-- Джейн, что это? Ты же вчера была именно там, правильно? -- тут она прищурилась и ахнула. -- Что это с твоим лицом? Это тебя там так ранило?!
Я машинально коснулась рукой ссадины на лице и зашипела, когда та отозвалась ноющей болью, а затем неохотно отозвалась:
-- Да. Но я еще легко отделалась, а Мартина в больницу забрали.
-- Тебе оказали вчера первую помощь?! Рану продезинфицировали?
-- Конечно.
Она немного успокоилась и осторожно спросила:
-- И что? Это правда... просто погода?
И хотя Тея знала о сверхъестественном, мне не хотелось делиться с ней соображениями Джека. Я сама еще не до конца поверила в их правдивость, а сестра и вовсе может покрутить пальцем у виска и сказать, чтобы я перестала заниматься ерундой. Или еще хуже -- поверит мне и запаникует, родителей оповестит... Этого мне совсем не хотелось.
-- Похоже на то, -- наконец осторожно произнесла я. -- По крайней мере, никаких других объяснений никто не нашел.
-- А родители в курсе?
-- Нет! -- воскликнула я. Да если мама бы узнала, что вчера произошло, у нее бы случился сердечный приступ! -- И сомневаюсь, что этот выпуск новостей покажут в Турине, так что ничего им не рассказывай, ладно?
-- Они всё равно могут узнать. Например, если будут общаться со своими английскими коллегами...
-- Вот тогда об этом и поговорим, -- твердо решила я. -- А пока будем молчать, хорошо?
Тея несколько секунд подумала, а потом пожала плечами.
-- Как скажешь. А что с Мартином? Что-нибудь серьезное?
-- Вроде нет, -- я помрачнела. -- Жить будет точно, но приятного всё равно мало. Надо будет к нему в больницу съездить...
Где-то в глубине квартиры зазвонил мой телефон, и я убежала на его поиски. Звонил Алекс, который сообщил, что всё стекло из Мартина благополучно вынули, но несколько дней ему придется пролежать в больнице, а посещения будут разрешены с завтрашнего дня. Они же с Шарлоттой сейчас снова отправились в особняк и обещали позвонить, если найдут что-нибудь интересное.
Тея вскоре после завтрака засобиралась на работу, а я, вполне успокоенная новостями о Мартине, поднялась к себе. Села за стол, на котором были разложены рисунки рун и мои заметки. Джек думает, что вчерашнее происшествие -- явление сверхъестественного мира... У меня нет никаких четких аргументов ни за, ни против, и вполне возможно, что Джек прав. Но тогда встает вопрос: хочу ли я вообще иметь к этому отношение? Одно дело -- заниматься всякой мелочевкой, вроде перевода древних текстов, и никогда не соприкасаться со сверхъестественным напрямую, и совсем другое -- иметь дело с тем, что может оказаться опасным для жизни! То, что случилось вчера, уж точно ерундой не назовешь, и пострадавшие там были! Ведь это... совсем другой мир, к которому мы -- обычные люди -- совершенно не приспособлены, и о котором имеем лишь самое смутное представление, основанное на неподтвержденных фактах и теориях!
Звонок в дверь вернул меня из этих тяжелых, неприятных размышлений в реальность. Гостей я не ждала, Алекс и Шарлотта предупредили бы о приезде, а Тея недавно уехала... Вздохнув, я неохотно поднялась со стула, вышла из комнаты и спустилась в прихожую. Укрепившись в мысли, что Тея просто забыла дома телефон или ключи, я даже не посмотрела в глазок и просто распахнула входную дверь, а в следующий миг невольно подалась назад.
На пороге стояли Майкл Фостер и Розмари Блэквуд.
Вот о ком я совсем забыла, хоть и собиралась подумать в свободное время о подслушанном вчера разговоре! Они говорили как люди, которым известно о случившемся больше, чем полагалось бы знать простым очевидцам, и от этой мысли мне стало не по себе. В голову сразу полезли воспоминания о том, как Майкл пообещал Розмари "заняться" мной, и я здорово перепугалась, по какой-то причине решив, что сейчас меня убьют в коридоре собственного дома, и никому за это ничего не будет. Страх накатил так стремительно, что я даже не задалась вопросом, откуда им вообще известен мой адрес. Однако мои потенциальные убийцы не спешили набрасываться на меня, а вместо этого Майкл очень вежливо спросил:
-- Мы можем войти? Нам надо поговорить.
Пока я отчаянно выискивала способы кратчайшим путем добраться до оставленного наверху телефона и вызвать полицию, Розмари критически оглядела меня с головы до ног и совершенно хладнокровно посоветовала:
-- Да не тряситесь вы. Мы не причиним вам никакого вреда. Наоборот, нам нужна ваша помощь.
-- Моя помощь? -- Я так сильно удивилась, что на время и впрямь позабыла о страхе. -- Какого рода?
Майкл красноречиво обвел глазами дверь, и я, покорившись судьбе, шагнула в сторону.
-- Проходите.
Закрывая за ними дверь, я успела заметить припаркованный у дома "Ягуар" и соседа из дома напротив, созерцавшего автомобиль примерно с таким же видом, который позавчера был у Алекса. Ну вот, теперь еще пойдут расспросы или сплетни...
Я проводила "гостей" на кухню и предложила присесть. Там, в дневном свете, я смогла рассмотреть и их самих, и то, как на них отразился вчерашний "несчастный случай". Розмари была сегодня одета в стильную тужурку и джинсы, и почему-то я сразу поняла, что вместе они стоят больше моей месячной зарплаты -- не самой большой, но всё же вполне приличной. Русые волосы были заколоты на затылке, оставляя открытыми несколько неглубоких царапин на лице, кожа была чистой и гладкой, лишь с парой морщинок на лбу. Майкл же... выглядел, как Майкл. Темные волосы взлохмачены ветром, синие глаза больше подходят герою из романа. Вот только, в отличие от наших предыдущих встреч, сейчас он был очень серьезен и потому казался старше, и вообще не предпринимал никаких попыток выглядеть, как традиционный герой-любовник. Нет, сегодня он был строг и сосредоточен. Никаких повреждений, кроме пореза на щеке, я на нем не заметила, а в руках он держал сверток прямоугольной формы, тщательно завернутый в бумагу и даже обмотанный крест-накрест бечевкой. На нашей с Теей кухне эта пара смотрелась очень неуместно, и я снова задалась вопросом, что им могло понадобиться.
А ведь не только у меня, но и у Шарлотты с самого начала не было никаких шансов, вдруг подумала я. Я же видела, каким взглядом он вчера смотрел на Розмари -- именно о таком взгляде мечтает каждая женщина -- и по сравнению с ним весь этот флирт с Шарлоттой выглядел не больше, чем инсценировкой. Причем и самой Розмари было о ней прекрасно известно.
-- Как после вчерашнего себя чувствует ваш друг? Его прооперировали? -- спросила Розмари.
-- Ему лучше, спасибо, -- вежливо ответила я, мельком удивившись, что им известно о Мартине. -- Хотя выписывать его пока не собираются. А как мистер Маршалл?
-- С ним всё будет в порядке, -- ответил вместо Розмари Майкл. -- Раны неприятные, но не очень серьезные. Он поправится.
Я кивнула и улыбнулась. Алан Маршалл произвел на меня в общем-то приятное впечатление, и мне не хотелось бы, чтобы с ним случилось что-то непоправимое. Но вот сами вежливые вопросы прозвучали совершенно равнодушно, словно эти люди только подбирались к цели разговора, и я сосредоточилась, ожидая продолжения.
-- У вас есть мысли, что именно вчера произошло? -- пытливо осведомилась Розмари.
Я сделала вид, будто удивилась, и для наглядности похлопала глазами:
-- Но ведь полиция сказала, что всё дело в плохой погоде! И в новостях сегодня об этом говорили!
-- Конечно, говорили, -- Майкл усмехнулся и презрительно скривил губы. -- Самое простое дело -- списать всё на природные причины! А что им, бедным, остается? Честно объявить в эфире, что рационально объяснить случившееся нельзя, и, следовательно, здесь замешаны магия и сверхъестественное?
Застыв на своем месте, я медленно повернула голову и посмотрела на него. Почему он только что это сказал? Что он может знать о магии? Он же не из "Искателей"! Я прекрасно понимала, что актриса из меня никакая, и притвориться, будто я приняла эти слова за шутку, не удастся. Скорее по инерции я постаралась сделать недоумевающее лицо, приподняла брови и нейтральным тоном переспросила:
