— Это было прекрасно, — хрипло сказал он, обнимая Данни и гладя ее по волосам. Потом он замолчал, дыхание его стало ровным, и он подозрительно засопел.

Несколько мгновений Данни купалась в чистом блаженстве, прислушиваясь к биению сердца. Наконец пульс вошел в норму, дыхание стало глубоким, и она взглянула на Тэма из-под ресниц, надеясь, что они начнут все сначала.

Но было поздно: он крепко спал, хотя стрелки часов показывали только начало одиннадцатого.

Два следующих дня их жизнь текла по прежнему руслу. Утром Данни полчаса добиралась до центра Лондона на подземке, потом усаживалась за пишущую машинку и начинала печатать ответы на письма клиентов страховой компании, в которой она работала. Затем она вновь втискивалась в переполненный вагон метро, с отвращением вдыхая пот и стараясь уберечь ноги от каблуков.

Тэм уже дожидался ее прихода, однако он и не думал прибраться в квартире или приготовить ужин.

В среду, однако, произошли неожиданные перемены. Во-первых, Данни получила уведомление из отдела кадров о том, что ей следует использовать свой двухнедельный отпуск до конца следующего месяца. Во-вторых, вернувшись домой, она обнаружила, что квартира пуста. На чайнике лежала записка от Тэма.

Данни скинула кожаную куртку и пробежала текст, написанный корявым почерком.

Дорогая Данни! Надеюсь, что у тебя все в порядке.

Данни усмехнулась, сообразив, что это его первое послание.

Извини, что меня нет дома. Дело в том, что мне предложили слетать в командировку в Гонконг. Я не смог устоять перед соблазном и согласился. Вернусь через три недели. Если удастся, я тебе позвоню. Береги себя! Да, пришли счета за электроэнергию и газ. Сделай милость, оплати их. Пока! Тэм.

Пробежав записку еще раз, Данни скомкала ее и отшвырнула на стол. Подлец! Даже не позвонил ей в офис! Она схватила скомканный листок с каракулями сбежавшего любовника, порвала на кусочки и спустила в унитаз.

Успокоившись, Данни села на стул и задумалась. Бегство Тэма спутало все ее планы: ведь она надеялась, что они вместе проведут отпуск. Взгляд ее скользнул по черно-белой фотографии Руфуса, стоявшей в рамочке на столике: этот пес был когда-то ее лучшим другом. Данни стало жаль себя.

— Веселенькие дела! — глядя на снимок, со вздохом произнесла она. — Впереди две недели отпуска, а у меня нет ни планов, ни лишних денег. Замечательная ситуация!

Она прижала фотографию к груди и заметила, как выросли на ковре тени. За окном сгущались сумерки. Без Тэма некому было напомнить ей даже о быстротечности времени. Ей стало так тоскливо, что она готова была сейчас безропотно вынести даже опостылевший ей вечерний ритуал Тэма.

Она поставила снимок на место и пробормотала:

— Пожалуй, нужно поужинать. От тебя, мой старый вислоухий дружок Руфус, толку все равно никакого.

Данни приготовила сандвич с острым соусом и улеглась с иллюстрированным журнальчиком, который прихватила в офисе, на диван. С глянцевых страниц ей улыбались счастливые и веселые люди. Внезапно взгляд ее скользнул по рекламе цирка-шапито, объявлявшего о приеме желающих в свое училище.

Данни с раннего детства была влюблена в цирк. В одиннадцать лет она воображала себя то в роли шпрехшталмейстера — в красном фраке с черными лацканами, белых лосинах, черном цилиндре и с кнутом в руке, то воздушной гимнасткой, то бесстрашной укротительницей львов, то клоунессой. Но сильнее всего хотелось ей научиться пожирать огонь, жонглировать и крутить обратное сальто. Все друзья тогда лопнули бы от зависти.

Теперь она почувствовала, как пробуждается в ней утраченный интерес к цирковому искусству. Объявление в журнале взволновало ее не на шутку. Ведь, научись она выполнять хотя бы какие-то отдельные трюки, она бы чувствовала себя значительно увереннее и на вечеринках наверняка без труда привлекала бы внимание парней.

Данни представила, как на каком-нибудь торжестве она исполнит сальто и начнет жонглировать фруктами из вазы, и расхохоталась. Пусть ей даже и не представится такой случай, подумала она, однако все равно приятно сознавать, что у тебя есть такие навыки.

Спалось в эту ночь без Тэма ей, как ни странно, прекрасно. Раскрытый журнал ожидал ее пробуждения на столике, напоминая, что пора менять свою жизнь.

Проснулась Данни с каким-то странным предчувствием и, застилая кровать, смахнула случайно журнальчик на пол. Громкий шлепок напомнил ей, что она вчера решила позвонить по телефону, указанному в объявлении. Адреса училища не было, зато после номера телефона значились имя и фамилия какой-то дамы: Фов Легер.

Усевшись перед зеркалом, Данни стала краситься, рассуждая вслух о том, что ей непременно следует выполнить свое решение и не откладывать звонок. «В конце концов, — подумала она, — можно посетить стоматолога в другой раз, а в офис приехать попозже».

Данни решительно взяла телефонную трубку и набрала нужный номер. После нескольких гудков, когда ее терпение иссякло, хриплый грудной женский голос ответил:

— Алло, Фов Легер вас слушает.

Данни сглотнула ком и робко произнесла:

— Я по объявлению в журнале…

— Понятно! Вы хотите учиться у нас? Не надо так волноваться, милочка. Скажите, прелесть моя, вы пробовали себя в цирковом искусстве?

— Нет, но мне очень хочется чему-нибудь научиться. Я влюблена в цирк с детства!

— Замечательно. Значит, это ваш первый опыт? Так вот что я вам скажу, милочка: лично я обожаю цирк с пеленок. Он у меня в крови.

Данни звонко рассмеялась. Ей понравилась манера этой женщины с хрипловатым голосом поддерживать разговор.

— А сколько стоит обучение? Могла бы я оплатить только двухнедельный курс для начала? — с замирающим сердцем спросила Данни.

Фов замяла вопрос об оплате и, в свою очередь, спросила:

— Скажите, моя дорогая, а когда именно вы хотите приступить к занятиям?

— Пожалуй, с этой субботы, — ответила Данни.

— Вот и замечательно, милочка! За две недели вас многому у нас научат. И может быть, даже предоставят возможность принять участие в шоу, если вы овладеете в достаточной мере одним из номеров или трюков.

— Вы не шутите? — оживилась Данни. — Но сколько все-таки мне будет это стоить? — Она присела на подлокотник дивана.

Сумма, названная Фов, моментально остудила ее пыл: секретарше страховой фирмы она явно была не по карману.

— Простите, мадам Легер, — срывающимся от огорчения голосом промямлила Данни, — но, кажется, я зря вас побеспокоила. Я не в состоянии внести и десятой части этих денег.

Фов гортанно рассмеялась:

— Какие пустяки, милочка! Договоримся. Приходите, мне понравился ваш бодрый и звонкий голос. Вы молоды и, наверное, привлекательны?

Данни облизнула пересохшие губы.

— Мне двадцать шесть лет. Приятели говорят, что я довольно-таки симпатичная…

— Опишите мне себя!

— Хорошо, попытаюсь. Рост — пять футов и три дюйма, славная фигурка…

— Стоп! — перебила ее Фов. — Выражайтесь яснее! Что значит «славная фигурка»? Бутылочкой или булочкой?

— На пышку я не похожа, — рассмеялась Данни. — У меня выпуклая грудь, тонкая талия, крутые бедра, стройные ноги.

— А еще поточнее?

— Ну, моему приятелю нравится, — покраснев, сказала Данни.

— Приятелю? А он тоже собирается у нас поучиться? — насторожилась мадам Легер.

— Нет, он укатил в командировку. А мне стало одной скучно, ведь я надеялась, что мы с ним вместе проведем отпуск.

— Вы любите его? — вкрадчиво поинтересовалась Фов.

— Если говорить откровенно, то нет! — Данни сама не ожидала, что так разговорится с незнакомой женщиной, но ее понесло. — И вообще, мне уже кажется, что я зря с ним встречаюсь. Как только он исчез, я тотчас же почувствовала себя спокойнее и увереннее.