Помогая ей добраться до постели, Кэнфилд думал о том, что должен во что бы то ни стало убедить начальство отправить его в Европу на том же корабле.
Глава 17
Джефферсон Картрайт завернулся в полотенце и вышел из парной. Прошел в душ, позволил водяным иглам сначала исколоть ему затылок, потом запрокинул лицо и стоял так, пока кожа не начала саднить. Подкрутил кран, вода становилась все прохладней и наконец превратилась в ледяную.
Накануне вечером он здорово выпил. Откровенно говоря, он начал пить сразу после обеда и пил до ночи, а ночью понял, что домой добираться не стоит, и остался ночевать в клубе. У него были веские причины для такого праздника. После победной для него встречи с Элизабет Скарлатти он провел несколько дней за тщательным анализом дел «Скаруик фаундейшн». Сейчас он был готов выступать как равный среди равных. Он все время помнил о заключенном с Элизабет соглашении. Он держал его в своем портфеле, пока не изучил дела «Скаруик фаундейшн» так досконально, что даже его собственные адвокаты будут удивлены. Вода долбила его по затылку – он вспомнил, как запер портфель в багажной ячейке на Центральном вокзале. Многие коллеги уверяли, что багажные ячейки Центрального вокзала надежнее всяких сейфов. И уж точно надежнее сейфов Скарлатти!
После обеда он заберет портфель и отправится к своим поверенным. Они, конечно, будут потрясены и, надеялся он, забросают его вопросами о «Скаруике». А он так скоропалительно обрушит на них поток фактов и цифр, что они обалдеют.
Он уже слышал их удивленные возгласы:
«О, Джефф, мы и представления не имели!» Картрайт весело расхохотался, стоя под душем. Он, Джефферсон Картрайт, был самым видным кавалером в команде «Вирджинских кавалеров»! Эти тупоголовые северяне, чья холодная кровь не может согреть даже их собственных жен, они теперь будут вынуждены считаться со стариной Джеффом. Вот теперь они попоют!
«Мой бог, – подумал он, – да я же теперь могу купить и продать половину членов этого клуба. Что за чудесный денек!»
После душа Джефферсон не спеша оделся и, в полной мере ощущая свою силу и значительность, прошел в клубный бар. Члены клуба уже собирались к обеду, и некоторые с притворной радостью приняли его приглашение «выпить по рюмочке». Однако их внутреннее сопротивление быстро растаяло, когда он эдак небрежно объявил, что теперь полностью отвечает за «закрома „Скаруика“.
Пара-тройка присутствующих вдруг поняли, что у хвастливого и туповатого Джефферсона Картрайта есть и весьма милые черты, как-то раньше ими не замеченные. Нет, если серьезно разобраться, так он неплохой парень… В нем определенно что-то есть! И вскоре массивные кожаные стулья, окружавшие круглый дубовый стол, оказались занятыми все до единого.
В половине третьего члены клуба начали по очереди извиняться и отправляться в свои офисы и к своим телефонам: заработала система связи, и весть о потрясающем назначении Картрайта, о его альянсе со «Скаруик фаундейшн» понеслась из офиса в офис.
Однако один из джентльменов никуда не спешил. Он присоединился к нескольким господам, всегда готовым променять дело на хорошую пьянку, и вместе с ними составил «двор» царствующего Джефферсона Картрайта. На вид ему было лет пятьдесят, из породы людей светских – особенно подчеркивали сей факт прекрасно ухоженные седые усики.
Странно, никто из собравшихся за столом не знал его по имени, но никто не хотел в этом признаться. В конце концов, здесь все – члены одного клуба, не так ли?
Как только представилась возможность, джентльмен незаметно подсел к Картрайту. Он вел с ним шутливую беседу, а потом заявил, что теперь его очередь заказывать выпивку.
Когда напитки были поданы, усатый джентльмен потянулся за ними – он как раз рассказывал какую-то смешную историю, – на секунду поставил оба бокала перед собой, а потом пододвинул один Картрайту.
Джефферсон взял свой мартини и залпом осушил бокал.
Джентльмен извинился – ему пора идти. Дела, дела… Через две минуты Джефферсон Картрайт рухнул лицом на стол. Глаза у него не были закрыты или даже полузакрыты, как бывает у пьяных. Напротив, они были широко открыты. Буквально вылезли из орбит.
Джефферсон Картрайт был мертв.
А хорошо одетый усатый джентльмен больше никогда в этом фешенебельном мужском клубе не появлялся.
* * *
В типографии нью-йоркской бульварной газеты наборщик набирал заголовок заметки, которая будет помещена на десятой странице:
«СМЕРТЬ БАНКИРА В ФЕШЕНЕБЕЛЬНОМ МУЖСКОМ КЛУБЕ».
Наборщику вся эта история была совершенно не интересна.
А по соседству с ним другой наборщик набирал заголовок другой заметки, которую собирались втиснуть среди различных объявлений на сорок восьмой странице:
«ОГРАБЛЕНИЕ БАГАЖНОЙ ЯЧЕЙКИ НА ЦЕНТРАЛЬНОМ ВОКЗАЛЕ».
В наше время никаким замкам доверять нельзя, подумал наборщик.
Глава 18
За Элизабет, естественно, было закреплено место за капитанским столом в салоне первого класса «Кальпурнии». Она была немало удивлена, обнаружив, что ее сосед справа – какой-то молодой человек явно не старше тридцати. Обычно пароходные компании предусмотрительно усаживали с ней рядом какого-нибудь стареющего дипломата, либо отставного банкира, либо, на худой конец, искусного карточного игрока – короче, кого-то, с кем она могла найти темы для бесед.
Однако она не выказала никакого неудовольствия, потому что, по обыкновению, предварительно потребовала у капитана список пассажиров – на случай неприятных встреч с кем-то из соперников по бизнесу. Молодого человека звали Мэтью Кэнфилд, он занимал солидное положение в фирме, торгующей спортивными товарами, и часто ездил по делам в Британию. Видно, у этого молодого человека неплохие связи, решила Элизабет.
Во всяком случае, он был вполне приятным молодым человеком. Вежливый, скромный и, видимо, неплохой бизнесмен – торговец, как он ненароком отрекомендовался.
В конце обеда к ней подошел вахтенный офицер: на ее имя получена каблограмма.
– Почему же вы не принесли ее? – спросила Элизабет.
Офицер что-то тихо сказал ей на ухо.
– Хорошо. – Она встала.
– Могу ли я чем-либо быть вам полезен, мадам Скарлатти? – осведомился Мэтью Кэнфилд, торговец.
– Нет, благодарю вас.
– Вы уверены?
– Да-да, совершенно уверена. – И Элизабет последовала за вахтенным офицером.
В радиорубке Элизабет усадили за стол и вручили послание. Наверху было начертано: «Срочно, адресат должен ответить немедленно».
Она глянула на вахтенного офицера, скромно ожидавшего в углу.
– Приношу извинения, – сказала ему Элизабет, – вы действовали в соответствии с инструкцией.
Она прочла каблограмму:
«Мадам Элизабет Скарлатти, борт его величества пассажирского судна „Кальпурния“.
Вице-президент Джефферсон Картрайт мертв тчк Причина смерти не установлена тчк Власти подозревают странные обстоятельства тчк Картрайт обнародовал факт занятия значительного поста в Скаруик фаундейшн тчк Мы пока не получили подтверждения этого факта тчк У нас нет никаких материалов это подтверждающих хотя информация получена из достоверных источников тчк В свете вышеизложенного не будете ли так любезны дать разъяснения или указания тчк Этот случай может неприятно отразиться на клиентах Уотерман траст тчк Мы не располагаем какой-либо информацией относительно незаконной деятельности вице-президента Картрайта тчк Ждем вашего ответа тчк
Гораций Бутье президент Уотерман траст компани».
Элизабет была в шоке. Она телеграфировала мистеру Бутье, что в течение недели он получит всю информацию, касающуюся «Скарлатти индастриз», от Чанселлора Дрю Скарлетта. До тех пор просит воздерживаться от каких-либо комментариев.
