________________________
Стук в дверь удивил её. Никто не приходил навещать её, кроме Рин, женщины, ежемесячно требующей платы за аренду. Но Лианна уже заплатила ей за эту луну и за следующую. На мгновение она подумала, что это может быть мать одного из детей, которых она обучала общему языку, но это было бы в высшей степени удивительно. Она не проводила уроков в своей комнате.
С неохотой она оставила Джона на деревянном полу. Он держал книгу на низком валирийском, пытаясь говорить на нём. Она обучала его, хотя он схватывал всё быстрее, чем она сама могла бы надеяться. Часто он переводил для неё на рынке, заставляя её краснеть от гордости. Джон быстро оправился, слава богам, хотя иногда просыпался от кошмаров, в которых просил увидеть отца. «Папа, я хочу папу», — кричал он ей. Временами Лианна разделяла его чувства. Эту тоску оказалось трудно успокоить.
Лианна взглянула на Элию, лежащую на спине перед Джоном, сучащую ножками и сморщившую губы, в то время как её брат выразительно читал, как может только ребёнок. Его голос приносил ей спокойствие и радость. Убедившись, что они оба в порядке, она подошла к двери.
Секунду поколеблясь, Лианна открыла дверь, гадая, кто это может быть. Вздох сорвался с её губ помимо воли, и она схватилась за взволновавшееся сердце.
— Ты… что ты…?
Он низко поклонился, взмахнув своими локонами по плечам, не покрытым доспехами.
— Я пришёл, чтобы служить моей королеве, — улыбнулся он.
— Боюсь, добрый сир, что я больше не королева, — ответила она, всё ещё поражённая. Она утратила все свои королевские принадлежности, продала все свои драгоценности и корону, чтобы комфортно жить в Пентосе. И всё-таки корону Джона она сохранила, не в силах расстаться с ней.
— И я больше не рыцарь, — пожал он плечами. — Может, наёмник. Я ещё не решил.
Она изучала его лицо, такое же прекрасное, каким она его помнила, и обнаружила, что боль в нём по большей части улетучилась. Следы её всё ещё были видны, но они, казалось, были готовы исчезнуть совсем.
— Ты должен понять, сир, — начала она, и, когда он открыл рот, чтобы прервать её, она остановила его. — Что у меня нет интересов, кроме интересов моих детей. Если ты принёс с собой опасность, или обман, или… похоть, тогда я не смогу принять тебя. — Лианна взяла с самой себя клятву, когда пересекла Узкое море — не любить никого, кроме своих детей.
— Уверяю Вас, миледи, ничего из этого я не принёс.
Она ещё раз изучила его взглядом и затем кивнула.
— Хорошо. Добро пожаловать в мой дом, сир.
— Прошу, Ваше Величество, называйте меня по имени, — усмехнулся он, входя внутрь под звук взволнованного вдоха Джона.
— Мои извинения, — с той же лукавостью ответила она. — Сир Джейме.
========== Нед III, Рейгар VII ==========
Нед
Нед вернулся в Винтерфелл даже без тела сестры, и от этого было горько.
— Ты ничего больше не мог бы сделать, милорд, — уверял его добрый голос Кейтилин, и мягкая рука поглаживала его. Её глаза покраснели от слёз, вызванных, вне сомнения, скорбью по королеве, с которой она сблизилась, и детях, умерших такими маленькими. — Ты не мог предвидеть этого.
И всё же, где-то в глубине души, Нед знал, что мог бы. Он мог бы назначить своих людей, сильных и верных ему, охранять двери Лианны от всякого входящего, и особенно от Джейме Ланнистера. Он всегда чувствовал, что не может доверять ему так, как доверял король. Он был Ланнистером, а людей с более мерзкой натурой не найти ни в каком другом Доме.
Может, если бы он хотя бы попытался, ему перестали бы видеться эти сны. В них его сестра была мёртвой, была живой, рыдающей, улыбающейся, ковыляющим ребёнком и испуганной женщиной. Некоторыми ночами он видел её детей, с позолоченными коронами на головках, и кровь бежала из-под них по лицу. Элия, так она назвала последнего ребёнка — дорнийское имя для валирийской принцессы — её глаза сияли ярко-фиалковым, а на щеке было словно красное вино…
Он не мог списать это на глупость Рейгара, хотя должен был. Он потерял жену и детей ещё раз, и снова одним махом, и горе, подобно буре, бушевало в его мрачных глазах — глазах мертвеца, которому снятся кошмары и который умоляет о пробуждении. Но Нед не разбудит его, даже если бы мог. Часть вины за всё лежала и на нём, и, возможно, вечное страдание станет надлежащим наказанием.
Но его вовсе не успокаивало горе короля. Тело, это всё, что я хочу, как-то ночью молился он богам. Позвольте ей вернуться домой. Позвольте ей упокоиться рядом с братом. Не допустите, чтобы она умерла так далеко от него. Интересно, нашёл ли её уже Брандон там, на небесах. Или она так далеко, что он всё ещё её ищет. Он может искать вечность, чтобы вернуть сестру домой. Нед вот не смог.
Луны сменяли друг друга без всякой надежды. Джейме Ланнистер исчез, словно его унесло ветром, хотя король по-прежнему рассылал своих людей по всем уголкам Семи королевств и даже за море в Эссос. Цена за его голову всё росла и росла, пока не стало представляться, что даже в королевской казне не наберётся столько монет. Золото Утёса Кастерли также помогало в поимке своего лорда, ведь король по-прежнему был женат на Серсее Ланнистер.
Нед не занимался политикой. Он не писал королю. Больше не путешествовал ворон, летающий в Королевскую Гавань. Мейстер Лювин даже сказал ему, что тот внезапно умер, и нужно научить нового. Неду было всё равно.
Его настроение не поднималось до кануна третьих именин Сансы, когда Кейтилин, вырисовывая круги у него на груди, не сообщила, что у них будет ребёнок. Их любовные игры утратили свою частоту до недавнего времени, когда их общее горе превратилось в неотложную страсть, и теперь они навёрстывали упущенное, едва, казалось, сдерживая себя.
— В самом деле? Ребёнок? — спросил он, мягко сжав её плечо.
— Да, любовь моя, — призналась она, и красивый румянец залил её щёки. — У меня нет лунных кровей. — Её голубые глаза встретились с его, и в их глубинах он прочитал любовь. Нед положил руку ей на живот и почувствовал головокружительное волнение. Он широко улыбнулся и запечатлел на её губах поцелуй. Её руки легли ему на щёки, а затем на затылок, запустив волосы в пальцы.
— Боги! — прошептал он ей в губы, всё ещё улыбаясь. — Ты принесла мне самую радостную весть, какую может услышать любой мужчина. Боги да благословят тебя, Кет! — Он опустил губы на её шею и ощутил вибрации от её довольного смеха. Её ногти впились ему в спину, в то время как его губы продвигались всё дальше и дальше, прокладывая следы поцелуев от груди к животу. Затем он оставил ещё один на бедре. — Когда я закончу с тобой, напишу…
Он внезапно остановился, вновь осознав ужасную правду. Напишешь кому? спросил он самого себя. Был только один человек. которому он писал о своих радостях, и больше он ей никогда не напишет.
— Нед, — тихо пробормотала Кейтилин, поняв его ошибку. Она выскользнула из-под него и села в кровати. Нед посмотрел на неё затуманенными глазами, и ему словно выбили дыхание из груди. Она была прекрасна, его жена, вне всякого сравнения. Каштановые волосы были распущены по её веснушчатым плечам, кончики округлых грудей выглядывали из-за восхитительных кудрей. На животе у неё были шрамы от беременностей; шрамы, которые он любил целовать и прикасаться к ним.
И она моя, напомнил он себе. Как и я — её. Больше не было навязчивых мыслей о Брандоне и его правах. Он больше не позволял им поселяться в его голове. Его разум и Винтерфелл освободились от ещё одного призрака.
— Кет, — пробормотал он в ответ, взяв её лицо в ладони. — Кет, прости меня.
— За что, любовь моя? — спросила она, положив руки ему на бёдра. Её мягкое прикосновение мгновенно успокоило его, расслабив мышцы.
— Прости меня за то, что я не могу больше сдерживаться, — ответил он начавшим дрожать голосом. — Я люблю тебя, моя милая, дорогая жена. Я люблю тебя больше, чем могу сказать.— Через мгновение он обнаружил себя в её руках, прижатым головой к её груди.
