относительную (наглядную по масштабности) картину и не более того. Все армии мира отчитываются, как правило, реальными величинами безвозвратных потерь в том числе и на последний день войны. У Жукова по этой («процентной»!) методике во всех случаях была беспроигрышная позиция, так как «Сталин в армии» (Жуков) получал всегда больше войск, чем его партнеры. Даже во время проведения «личной» 2-й Ржевско-Сычевской операции «Марс» он сумел отхватить войск ~ в 1,5 раза больше, чем в те же дни было при начале Сталинградской операции. Не случайно поэтому (вынужден повториться) Маршал А.И.Еременко подобному «преимуществу» дал нелицеприятную (для Жукова) оценку: «... это превосходство в силах в 5-6 раз, иначе он не будет браться за дело, он не умеет воевать не количеством и на крови строит свою карьеру». Лишний раз напомню, что это не моя оценка.
И последнее. Гареев придумал один непорядочный прием, которым часто пользуется. Например, вводит анонимное высказывание о том, что, якобы, «никакой Великой Отечественной войны не было, а была позорная война, в которой мы потерпели поражение». Причем во всех своих «посланиях наверх» умышленно не указывает фамилию явно больного автора этого бреда, невольно распространяя ответственность за эту чепуху на указанных ранее в тексте авторов (или журналов) по другим темам. Вот и в данном случае на некотором удалении от моей фамилии появляется очевидная белиберда: «... когда один из подобных (выделено мной — B.C.) «сострадателен» складывает названные тремя нашими высшими руководителями цифры потерь, делит (?! — B.C.) полученную сумму на три и выводит среднюю цифру потерь». Вынужден напомнить Гарееву (хотя он это прекрасно знает!), что подобной глупостью я никогда не занимался и никакие цифры на 3 не делил. Я наоборот подчеркивал, что неправильно сравнивать действия командующих фронтами одной операции с другой (например, Берлинской с Белорусской и т.п.). А ведь этим довольно часто занимаются и «бойцы отряда Гареева». А вообще-то приемчик маэстро с душком!
3. «... Ведь это жe настоящий абсурд: когда... со ссылкой на публикацию в газете «Известия» сообщается, что только «подо Ржевом погибло с нашей стороны примерно полтора миллиона человек». Все четыре фронта, действовавшие на Западном стратегическом направлении в полосе до 1100 км в сентябре-декабре 1941 года и в 1942 году (Калининский, Западный, Резервный — в октябре 1941 г., Брянский), насчитывали в общей сложности 1,25 млн. человек». Далее Гареев сообщает о своем участии в боях под Ржевом. Последующую генеральскую остроту о записи его в «надуманное число погибших» я приводить не буду из-за крайне низкого качества подобного юмора.
Ну что же, давайте разберемся, кто прав и кто виноват.
Вот держу в руках эту газету от 12 марта 1997 года со статьей Виктора Костяковского «Ненависть у креста примирения». Сначала дополню то, что я не включал в свою статью: «... Оккупация города длилась почти семнадцать месяцев. И все эти месяцы, день за днем шли бои. Историки не любят об этом вспоминать (ну точно про Гареева — В. С), как не любили и выдающиеся военачальники: здесь провалились операции маршалов Конева и самого Жукова. Сталинская пропаганда с подачи вождя полвойны бубнила в сводках, что под Ржевом идут «бои местного значения...». Находить достоверные сведения непросто. Они (историки — B.C.) писали в Институт военной истории, откуда отвечали, что заняты «более масштабными делами»... Наши войска вошли в город лишь после того, как немцы спокойно, в плановом порядке, успев прихватить с собой все, вплоть до подсумков, выехали из Ржева в железнодорожных вагонах. Горькая правда». Конец цитаты.
И вот сразу возникает 1-й вопрос: а собственно почему Гареев в течение 4-х лет молчал и не опровергал эти, кажущиеся ему неверными, данные? Вот и задал бы эти вопросы не мне, а автору статьи Костюковскому! Правда, кто-то может подумать, что Гареев читает только «Красную Звезду», «Советскую Россию», «Завтра» или «Дуэль», а с материалами «Известий» не знаком. Но нет, с «Известиями» у Гареева контакт налажен давно. Еще в 1993 году в скандальной ситуации, когда генерал-полковника Гареева не пустили на научную конференцию в Институт военной истории, посвященную 50-летию Курской битвы (запретил пускать зам. начальника Генштаба генерал-полковник А.Клейменов), он обратился именно в «Известия». И редакция его поддержала, дав возможность опубликовать статью «Поиск исторической правды не может зависеть от прихоти чиновников даже в генеральских погонах». По рассказу очевидцев, конфликт возник из-за слишком нескромной и безоговорочной позиции Гареева, отстаивавшего ряд недостоверных положений, сформулированных еще в советское время и от которых (как и сейчас) он отступать не собирался. Но это только версия. Возможно, дело обстояло иначе.
Так почему же Гареев еще в 1997 году не поспорил с редакцией «Известий»? Вы уже догадались — мощный редакционный коллектив не воспринял бы легковесные, с обильной идеологической примесью гареевские возражения и, при необходимости, ославил бы его в своей газете на всю страну тиражом в 300000 экземпляров, то есть, говоря языком Шукшина, «понес бы по кочкам». Поэтому храбрости для вступления в полемику с «Известиями» у генерала не хватило. С полковником же все проще. Кстати (для исторической точности), в той статье Гареев сослался на ранение «в сражении (Курском — B.C.), о котором шел разговор». Между тем в интернетовском варианте («Мир Бориса Михайлова») биографии Гареева (есть и такой) сказано другое — «в 1944 г. снова был ранен в голову» (до этого подо Ржевом). В связи с тем, что Курская битва была не в 1944, а в 1943 году, то эти данные, видимо, надо уточнить (равно как и не по-русски написанную фразу «снова был ранен в голову», так как не ясно, сколько же раз был ранен в голову — то ли один, то ли (снова) дважды).
В многословной 60-ти строчной энциклопедической биографии генерала Гареева (ВЭ, 1994, т. 2, с. 356) сказано, что в 1942 году он занимал должности адъютанта ст. батальона и др. Учитывая это, от использования его личных впечатлений (в пределах действия бригады) при оценке такой грандиозной битвы, какой была 2-я Ржевско-Сычевская («Марс»), разумно воздержаться.
Ну а теперь, усомнившись в гареевских данных, давайте приблизимся к волжскому городу и посмотрим, что же в 1941-1943 гг. происходило в обширном Ржевском районе. И вот начинается самое интересное. Если взять основной образовательно-фундаментальный труд, которым в 70-90-е годы пользовались в основном все военные — Советская военная энциклопедия, (вып. 1976-1980, 8 томов), то в 7-м томе (с. 116-120) увидим перечень операций на ржевско-вяземском плацдарме: Вяземская 1941 г. (2.10-13.10) — Ржевско-Вяземская 1942 г. (8.01-24.4 и как ее часть (в те же сроки) Сычевско-Вяземская) — Ржевско-Сычевская 1942 г. (30.7-23.8) — Ржевско-Вяземская 1943 г. (2.3.-31.3). Вот и весь перечень. И в каком порядке не листай СВЭ, ничего другого не найти. Но вот чудеса — а где же одна из самых грандиозных битв в этом районе, так называемая 2-я Ржевско-Сычевская («Марс»), которую проводил в ноябре-декабре 1942 года Жуков? Ее нет и в помине («мыши съели!»). Но кто же мог так нагло и неуважительно отнестись к огромному количеству читателей энциклопедии, да и вообще к отечественной историографии? И что же это за редколлегия, пошедшая на прямой подлог и грубейшее нарушение хронологического перечня операций ВОВ? Давайте заглянем в титул издания и попробуем узнать фамилии этих «храбрецов».
