Наконец она упала на маты, раскрасневшаяся как рак и запыхавшаяся, и с улыбкой воскликнула:

— Устала, как загнанная кобыла. И ужасно проголодалась! И еще мне хочется улечься с тобой в кровать.

Айвен расхохотался:

— Да ты ненасытна, моя дорогая! Вот уж действительно лошадиный аппетит! Ты думаешь о чем-либо еще, кроме еды и секса?

— В данный момент — нет! — призналась она.

До обеда она выполнила еще несколько акробатических трюков и научилась крутить обратное сальто. Очень довольная собой, она села, скрестив по-турецки ноги, на мат и стала расспрашивать Айвена, чему еще она может у него научиться.

— Это зависит от того, что тебя больше привлекает. Есть трюки, которые быстро не освоишь!

Он похлопал ее по коленке и, покосившись на промежность, заметил, как глубоко впилось трико в ее наружные половые губы.

— Ты умеешь ездить верхом? — отведя взгляд, спросил он.

— Раньше умела, но в последние два года не тренировалась.

— А укрощать львов тебе не доводилось? — шутливо осведомился Айвен.

— Ну и свинья же ты! — Данни широко улыбнулась. — Между прочим, мне всегда хотелось этим заняться! А еще я мечтала стать шпрехшталмейстером.

Она нагнулась и выпятила груди, выглядывающие в вырезе трико.

— Об этом даже не мечтай! — сурово сказал Айвен.

— Это почему же?

— Да потому, что это моя работа! — Айвен улыбнулся. — Мне нравится щелкать хлыстом.

Данни отшатнулась и, внимательно взглянув на него, подумала, что это в самом деле так. По телу ее пробежали мурашки. Ей вдруг захотелось отведать пикантного секса. Может быть, ей подмешали какого-то снадобья в пищу? Странное желание… Данни покраснела и вскочила на ноги.

— Не пора ли перекусить? Цирк опустел, все давно ушли на перерыв.

Обед оказался легким: салат, хлеб из муки грубого помола, фрукты.

Айвен утешил Данни:

— Не переживай, наверстаешь упущенное за ужином!

Она похлопала себя по пустому животу и бодро ответила:

— Пустяки! Мне не помешает немного похудеть!

— Ты в отличной форме! — заверил ее Айвен. — Иначе ты не была бы милашкой Данни!

— Ты мне льстишь, — сказала она, краснея.

— Нет, я говорю искренне. — Айвен погладил ее по руке. — Расскажи мне, чему тебе еще хотелось бы научиться за время учебы в нашем училище?

— В первую очередь — кататься на велосипеде с одним колесом! — не задумываясь выпалила Данни.

— Нет проблем! Нужно только подобрать подходящий велосипед.

Он встал и отряхнул с себя хлебные крошки.

— Ну, пошли на манеж! По дороге заглянем на склад, может, найдем там то, что нам нужно. — Он взял ее за руку и увлек за собой.

Им повезло: свободный велосипед имелся, с серебристой рамой и черным кожаным седлом.

— Вот это именно то, о чем ты мечтала! — воскликнул Айвен. — Завидую седлу! Мне хотелось бы оказаться на его месте. Ха-ха-ха!

Данни покраснела: Айвен подшутил над ней так искренне и просто, что ей и в голову не пришло обидеться. Она поставила велосипед к стене и, сняв с запястья резинку, стянула волосы на затылке в хвостик.

— Боже! Так ты выглядишь на шестнадцать лет! — обрадовался Айвен.

Она похлопала ресницами и кокетливо вытянула губы.

— Питаешь слабость к школьницам?

Ответом ей стал его напрягшийся под трусами член.

— Не искушай меня, это нечестно! — простонал Айвен. — Ты мне нравишься в любом виде, но сейчас… Я готов немедленно…

— Что? — с надеждой спросила она.

Айвен взял себя в руки.

— Сейчас я готов преподать тебе урок езды на цирковом велосипеде.

Они прошли в шатер, и Данни с помощью Айвена села на седло. Но дальше дело не пошло: колесо виляло и шаталось, хотя Айвен и придерживал его за раму рукой. Данни растерялась:

— Кажется, у меня ничего не получится!

— Не трусь! Кстати, а на двухколесном велосипеде ты когда-нибудь ездила?

— Да, но это совсем другое дело!

— Крути педали! И не бойся упасть, на манеже опилки, больно не ушибешься. Балансируй руками, это поможет!

— Вот так? — Данни вытянула руки в стороны и стала отчаянно крутить педали.

— Замечательно! — похвалил ее Айвен, продолжая поддерживать одной рукой седло.

Она сделала круг по манежу вдоль бортика. Потом, приноровившись, Данни поехала одна, даже не заметив, что Айвен ее уже не страхует. Она совершила полный круг, перестала крутить педали и ловко соскочила с колеса, громко воскликнув:

— Ура! Получилось!

Лицо ее светилось восторгом.

Ей хотелось повиснуть на шее у Айвена и задушить его в объятиях.

Он поцеловал ее в макушку.

— Молодец! Но нужно еще потренироваться, чтобы добиться успеха.

Спустя два часа Данни возненавидела проклятое колесо и готова была поклясться, что не сядет на него до конца своих дней. У нее ныло все тело, и ей страшно хотелось пить.

— С меня довольно! — потирая ягодицы, воскликнула она. — Где можно попить?

Айвен посмотрел на часы:

— Пожалуй, на сегодня достаточно. Ты можешь переутомиться. Я горжусь твоими успехами!

Данни была этому очень рада, но она с трудом стояла на ногах. Пожалуй, ей не стоило браться столь рьяно за дело.

— Я разваливаюсь на кусочки, — жаловалась она, возвращаясь в коттедж. — У меня не сгибаются ноги, а поясница, кажется, вот-вот треснет.

— Терпи, со временем привыкнешь! — сказал Айвен. — Уверяю тебя, наградой за муки тебе станет успех!

— Спасибо, утешил, — простонала Данни. — Но пока я мечтаю только о бокале прохладительного напитка, горячей ванне и постели, с которой не встану до утра.

Айвен усмехнулся и кивнул на часы:

— В твоем распоряжении только четыре часа! Фов велела всем пораньше собраться на ужин. Она что-то затеяла.

Данни не стала задавать вопросов. Утолив жажду лимонадом, она пошла к себе, приняла ванну и завалилась спать.

Выспавшись, Данни почувствовала себя значительно бодрее и, вскочив с кровати, надела желтый кисейный сарафан с глубоким вырезом. Прихорашиваясь перед зеркалом, она гадала, что сулит ей таинственная затея Фов и кончится ли этот вечер новой встречей с Айвеном в постели. Слегка освежившись духами, она включила ночник и, еще раз окинув свое отражение в зеркале довольным взглядом, отправилась в гостиную, почему-то именуемую большой.

За столом собрались уже знакомые ей люди: сестры Летти и Роза сидели по обе стороны от Рэнди, дальше расположились Айвен и Фов. Единственный свободный стул стоял между Алдоусом и Гвидо его и заняла Данни. Усевшись поудобнее, она улыбнулась Айвену. Он был одет в черные брюки и рубашку, отчего его волосы казались еще светлее, глаза — сапфировыми, а кожа — золотистой. Айвен улыбнулся Данни так, что она едва не потеряла сознание.

Ради разнообразия Фов сегодня облачилась во все красное — шелковый костюм и босоножки на высоком каблуке. Губная помада тоже была красной, отчего ее ротик выглядел очень сексуально. Данни почувствовала острую ревность: француженка не только выглядела несравненно эффектнее, но и сидела там, где хотелось бы оказаться ей, Данни, а именно — рядом с Айвеном. Вдобавок ко всему Фов, словно бы случайно, то и дело дотрагивалась до него.

Сейчас ее рука лежала на руке Айвена, пока сама она оживленно болтала с Летти.

— Вы прекрасно выглядите! — услышала Данни чей-то густой голос с американским акцентом. — Эдакий цветущий нарцисс!

Данни вздрогнула, смущенная неожиданным комплиментом, и, обернувшись к Алдоусу, пробормотала:

— Благодарю, вы чрезвычайно любезны.

Ее приятно удивили его полные розовые губы и поразительно белые и ровные зубы. Как и Айвен, Алдоус носил длинные волосы до плеч, только они были темными и курчавыми. Оливковый цвет его кожи наводил ее на мысль, что он американец итальянского происхождения.

Алдоус поднял бокал с вином и, поднеся его к губам, спросил:

— Ну как прошел ваш первый день в цирке? Я наблюдал за вами, когда вы делали сальто. Вполне профессионально!