По сравнению с триумфом менее значительной наградой для полководца была овация («малый триумф»). Ею сенат удостаивал, если основания для триумфа признавались недостаточными – например, было убито мало врагов, война велась без полагающегося объявления или противник считался недостойным, наконец, если сам победитель был чем-то не угоден сенату. В этом случае полководец под звуки флейт вступал в город верхом или даже пешком, был одет в окаймленную тогу и увенчан миртовым венком, сопровождали его не собственные воины, а сенаторы, и на Капитолии он приносил в жертву овцу, а не быка.
Наконец, полководец имел право устроить триумф за свой счет, если средств не предоставляло государство. Проходить он должен был вне пределов города, на Альбанской горе, но тоже заносился в официальный список триумфов.
Хотя римская армия времен Пунических войн не могла считаться наемной, за свою службу легионеры получали плату. Она была введена в 406 г. до н. э., когда римляне вели осаду города Вейи, и ко времени Полибия составляла 1200 ассов, или 120 денариев, в год для рядового воина и вдвое больше для центуриона. Из этой суммы вычиталась стоимость поставляемого продовольствия, одежды и оружия. Распределением выплат занимался квестор, заведовавший финансами легиона.
Наряду с официальной платой воины имели и другие источники дохода. Например, центурионы могли за определенное подношение освобождать от наказания или тяжелых работ. Простые солдаты тоже могли рассчитывать на внеочередные подарки по каким-либо особым случаям, например при триумфе своего полководца.
Если после того, как был разбит лагерь, стоянка на одном месте затягивалась, полководец мог использовать оказавшееся в его распоряжении время для сбора продовольствия или для тренировки своих воинов. О том, как проходили эти тренировки, сведений очень немного, хотя нет сомнений, что они были достаточно интенсивными. Из сообщения Полибия известно, что после того, как в 209 г. до н. э. римлянами был захвачен Новый Карфаген, полководец Сципион Африканский ввел для легионеров следующий четырехдневный цикл занятий: в первый день они должны были пробежать в полной выкладке тридцать стадий (примерно шесть километров). Второй день был посвящен уходу за оружием и снаряжением, качество которого проверяли командиры, третий день был отведен для отдыха, а в четвертый совершенствовалась боевая подготовка. Воины сражались, используя деревянные мечи, обтянутые кожей и с защищенным острием, и соответствующим образом притупленные дротики. О том, как легионеры отрабатывали фехтовальные приемы, рассказывает и Флавий Вегеций Ренат, но к его данным следует относиться с определенной осторожностью, учитывая время, в которое жил этот автор – IV–V вв. н. э., то есть его рассказ отделен от эпохи Пунических войн дистанцией более чем в полтысячи лет:
«Каждый отдельный новобранец должен вбить для себя в землю отдельное деревянное чучело так, чтобы оно не качалось и имело шесть футов в высоту. Против этого чучела, как против своего настоящего врага, упражняется новобранец со своим «плетнем» и с дубиной, как будто с мечом и щитом; он то старается поразить его в голову и лицо, то грозит его бокам, то, нападая на голени, старается подрезать ему под коленки, отступает, наскакивает, бросается на него, как на настоящего врага; так он проделывает на этом чучеле все виды нападения, все искусство военных действий».
Кроме подобных упражнений легионеры, безусловно, отрабатывали применение метательного оружия и особое внимание уделяли строевой подготовке и развитию выносливости.
Римское командование, конечно, знало, насколько пагубно может отразиться на дисциплине армии вынужденное бездействие, и старалось всячески его избегать. Одной из форм занятости для легионеров, имеющей, впрочем, огромное значение для всего государства, было их привлечение к широкомасштабному строительству. Они прокладывали дороги, рыли каналы, возводили укрепления, даже строили корабли, причем зачастую в этом не было насущной необходимости, и современники отлично понимали первоначальную цель подобных мероприятий.
Как и остальные народы древности, римляне считали, что успех любого предприятия, будь то поход или битва, возможен только при условии благосклонности богов. Узнавать их волю было одной из важнейших обязанностей полководца, для чего он проводил жертвоприношения и гадания, которые толковали сопровождавшие армию жрецы. Неблагоприятные знамения могли поставить под угрозу проведение целой боевой операции, и их было достаточно для объяснения в случае его неудачного исхода.
Когда армии приходило время сниматься с лагеря, то и теперь каждый легионер четко знал свои действия и сроки их выполнения. По первому сигналу труб свертывались палатки консула и военных трибунов. После них наступала очередь собирать свои пожитки рядовым воинам. По второму сигналу труб снаряжали вьючных животных, а когда звучал третий сигнал, армия выступала в поход.
Данные археологии и письменных источников позволяют осветить многие бытовые стороны жизни легионеров. В частности, можно восстановить рацион питания римской армии. В соответствии со всеми трудностями походной жизни, которые приходилось преодолевать легионерам, их еда была простой и в то же время вполне отвечала требованиям, предъявляемым ситуацией, когда людям приходилось выдерживать повышенные нагрузки.
Главным элементом питания было зерно, обычно пшеничное, норма которого составляла примерно килограмм на человека в сутки. Готовить его легионерам надо было самим, для чего в каждом контубернии (отделении) были ручные жернова и прочие кухонные принадлежности. Получаемые в итоге блюда были достаточно разнообразны – это хлеб, каши, супы, лепешки, различные пасты и, наконец, пиво. Все это дополнялось мясом – свининой, бараниной, говядиной, для чего при легионных обозах содержались стада скота, дававшего, кроме того, молоко, частично шедшее на сыр. Если же на стоянке не ожидалось нападения противника, воины могли разнообразить свои будни охотой, а блюда – дичью. Шла в пищу и рыба, в частности осетр, щука, тунец, треска, губан, а также различные моллюски, как, например, мидии и устрицы. Значительное место в рационе воинов занимали фрукты и овощи, многие из которых впоследствии, благодаря походам римской армии, распространились далеко за пределы Италии. Чечевица, бобы, редис, капуста, чеснок, яблоки, груши, персики, финики, сливы и вишни приятно дополняли меню легионеров. Есть сведения и об употреблении орехов – грецких, каштановых, фундука. И, конечно, нельзя забывать о специях, том же черном перце и шафране, которыми богата практически любая южная кухня.
Основным питьем, кроме пива, у римлян, как и у других средиземноморских народов, было вино, обычно сильно разбавленное. Собственно, такая смесь и не считалась вином, это был скорее способ предохранить воду от порчи. Когда же воины были свободны от выполнения служебных обязанностей, то, конечно, не упускали случая отдать должное и более крепким и качественным винам, как италийского, так и заграничного производства.
Сохранился рецепт (наверняка не единственный), по которому римские легионеры варили себе похлебку на привалах. Брали примерно два литра воды, полкилограмма пшеничной муки, 50 граммов порезанного кубиками шпика, 100 граммов таким же образом порезанной говядины, молотый черный перец, соль по вкусу и растертый зубчик чеснока. Все вместе варилось около сорока пяти минут.
В целом качество питания легионеров было, очевидно, выше, чем у рядового населения Италии, так как за ним постоянно следили находящиеся при легионе врачи.
Продовольственное снабжение армии совершенствовалось по мере того, как расширялась территория римского государства. Первоначально легионы, действовавшие вдали от родины, существовали частично за счет поставок из Италии и, конечно, в большей или меньшей степени разорительных поборов с местного населения. На новый уровень обеспечение армии вывел Публий Корнелий Сципион Африканский во время Второй Пунической войны. Теперь оно опиралось на сеть баз, раскиданных по всей территории, подконтрольной римлянам. Самые большие базы (стратегические) располагались в Италии и на Сицилии, затем, чтобы облегчить дальнейшую переброску запасов в район действия армии, строились хранилища в портах (оперативные базы), а заключительным звеном в этой цепочке становились склады, находившиеся в непосредственной близости от возможных боев (тактические базы).
