– Э-э-э, да должен вроде, только недолго…

– Отлично, значит, завтра с утра идём на вылазку.

– Какой ты быстрый, а добычу поделить?

– Рано делить шкуру неубитого скорпиона… Тебя как звать-то?

– Мастер Клим, можно просто Клим.

– В общем, Клим, завтра нам нужна повозка и дверь, займёшься?

Клим, прикинув что-то про себя, утвердительно кивнул.

– Добро. И да, меня зовут Алексей, но тот вредный старикашка, битый час вещавший мне про корабли, бороздящие просторы вселенной, зовёт меня Алым. Ну, всё, бывай, Клим.

– И ты, Алексей, бывай, – пробормотал широкоплечий мужчина, с интересом смотря на тяжёлую входную дверь таверны.

Выбросив слегка выбитого из колеи гнома из головы, Алексей дошёл до лежанки, на которую показал трактирщик, и, упав на неё, мгновенно отрубился. Смайл горестно посмотрел на небо, как бы спрашивая: «За что мне такое счастье на голову свалилось?»

* * *

– Думаешь, завтра в бой кинут? – поинтересовался Олег у полковника, глядя на россыпь огоньков, хорошо видимых с пригорка, где их отряд весь день утрамбовывал и выравнивал смотровую площадку для военачальников и магов. Постоянно крутившийся около физруков Костя тоже вопросительно посмотрел на полковника.

– Как пить дать, – сплюнул тот.

– Я бы не рекомендовал оставлять где попало любые свои жидкости, в особенности кровь и слюну. Здешние маги, знаете ли, хорошо продвинулись в ритуалистике.

Полковник поморщился, но плевок растёр.

– В общем, ребята, когда будут давать оружие, хватайте копья. Олег, ты потолще бери, силёнок хватит, а ты, дрыщ, – потоньше, чтоб колоть удобней было.

– Так точно, Николаич.

– Лады, кэп.

Практически синхронно сказали парни.

– Слышь, дрыщ, твоим кому-нибудь доверять можно?

– Я бы не стал на это надеяться, – спокойно ответил Костя.

– Хорошо, тогда берём вон тех доходяг, – полковник пальцем показал на трёх растрёпанных бомжей местного разлива, – они местные, дурить не будут.

– Э, вы трое, идите сюда!

Троица, опасливо озираясь, подошла поближе.

– Кто такие, чем по жизни занимались?

– Родик, ученик библиотекаря, в армию призвали за неуплату воинской повинности.

– Кенджи, ученик гильдии… теневой гильдии, поймали на ночной облаве.

– Киану, собственно произошла ошибка, я потерялся в толпе, и меня сначала повязали, а потом отправили сюда.

– И кто же ты по жизни Киану?

– Ну, – замялся парень, – наша семья живёт в рыбацкой деревушке, а отец отправил меня в город учиться наукам, чтоб поступить или в гвардию, или в Магическую академию.

– Ого, так ты маг?

– Нет, – понуро помотал головой Киану.

– Ладно, тогда может ты со шпагой ловко управляешься?

Тяжёлый вздох был ему ответом.

– Погоди, Николаич, – обратился Олег к махнувшему на всю троицу рукой полковнику, – Слышь, парень, а кого промышляли-то?

– Дома-то? Да всех подряд.

– Удочка, сети… гарпуны? – последнее слово Олег произнёс после небольшой паузы.

– Ну да, – кивнул парень, – всё использовали.

– То есть ты сможешь попасть гарпуном в человека с пяти или десяти метров? – повеселел полковник.

– А чего там не смочь-то, только боязно как-то, – приободрившись поначалу, парень сник, – я ж убью кого-нить.

– Так, парни, – грозно пророкотал полковник, – ко всем обращаюсь, все бегом марш сюда!

Через минут выстроившаяся шеренга благодаря тумакам Олега и окрикам полковника приняла более-менее образцово-показательный вид. Обежешник скривился глядя на стоящих в строю забитых и сломленных жизнью мужичков. Сплюнул и стиснув кулаки шагнул вперед.

– Итак, завтра нас бросят на убой, говорю вам это, чтоб у вас не возникло никаких иллюзий касательно предстоящих событий. Завтра нас будут убивать. Кстати, даже не думайте сбежать, своё же командование прибьёт. Вон, сволочи, смотрят на нас, зубы скалят. Вы разбиты на пятёрки. Завтра, когда будете выбирать обмундирование и оружие перед битвой, выбирайте доспехи побольше, чтоб отдать их вашему танку. Надеюсь уже все выбрали этого счастливчика? Два человека берут щиты – они встают по краям и прикрывают танка от атак сбоку, ещё двое берут копья и колют всех, кто подбегает к щитоносцам. Это понятно?

– Да иди ты, ажарсыз, – сплюнул один из яйцеголовых.

Олег, не дожидаясь кивка полковника, подошёл и лёгким тычком в челюсть уронил умника на песок.

– Если хоть одна тварь прохудит строй, мы все там ляжем! И не дай Бог, если какая-нибудь сволочь побежит, лично прибью.

Полковник почувствовал, как его начинает распирать от воодушевления:

– Забудьте, кем вы были! Забудьте, что вы цивилизованные люди! Мы сейчас пехота, мясо, гладиаторы! Наша задача своей яростью удержать натиск врага и не умереть! Да, мать вашу, мы русские! И плевать я хотел, что вы казахи, у меня у самого отец родом с Астаны. Поэтому завтра утром берём эти сраные щиты и копья и рвём врага, как рвали фашистов полвека назад! И мы порвём их, я вам это как полковник погранцов говорю! Все поняли?

В ответ раздались разрозненные крики. Александр Анатольевич нахмурился:

– Я спросил, все поняли?

– Да…

– Да!

– Да, поняли!

– Я не слышу вашего ответа!!

Его голос загремел над всем лагерем, командиры соседних отрядов наблюдали за разворачивающимся шоу. Олег же, дождавшись, когда полковник начал набирать воздух в грудь, крикнул:

– Так точно!

Толпа, постепенно превращающаяся в строй, послушно прокричала в ответ:

– Так точно!

– Так точно, кто? – проревел побагровевший полковник.

Строй грянул:

– Так точно, тащ полковник!

Даже местные орали вместе со всеми, пытаясь попадать в слова. Народ ожил, все расправили плечи, кисти рук словно в поисках штыка или ружья принялись судорожно сжиматься, а глаза со злостью принялись сверлить далёкие огни костров.

– Так, бойцы, остыньте, не сжигайте себя ненавистью. Всем отбой! И запомните: копите в груди праведный гнев и завтра, чтоб вас всех, слушать, что я вам буду орать, понятно?

– Так точно! – хором проревели смертники.

– А теперь всем вольно! По лежакам разойдись!

Со зрением полковника творилось что-то неладное, будто тысячи невидимых мушек мельтешили перед взором. На мгновенье ему показалось, что он чувствует моральный настрой каждого бойца, он ощутил местный штрафбат единым организмом и ему понравилось это чувство. Сбросив с себя небольшое оцепенение, он усилием воли не позволил улыбке появиться на его лице и, затылком ощущая настороженные и заинтересованные взгляды своего вынужденного начальства, пошёл готовиться ко сну.

* * *

Ната уже не шла – летела вперёд. Музыка в голове звала всё громче: она не видела коряг, паутины, ям; не замечала веток и вечерней прохлады. Она бежала на Зов. Парням оставалось только молча следовать за ней. Поначалу они пытались кричать ей, хватать за руки, но потом бросили эту безнадежную затею и просто бежали следом, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

«Только не потерять из виду, только не потерять из виду, – билось в голове у Костяна. Он бежал и всей душой надеялся, что Максимилиан не отстал – повернуть голову или крикнуть не было сил. Он чувствовал, что если сделает одно лишнее движение, то рухнет на землю, сбившись с ритма. – Хорошо хоть ветки перестали хлестать по лицу и корней стало меньше, да и вообще легче следовать за Натой почему-то», – мысли текли спокойно, отрешившись от тела, которое продолжало бежать вперёд, на автомате пригибаясь от свисающих веток.

«А ведь с утра было так хорошо…», – подумалось Костяну.

Они встали, умылись, напились воды, Ната выкопала какие-то корни, которые они съели сырыми, внутри корешки оказались на удивление мягкими и сочными. Костян заметил, как Максимилиан открыл рот, чтоб что-то спросить, но, посмотрев на улыбающуюся Нату, так и не решился озвучить это вслух. Потом они шли, шли и шли, по пути собирая то грибы, то ягоды. Костян хотел сбить спокойно сидящую на суке птицу камнем, но Ната лишь покачала головой. Камень упал на землю. Сделав привал на обед и пожарив грибы на палочках, они вновь пошли. И тут, шаг за шагом парни поняли, что не успевают за своей подругой. Она не слышала их, легко и грациозно шагая вперёд. Перед друзьями встал выбор: или бежать вслед за ней или…