Он целуется совсем по-другому. У моего бывшего губы были полнее. И поцелуи у Джейсона получались более влажными и не всегда приятными. Но Алекс! С ним можно целоваться часами.

Кто-то начинает свистеть и хлопать. Мы нехотя отрываемся друг от друга и видим, что танцплощадка залита светом. Музыка больше не играет, народ рассасывается, и пара ребят, проходя мимо, искоса поглядывает на нас.

Слегка смутившись, Алекс отстраняется. Вздыхаю и робко улыбаюсь. Ночь в клубе закончилась. Только подумать, мы уходим последними, а ведь сначала оба мечтали поскорее уйти.

Слившись с толпой, поднимаемся по лестнице и выходим на холодный ночной воздух. Он смотрит на часы, а затем на дорогу.

– На чем поедешь домой? – спрашиваю я.

– На метро уже поздно, – отвечает он. – На такси, если поймаю. Но сначала я тебя провожу до отеля.

– Сюда, – киваю влево, и мы направляемся к отелю. Заворачиваем за угол и видим впереди две жалкие фигуры, пытающиеся поймать такси.

Бэтмен и Робин.

– Столько усилий и ноль результата.

Алекс идет, съежившись от холода. Я сложила руки на груди и спешу за ним. Из-за каблуков снова начинают болеть ноги.

Сама того не ожидая, беру его под руку. Секунду спустя он достает ладонь из кармана, обнимает меня, а я прижимаюсь к его груди.

– Что делаешь завтра? – спрашивает он.

– Хотела осмотреться, может быть, сходить к лондонскому Тауэру. Встречусь пообедать с Полли, если у нее не будет сильного похмелья. А ты?

– Моя мама готовит жаркое.

– Здорово, – хихикаю. – Жизнь с родителями имеет свои плюсы, да? Она и одежду, наверно, стирает?

Он смеется.

– Вообще-то, так и есть.

– Сплошные бонусы, – улыбаюсь ему, но он смотрит прямо перед собой.

– Мы пришли? – спрашивает он.

Гляжу вперед и замечаю козырек отеля.

– Да, – отвечаю, падая духом.

Оставшийся путь мы преодолеваем молча и медленно останавливаемся в том месте, где темнота встречается со светом. Мы поворачиваемся друг к другу. Он долго смотрит на меня. Делаю шаг навстречу и провожу пальцами по волоскам, вьющимся у него сзади на шее. Отклоняю голову и чувствую на губах поцелуй. С пылкостью отвечаю ему, упиваясь каждой секундой. Он перемещает руку ко мне на талию и прижимает к себе. Дышу с трудом.

Алекс отстраняется. Его зрачки расширились и потемнели.

– Пошли со мной, – выпаливаю я, не успев обдумать слова.

Он кивает, мы беремся за руки, заходим в холл, он вызывает лифт. Смотрю на двери, не оборачиваясь к стойке администратора в надежде, что меня не узнает какая-нибудь коллега Полли и с утра не расскажет ей все. Двери плавно раздвигаются, и мы заходим. Нажимаю на кнопку, и мы едем на третий этаж, снова целуясь.

Мы идем по коридору к моей комнате, я ищу в сумочке ключ-карту. Сердце бешено бьется, но меня обуревают сомнения. Неужели я правда могу вступить в связь на ночь?

На консоли загорается зеленый свет, и дверь щелкает. Открываю ее и поворачиваю лицо к Алексу. В комнате темно. Я не хочу останавливаться.

Целуясь, сбрасывая друг с друга одежду, мы падаем на постель.

Открываю глаза, безуспешно пытаясь сообразить, который час. В висках ритмично пульсирует, когда, перевернувшись, я оказываюсь лицом к лицу с Алексом. Некоторое время смотрю на него. Его темные ресницы изогнуты, точно очаровательные крохотные веера. Во сне он такой безмятежный, и в полумраке его подбородок и темные уложенные волосы смотрятся еще привлекательнее. Солнце рассекает занавески и дорожкой бежит по его лицу. Я опираюсь на локоть и смотрю, как серебристые пылинки, встретив на своем пути яркую полосу света, кружат и вращаются в танце.

Услышав шепот Алекса, перевожу взгляд на него.

– Ого, у тебя и правда голубые глаза, – удивленно произношу я непривычно сиплым голосом.

Он сонно улыбается.

– Сколько сейчас? – хрипло после сна и пьяной ночи спрашивает он.

– Не знаю. Судя по свету, утро, наверное, уже в разгаре, – снова поворачиваю голову к занавескам. – Глянь на струйку света. Пыль словно из сказки. Она волшебная.

Он хмурится.

– Ты о чем это?

– Разве ты ее не видишь?

– Нет.

– А ты чуть подвинься, уйди со света и посмотри, какая она красивая.

– Красивая ты. – Он приподнимается, заправляя мне за ухо непослушную прядь.

Широко улыбаюсь ему.

– Ой, кто-то только что отпустил мне самый что ни на есть тривиальный комплимент?

Он лениво пожимает плечами.

– Может быть.

Алекс обхватывает мою голову, притягивает к себе, чтобы поцеловать. Легко касаюсь его губами, но сдерживаюсь, пресекая развитие событий.

– Пусти, схожу зубы почищу.

Выскальзываю из постели, смущаясь, что иду в чем мать родила.

– Кинешь мне телефон? Он в заднем кармане, – просит он, не замечая моей растерянности. – Напишу родителям, что я жив-здоров.

Он смотрит на меня, а мое лицо полыхает, пока я роюсь в карманах его джинсов. Бросаю ему телефон, и он задорно поднимает бровь. Поспешно скрываюсь в ванной комнате и оказываюсь лицом к лицу со своим отражением.

Выгляжу, как панда с повышенной лохматостью. Распускаю косу, вожу расческой по спутанным космам и смываю косметику, размазавшуюся под глазами. Чищу зубы, делаю прочие дела, снимаю с крючка халат и накидываю на плечи. Затем возвращаюсь в спальню.

Алекс садится на постели, уставившись в телефон, зажатый в руке. Он переводит взгляд на меня, и, видя выражение его лица, я останавливаюсь как вкопанная.

– Что такое? – спрашиваю с тревогой в голосе.

Он запускает пальцы в растрепанные после сна волосы и снова опускает взгляд на телефон. Замечаю, что рука, в которой он держит телефон, слегка дрожит. Он выглядит разбитым.

– Что случилось? – спрашиваю снова.

– Зара, – произносит он хрипло, – моя… моя девушка, бывшая девушка…

Так вот как ее зовут.

– Ну? – быстро киваю и жадно слушаю, что же он сейчас выдаст.

– Она хочет со мной пообедать.

– А-а, – сажусь на кровать и покачиваюсь на пружинах.

Он трет губы пальцами, не глядя на меня.

– Ты ее до сих пор любишь? – мягко спрашиваю, поворачиваясь и ложась на живот к нему лицом.

– Мне кажется, да, – тихо отвечает он. Наши взгляды пересекаются, и я замечаю в его глазах блеск. Становится дурно.

– Ты уходишь?

Он кивает, на секунду замирает и качает из стороны в сторону головой.

– Хотя не знаю.

– Что еще она тебе написала?

Он вручает мне телефон и, пока я читаю, глубоко дышит.

Кажется, я ошиблась. Скучаю по тебе. Встретимся пообедать?

Едва дыша, передаю ему телефон.

– Какие мысли? – спрашивает он.

– У меня какие мысли? – удивленно отзываюсь.

– Извини, сам не знаю, зачем спросил, – трет лицо руками. – Черт.

Меня окатывает волной жалости.

– Ну, – начинаю я.

Он с надеждой поднимает глаза. Можно подумать, я сейчас открою перед ним двери к мудрости.

– Я еду домой меньше чем через две недели. Вряд ли мы встретимся снова, – говорю отрывисто.

Он смотрит на меня в упор, и я даже не представляю, какие мысли проносятся у него в голове в эту минуту, однако черты его лица смягчаются, и, отведя взгляд, он кивает.

– Ты права. Конечно, ты права.

Алекс выбирается из постели, и я смотрю в сторону, пока он натягивает боксеры и джинсы. Печально наблюдаю, как он застегивает рубашку. Алекс садится рядом на постель, надевает носки и обувается. Тоскливо на душе. Смотрит сквозь меня и, ручаюсь, испытывает то же самое.

– Здорово, что мы встретились, – бросаю с легкой улыбкой.

Он притягивает меня к себе, прислоняет свой лоб к моему и отстраняется. Это вызывает такой прилив нежности, что мне приходится удержаться, чтобы не поцеловать его снова. Он сжимает мою руку сквозь пушистый рукав халата и встает, досадливо запустив пальцы в волосы и сцепив их в замок на затылке:

– Это так странно.